Решения, принятые после полуночи (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

— Хорошо, хорошо, я пойду посмотрю, не нужна ли Уиллу помощь.

Она снова посмотрела на меня щенячьими глазами и надутыми губами.

— Мне жаль, что я рассказала всем твой секрет. Я не хотела этого. Я просто была так зла из-за тебя. И Уилл начал допрашивать меня. Затем вошел Чарли. И следующее, что я поняла… — она издала вздрагивающий звук. — Мой рот имеет тенденцию много болтать. Мне действительно очень жаль.

Я прочистила горло. После всего этого я не ожидала, что она извинится.

— Все в порядке.

Я не была уверена, что говорю это всерьез, но, по крайней мере, мне больше не придется скрывать свою жизнь от всех этих людей.

Она оживилась.

— Правда?

— Конечно, да, я понимаю.

— Мы все хотим для тебя самого лучшего, — заверила она меня. — И мы все хотим, чтобы ты оставалась здесь до тех пор, пока это работает на тебя. Мы знаем, что тебе нелегко, но ты отлично справляешься. Правда.

Я не знала, имела ли она в виду эту работу в частности или всю мою чертову жизнь, поэтому я просто кивнула, улыбнулась и осторожно попятилась.

На первом этаже Уилл все еще был один.

— Все в порядке? Система работает или что такое?

— О, извини, Элиза остановила меня.

— Ох, да? — его брови заинтересованно приподнялись. — Что ей было нужно?

Не было способа выразить словами то, что было нужно Элизе. Я все еще была сбита с толку и ошеломлена всем этим взаимодействием.

— Я все еще не уверена, — сказала я ему.

Он рассмеялся и снова посмотрел на свою задачу.

— Да, похоже на Элизу.

— Так какой у вас порядок рождения, ребята? Я догадалась, что ты самый старший, но кто дальше?

— Чарли — средний ребенок. Элиза — младшая.

На самом деле в этом было много смысла.

— Вы всегда хотели открыть бар вместе?

Он снова улыбнулся, но его взгляд оставался прикованным к лаймам, которые он складывал в пластиковый контейнер.

— Возможно? В детстве мы говорили о разных вещах. Знаешь, Элиза заставляла нас играть с ней в дом, а потом клялась, что когда-нибудь мы вместе откроем ресторан. В колледже мы с Чарли обменялись несколькими разными идеями. Я думаю, никто по-настоящему не говорил о баре, пока… — он откашлялся, поднял голову и пригвоздил меня к месту с большей силой, чем я была готова. — Наш отец умер. Три года назад, — ещё раз прочистил горло. — Вот что… это то, что побудило нас открыть бар вместе. Это было своего рода его последнее желание. Чтобы увидеть, как мы что-то делаем вместе с деньгами, которые он нам оставил.

— Ох, Уилл, мне так жаль.

Я чувствовала себя так, словно он выбил ноги из-под меня. Я была удивлена, обнаружив, что все еще стою. Я не знала, чего я ожидала, но это было не то. И теперь я не знала, что делать. Или сказать. Или должна ли я уйти, или задать больше вопросов, или куда должны быть направлены мои руки. Наконец, после того, как я мысленно колебалась дольше, чем это было уместно, я остановилась на:

— Это абсолютно ужасно.

Он кивнул, соглашаясь.

— Да, это было самое худшее, что могло случиться.

Я оглядела текстурированный жестяной потолок и высокую стену из бутылок позади Уилла. Наверху была прикреплена лестница на колесах, которая давала Уиллу доступ к безумному количеству выстроенных в ряд бутылок. Сам бар был сделан из блестящего орехового дерева. Бокалы были первоклассными. Атмосфера ошеломляющая. Это было такое место, которое каким-то образом заставляло тебя чувствовать себя невероятно модно и сразу же как дома. Я действительно никогда не была в подобном месте.

И это было ради их отца. Мое сердце действительно могло разорваться.

Их ссоры между собой, стресс и отчаяние — все это теперь имело смысл. Это их маленькое деловое предприятие должно было увенчаться успехом. Они делали это ради своего отца, вместе занимались бизнесом ради своего отца. Они не могли допустить, чтобы это провалилось.

Он приостановил то, что делал, и вытащил стакан из-под стойки, поколебался, затем вытащил второй, наполнив оба примерно на полтора пальца виски. Он подвинул ко мне второй стакан через стойку.

