Невозвращенец (Дилогия) - Ринат Назипов

Сегодня для Ионоель все рухнуло и рухнуло намного раньше, чем ее избитую и облапанную руками презренных людишек, бросили в эту клетку. Теперь она уже не строили никаких иллюзий, прекрасное воспитание и образование достаточно четко рисовали ее судьбу. Судьбу бесправной пленницы, которая никогда не выйдет из этого трюма, судьбу сексуальной игрушки на несколько недель, не только для капитана и его офицеров, но и для все команды, когда она наскучит и надоест командирам. Но это ее уже беспокоило, с этим она уже смирилась и приняла, она боялась этого, боялась до жути, до судорог, до мокрого белья, но она знала, рано или поздно, это случиться. Она даже, в каком-то мазохистском экстазе, ждала этого. Ионоель была медиком и очень не плохим, поэтому-то она полностью осознавала свое текущее состояние, и физическое, и душевное. Эмоциональная нагрузка на нервную систему в последние часы привела ее на самую грань сумасшествия. Пытаясь отвлечься от мыслей о будущем, девушка начала вспоминать своих родных и близких, а в особенности отца. Тем более, что именно он и стал невольной причиной ее сегодняшнего положения.

Адмирал Аландил, еще совсем недавно, перед войной с архами, возглавлял негласное движение за ограничение экспансии человеческих рас и введение специальных мер по контролю за этими полуживотными. Война полностью перевернула и его жизнь, и его взгляды. Волей судьбы и Императора, адмирал возглавил Второй Ударный Флот Империи. Когда Флот уходил в свой первый поход, в Империи царила эйфория. Флот Империи самый мощный, самый современный, самый многочисленный в Галактике. Через два месяца Флот вернулся, вернулся, но в каком состоянии. Если корабли не были проблемой, часть можно было восстановить, часть списать и вместо них построить новые, еще мощнее, еще быстрее, то вот с экипажами была беда. Точнее с их самой необходимой частью. На Флоте Империи всегда служили лучшие из лучших, отпрыски самых древних и благородных Домов, краса и гордость Империи, ее Золотой Фонд. Вот только, как оказалось, блистать на Императорских Балах, гордо шествовать на парадах и гонять полукровок и квартеронов на учениях, совсем не одно и то же, что война с умелым, сильным и многочисленным противником. Благородных эльфар выносили с кораблей, завернутыми в смирительные рубашки, накачанных наркотиками и алкоголем. Ужасы войны оказались сильнее изнеженной психики элиты Империи. Началось массовое дезертирство, офицеры отказывались уходить в поход, они требовали обеспечить им безопасность и дать гарантии неприкосновенности. Краса и гордость Империи предпочитали списываться с кораблей и разбегаться по своим имениям, нежели защищать себя и Империю. Тогда адмирал Аландил и принял решение, которое в итоге спасло и Империю и, возможно, Содружество. На мостики боевых кораблей встали полукровки и аграфы из мелких и незаметных Домов. Флот ушел в свой второй поход и опять вернулся, но в этот раз он вернулся не один, с ним пришли люди, несколько сот странных дикарей, которые восхищались женщинами Империи и презирали ее мужчин. Адмирал добился у Императора разрешения на передачу этим людям устаревших кораблей, которые находились на складах резерва. Все, кто контактировал с этими людьми поражались скорости, с которой те осваивали суда. Наконец пришел день, когда Флот ушел в свой очередной поход, а вместе с ним ушли и корабли с человеческими экипажами. А через несколько недели пришло сообщение о первой победе, одержанной Содружеством в этой войне. Почти четверть века Флот Империи воевал бок о бок со странной эскадрой сформированной адмиралом. Погибали корабли, погибали аграфы, погибали люди. На смену уничтоженным и поврежденным кораблям приходили новые, на смену погибшим людям приходили другие, очень часто это оказывались девушки и женщины, иногда совсем молодые парни, которым только-только установили нейросеть, но эта смена была. А вот Империи с каждым разом становилось все труднее и труднее набрать экипажи на свои суда. Нет, желающие служить были, и даже, много желающих, не было желающих воевать, рисковать, проливать свою кровь. К счастью война закончилась и все вернулось на свои места. Вот только адмирал Аландил изменился. Теперь он не гнушался сидеть с людьми за одним столом, не гнушался разговаривать с ними, он не возмущался беспардонности этих существ. Подать свою руку человеку стало для него в порядке вещей, и откуда он только взял, этот варварский обычай, бывали случаи, когда от избытка каких-то чувств, адмирал даже обнимался с людьми, хотя стоит признать, не со всеми, далеко не со всеми. Сначала это всеми воспринималось как блажь героя, потом начало раздражать, а в итоге вызывать насмешки и призрение. Адмирал не стал никому и ничего доказывать, а просто собрал тех, кто разделял его взгляды, загрузил корабли и улетел куда-то во Фронтир. Больше в Империи, о сумасшедшем брате Императора никто не слышал.

