Призрак потерянного озера - Дельфина Лайонс

Маргарет, в свою очередь, обвинила Рене в том, что она "перевернула вверх дном" все ее вещи и торжественно перечислила те из них, которые после этого пропали. Даже если отбросить вопросы морали, предположение, что Рене, такая элегантная, могла польститься на наряды Маргарет, было невероятно и нелепо, так что я в душе была полностью согласна с мистером Мак-Лареном, когда он вмешался в их перебранку. Хотя, конечно, он был излишне резким с Маргарет.

Ланч в обществе одного мистера Мак-Ларена оказался самой что ни на есть мирной трапезой. Я опасалась, что буду чувствовать себя с ним неловко, но ничего подобного не произошло. Почти все время он рассказывал мне о малоизвестных фактах из жизни Эрика Рыжего, а я только кивала, улыбалась и ела. Только один раз старик, испытующе глядя на меня, спросил, способствовали ли те книги, которые он мне давал, лучшему пониманию древней истории этих мест и более серьезному отношению к предмету с моей стороны. Я горячо – может быть, даже слишком горячо – заверила его, что да, несомненно, и мой ответ его вполне удовлетворил.

Во второй половине дня я напечатала несколько писем – те, которые мистер Мак-Ларен набросал, этим утром. Они тоже были далеки от идеала, но все же эта работа сильно выигрывала по сравнению с перепечатыванием рукописи. Письма в основном касались хозяйственных дел семьи. Было ясно, что старик далеко еще не отошел от дел, по крайней мере не настолько, как меня уверял Бертран.

Я снова осталась одна. Мистер Мак-Ларен исчез куда-то сразу после ланча. Я с надеждой прислушивалась, не раздастся ли шум подъезжающей машины, но ничего такого не было слышно. Да если бы даже кто и вернулся, я могла бы не услышать этого: утром же я не слышала, как они уезжали. Где-то в половине пятого, поняв, что никто не позаботится напоить меня чаем, я сама отправилась на поиски чего-нибудь съедобного. После того как миссис Гаррисон подняла столько шума из-за моей просьбы о ланче, я не решалась позвонить и попросить кого-нибудь из прислуги собрать для меня чай.

Я нерешительно переходила из комнаты в комнату – вдоль всего первого этажа. В одних я уже бывала, другие видела впервые. Все было необычайно тихо и спокойно. Даже мотыльки моли казались неподвижно повисшими в плотном, залитом солнцем воздухе. Насколько я понимала, я была одна на этом этаже. Может быть, даже – одна в целом доме. Но выяснить это было невозможно. Миссис Гаррисон так запугала меня, что к кухне я и близко подойти не решалась. А подняться на второй этаж и продолжить поиски там у меня тоже недостало духу: не хватало еще, чтобы меня застали в чьей-то спальне.

Я уже напечатала все, что должна была напечатать в тот день. Чем же все-таки мне заняться до обеда? Можно было бы посидеть и почитать в библиотеке – если б в ней, конечно, было что читать. Можно пойти к себе и немножко поспать, а можно... Мне вспомнилось, что Эрик не то чтоб очень рассердился, когда вчера его оторвали от работы. Конечно, тогда со мной был его дед. Может быть, одну меня так радушно не встретят. И все же мне почему-то казалось, что Эрик не будет расстроен; если я пойду и постучусь к нему в мастерскую.

Пока я была в доме, у меня не было и тени сомнения, что я смогу отыскать эту его мастерскую. Но как только я вышла, моя уверенность дрогнула. Во-первых, не желая снова проходить через жуткий розовый сад, я вышла из дома через боковую дверь, помещавшуюся в небольшой нише между комнатой с картинами и столовой. Я оказалась в той части сада, где вчера явно не проходила. Чтобы оказаться в розовом саду, надо было обогнуть почти весь дом, продираясь сквозь заросли.

Тогда я вспомнила, что вчера мы с мистером Мак-Лареном пошли в мастерскую Эрика не сразу, а сначала спустились к озеру. Значит, как идти прямо к мастерской, я все равно не знаю. Я готова была уже отбросить всю затею, но тут как раз вспомнила, что, впервые оказавшись в этом доме, я видела старую башню из окна моей комнаты. Если бы я, стоя здесь, смогла определить, какое из окон – мое, это послужило бы точкой отсчета.

Я еще раз прошлась вдоль дома и наконец нашла окно, расположенное на подходящем месте. Пока я все это прикидывала, в другом окне на том же этаже промелькнуло что-то белое. Чье-то лицо? Я вгляделась пристальней, но на меня смотрела только отсвечивающая поверхность стекла. Я немного подождала, надеясь, что, если там кто-то действительно был, он спустится сюда и составит мне компанию. Но никто не спускался. Может быть, этого кого-то мое общество вовсе не привлекает. А может быть, просто кто-то из слуг был там по делу. Или мне вообще показалось, что я кого-то видела.

Если бы у меня, размышляла я, направляясь в заросли, была с собой, скажем, веревка, я могла бы привязать ее к дереву и разматывать постепенно... или, например, камушки – чтобы бросать их на дороге за собой. Тогда можно было бы не тревожиться о том, как вернуться обратно. Хотя на этой тропинке и так полно камней и мои все равно затерялись бы среди них. А за веревку может кто-нибудь зацепиться. Так что всякие тревоги... Что я, в самом деле? Я же отправляюсь не на край света и не собираюсь отходить далеко от дома. Так что тревожиться просто не о чем. И тут, когда дома уже не было видно, тропинка, по которой я шла, не просто разветвилась – она распалась на множество узеньких дорожек, расползавшихся во всех направлениях.

Я стояла в нерешительности. По неестественному свету, проникавшему сквозь кроны деревьев, мне стало ясно, что собираются тучи. Мне просто везет. Быть застигнутой здесь ливнем – такая удача...

Я уже хотела повернуть назад, но тут впереди меня появилась какая-то фигура. Заросли почти целиком скрывали ее. Мне показалось, что фигура машет мне рукой, приглашая последовать за ней. Наверное, Эрик заметил меня и спустился, чтобы встретить. Я поспешила в указанном направлении, рассчитывая, что тут же столкнусь с Эриком. Но на тропинке никого не было – насколько хватало глаз, она была пуста.

Сначала я решила, что пошла не в ту сторону, но тут тропинка опять разошлась, и на самой левой из получившихся ветвей я снова увидела неясные очертания человеческой фигуры, машущей мне рукой.

– Подождите же! – закричала я и побежала туда, спотыкаясь на мелких камнях.

Кусты затрещали, но ответа не последовало. Я остановилась.

– Эрик, – с трудом выговорила я, – это вы?

Опять никакого ответа, опять треск ломающихся веток, но уже ближе. Я замерла. Во мне шевельнулось подозрение – не страх пока еще, – что не все в порядке.

– Бертран, это вы? Мне не нравится, когда мне морочат голову. – А еще мне не нравилась перспектива оказаться с ним наедине в этих зарослях. Слишком уж он был уверен в своей неотразимости. – Бертран?! – повторила я.