— Извини, — хрипло сказал он. — Мне нужно выпить за это.

— Не пью, — быстро сказала я ему, — Тост, — я подняла стакан в воздух. — Я, конечно, не знала твоего отца, но он вырастил троих крутых детей, которые надрывают свои задницы ради его предсмертного желания. Я думаю, он заслуживает признания за то, как здорово все складывается.

Уилл уставился на меня.

— Здорово? Дела идут не очень хорошо.

Я рассмеялась.

— Да, но только потому, что ты занимаешься бизнесом со своими родными. Поверь мне, я это понимаю. Тем не менее, это место переполнено почти каждую ночь. Ты подаешь самые невероятные напитки, которые я когда-либо пробовала. И ты не законченный алкоголик. На что я не могла бы претендовать в данный момент, если бы у меня было все то, что ты несешь прямо сейчас. Так что да, у тебя все отлично получается.

Его губы изогнулись в кривой улыбке.

— Ты всегда такая оптимистичная?

— Мне нравится думать, что я разумно реалистична.

— Ты не похожа на остальных, Новенькая. Но я не совсем понимаю, какая ты.

Наклонившись вперед, я чокнулась своим бокалом с его.

— За твоего отца. И наследие, которое ты несешь.

Он быстро проглотил содержимое стакана, но не раньше, чем я увидела, как его ярко-зеленые глаза наполнились слезами. Я последовала его примеру, а затем чуть не сгорела заживо от дымного, как лесной пожар, обжигающего виски, когда он скользнул, как оползень, по моему горлу. Хватая ртом воздух, я задыхалась:

— Почему ты не предупредил меня?

Его мрачный смешок помог прогнать часть остаточного ожога.

— Я думал, ты знаешь.

Веди себя спокойно, потребовала я от себя. Веди себя спокойно.

— Я продолжаю говорить тебе, что я любительница вина, а ты продолжаешь заставлять меня пробовать все эти сложные вещи. Я не создана для этого.

Его голова откинулась назад, и он рассмеялся. На самом деле рассмеялся.

— Ну, ты не в том месте, если ищешь вино. Потому что у нас здесь такого дерьма нет.

— Я в курсе.

Он ухмыльнулся мне, и я с трудом удержалась, чтобы мои глаза не превратились в настоящие сердца.

— Это поможет тебе.

— Выпивка?

Он покачал головой в ответ на мое намеренное непонимание.

— Это место. Бар. Семья. Ты не сможешь покинуть нас, когда придет время.

Возможно, он прав насчет этого.

— Я думаю, что это действительно круто, Уилл Инглиш.

— Что?

— Что ты готов мириться со своими родными, чтобы почтить память своего отца. Особенно после всего, через что ты прошел. Вы создали что-то действительно особенное. Я надеюсь, что даже с головной болью, которую приносит бизнес, вы гордитесь этим.

Выражение его лица усилилось, стало трезвым, разгоряченным.

— И я надеюсь, Лола Эллис, ты знаешь, какая ты редкость. Как умна. Ты лучше, чем тот мудак, который тебе изменил. Ты лучше, чем вся твоя чертова семья, если они действительно хотят, чтобы ты смирилась со свадьбой. И более того, ты заслуживаешь гораздо большего, чем фиктивные отношения и еще большее горе. Я надеюсь, что, несмотря на все, что с тобой случилось, ты знаешь себе цену, — его взгляд снова опустился на лаймы, и я почти не услышала его бормотания, когда он добавил. — Ты особенная.

Я ошеломленно молчала. Я не знала, что сказать или как поблагодарить его за его слова. Я не могла даже сформулировать мысль, не говоря уже о предложении.

Как он мог сказать мне такое? Выглядел он так же, как и раньше, со щетиной, огрубевшей на подбородке, и волосами, убранными назад с лица. Его глаза были такими зелеными. Слишком зелеными. И то, как он смотрел на меня, как будто он имел в виду каждое чертово слово из того, что он только что сказал. Как я должна была что-то делать, кроме как пялиться на него и, возможно, растаять в лужу прямо здесь, прямо сейчас?

Моя жизнь была абсолютным беспорядком, и вот этот невероятный парень говорит мне, какая я особенная.