Ионоель выросла на рассказах о своем отце, герое-сумасшедшем и наконец, решила найти его, или хотя бы его следы. Разве кто-то мог даже предположить, что объявится сумасшедший рискнувший атаковать яхту империи Аграф, тем более с опознавателем принадлежности к Дому Императора. Вот и вылетела он со своими друзьями в зону Фронтира, развеяться, а заодно, и набраться острых ощущений. Вот и набралась, на всю оставшеюся жизнь, которая, надо признать, будет очень короткой.

Внезапно что-то изменилось. По кораблю пробежала какая-то дрожь, тело Ионоель вдруг стало легким и невесомым створки в переборках поползли вверх, а атмосфера в трюме со свистом начала улетучиваться. «Отказ систем жизнеобеспечения, разгерметизация, основной ИскИн отключен, корабль мертв» диагноз аграфки был абсолютно точен и предельно лаконичен. «Вот и закончились мои мучения, комбинезон обеспечит поддержание жизни не более двух часов. Ну и ладно, хоть таким образом, но я очень скоро стану свободной». Ионоель с ухмылкой посмотрела на пятерых агарцев ворвавшихся в трюм и панически ищущих где бы можно было укрыться. «жаль, что компания не совсем подходящая, в скафандрах они проживут дольше».

— Олег, поторопись, у меня уже начинают барахлить некоторые системы челнока, еще пара минут и я уже ничем не смогу тебе помочь.

Возможность ускориться у меня есть, на скафандре установлен газовый двигатель, вот только для меня это игра в русскую рулетку, я ни разу не пользовался ничем подобным, но придется рискнуть. Для меня в этой процедуре не потерять вектор направления, правда, есть еще немаленькая опасность получить осевое вращение, но это уже не так и страшно. Небольшой баллон с инертным газом, закачанным туда под давлением, обеспечивает меня реактивной тягой, скорость полета заметно возрастает, а я вижу, как створ полетной палубы пирата начинает смещаться влево.

— Олег, все хорошо, ты покинул зону воздействия на челнок, тебя сканируют с крейсера, сканер работает неустойчиво, похоже у них уже начались проблемы. Всего на корабле одиннадцать человек, пятеро на полетной палубе, один в рубке, скорее всего пилот, еще двое в реакторном отсеке, один находится на нижней технической палубе и двое разумных во внутреннем трюме. Хотя тебе это ни о чем не говорит. Те двое, в трюме, похоже, что это рабы.

Ну вот и ладненько, по крайней мере я теперь знаю, сколько противников меня ждет, вот только я не имею ни малейшего понятия где их на этом летающем гробу искать. Если конечно не пролечу мимо створа.

Не пролетел, точнее мне не дали пролететь мимо. Аль что-то рассказывал мне о гравитационных захватах, вот, похоже, что именно таким вот способом меня и подхватили, когда я уже пролетал мимо створа и имел вполне реальную возможность приложиться об бронированный борт крейсера. Очень сомневаюсь, что после подобного я остался бы в живых. Хотя и пиратский способ, поправить направление моего полета, тоже не отличался человеколюбием. Невидимые руки схватили меня и чуть не раздавили в своих объятиях, к счастью, длилось это совсем недолго, всего какую-то долю секунды, но этого вполне хватило. Резкий рывок в сторону и я влетаю в широкую пасть полетной палубы крейсера. За моей спиной мерцает силовая мембрана, удерживающая атмосферу внутри судна, но спокойно пропускающая материальные объекты. С тихим щелчком включаются электромагнитные подошвы скафандра, таймер отсчитывает последние секунды, а я медленно выпрямляясь тяну из-за спины клинки, отсвечивающие голубоватым пламенем.

— Ну привет, ребята! Вы когда-нибудь видели тигру уссурийскую? Нет? Так вот же она, я!

Говорю на русском, все равно никто и ничего не поймет, а пока будут соображать, что к чему, время-то идет, таймер отсчитывает последние мгновения. Мне бы еще пару минут время потянуть. Нет, не получится. Один из встречающих как будто что-то понял, резким перекатом уходит в сторону распахнутой двери, на лету выдергивая свое оружие из кабуры. Напрасно давит он на клавишу спуска, деактиватор уже работает и судя по всему очень даже не плохо, по крайней мере, оружие уже бесполезно, а большего мне и не надо. Шустрый оказался не только самым быстрым, но еще и самым сообразительным, что-то кричит остальным, тыча в меня пальцем, но потолке начинают раскручиваться стволы каких-то пулеметов, а вот это плохо, скорее всего, на огнестрельное оружие приблуда древних-то и не подействует. Ой, мамочки, как не хочется так глупо помирать-то. Глаза сами по себе зажмуриваются, а я стою и жду разрывающих тело ударов тяжелых пуль. Нет, ничего нет, все тихо, только слышны крики работорговцев и звук закрываемой двери. На палубе осталось два человека, те самые, что были в простых комбинезонах, безрезультативно давящих на спуск точно таких же игольников, что и у Аля. Трое в скафандрах, куда-то успели умотать.