Варвар - Денис Кащеев

– Молчать, грязный варвар! – взревел кешлянин.

– Это я-то варвар?! – возмутился Лоран. – Да ты на себя посмотри, чучело зеленое!

– Ах ты мерзавец! – от ярости охранник начал брызгать слюной. – Еще одно слово из твоего поганого рта…

– И что будет? – Лоран стал медленно подниматься. Бренда схватила его за руку.

– Сядьте, – проговорила она. – Вы же видите, он специально нас провоцирует.

– Ну же, – не унимался патрульный. – Что же ты замер, гнида? Иди, иди сюда, тварь!

– Сядьте, – настойчиво повторила Мейер.

– Да ерунда, – Лоран высвободил руку и встал в полный рост, держась за крышу кузова. – Мы им зачем-то нужны живые… Кого ты тут назвал варваром, зеленоголовый? – он сделал шаг по направлению к решетке.

– Чифф, он напал на тебя, – раздался равнодушный голос второго охранника, хранившего до этих пор молчание.

– Вероломно набросился, – подтвердил третий кешлянин.

Первый охранник плотоядно оскалился и без слов спустил курок бластера.

Яркая вспышка выстрела ослепила Крима, но он успел увидеть, как дернулось, напоровшись на огненный луч, тело Лорана. Землянин захрипел, покачнулся и повалился навзничь. Бренда и еще два пленника метнулись к нему, но было уже поздно.

– Сволочи… – прошептал кто-то.

Мейер вскинула голову. Ее взгляд пылал ненавистью.

– Ах вы гады… – она выпрямилась и оказалась на том же месте, где несколько секунд назад стоял Лоран. – Ах вы…

– Чифф, мне кажется, и эта тоже на тебя напала, – все так же равнодушно проговорил из угла второй охранник.

Словно парализованный, Крим в ужасе наблюдал за происходящим. Первый охранник вновь поднял бластер.

– Отставить! – резко вмешался третий кешлянин. – Хватит, Чифф, это тебе не тир. Надо кого-то доставить и живым.

– Я же только защищаюсь, – вновь оскалился первый охранник, но бластер опустил. По другую сторону решетки несколько рук ухватили Бренду и силой посадили ее на скамью.

– Гады! – срывающимся голосом повторила девушка. – Гады! – она закрыла лицо руками. Спина ее задрожала.

За всю дорогу никто не проронил больше ни слова.

Грузовик резко затормозил, задняя дверь кузова распахнулась, и властный голос снаружи приказал:

– Выходить по одному!

Первым выпрыгнул молодой моторист по имени Андрей. Повернувшись, он попытался подать руку Бренде, но охранник грубо оттолкнул его в сторону. Крим прыгал вслед за Мейер, не удержал равновесия и упал на асфальт. Какой-то кешлянин шагнул к нему, но Шторр уже поднялся на ноги.

– Убери лапы, – бросил он охраннику на шлим, за что немедленно получил рукоятью бластера по шее.

Тело Лорана осталось лежать в грузовике.

Их неспешно обыскали и через огромные железные ворота провели в небольшой дворик, окруженный со всех сторон гладкими каменными стенами. В высоту они достигали метров шести, да еще имели сверху сетчатые навесы, опутанные колючей проволокой. По углам стояли вооруженные кешляне в ярко-лиловой форме.

Не успел Крим как следует осмотреться, как охранники выдернули из строя Андрея и скрылись с ним за маленькой черной дверцей в стене. Минуты через две они вернулись и увели туда же Бренду Мейер. Следующим стоял он.

Два лиловых кешлянина схватили Шторра под руки и потащили. Сломанную руку пронзила адская боль, Крим заскрежетал зубами, но его мучителям не было до этого никакого дела. Оставив позади таинственную дверь, они поволокли его по длинному, ярко освещенному коридору и остановились перед толстой железной решеткой. Здесь их ждали.

– Шагай вперед, – раздалось над ухом.

Охранники отпустили Крима, и он бы непременно упал, не привались к стене. Решетка со скрипом отошла в сторону, и появившийся откуда-то из ниши тюремщик подтолкнул Шторра стволом бластера.

– Я сказал: вперед! Ну?

Пошатываясь, Крим поплелся по коридору. Охранник, не выпуская из рук оружия, шел сзади. Еще несколько раз на пути у них возникали металлические решетки, дважды они спускались по каменным ступеням – первый раз их было восемнадцать, второй – двадцать четыре, подсчитал машинально Крим – и, наконец, остановились перед массивной обитой железом дверью. Велев Шторру встать лицом к стене и не двигаться, тюремщик отпер ее и легонько подтолкнул Шторра бластером в бок.

– Пришли. Входи.

Так Крим оказался в своей камере. С тех пор шел уже третий день.

30

Окон в камере не было, и время Крим отсчитывал по тому, как приносили пищу. По его прикидкам, происходило это никак не чаще одного раза в сутки. Этот приход тюремщика был третьим – итого три дня.

Шторр подошел к миске. Мутная желто-серая жижа, заполнявшая ее, выглядела отнюдь не аппетитно, дурно пахла, а на вкус, как он успел убедиться, была и того гаже, но, несомненно, содержала тот минимум питательных веществ, который требовался арестанту, чтобы окончательно не протянуть ноги. Ложки или чего-нибудь в этом роде варвару не полагалось, но Крим и не смог бы воспользоваться ею. Малейшая попытка согнуть в локте левую руку причиняла страшную боль, а значит, было не поднести ко рту и правую, прикованную к ней стальными браслетами наручников.

Но он уже знал, что следует делать.

Опустившись возле миски на колени, Шторр лег на пол, опираясь на здоровое плечо, склонил голову и взялся зубами за металлический край. В рот неспешно поползла горькая вонючая слизь. Превозмогая отвращение, Крим сделал глоток, затем второй и не останавливался до тех пор, пока миска не опустела. Роскоши умереть от голода, пусть и с гордо поднятой головой, он позволить себе не мог.

Страхуя руку, Шторр поднялся на ноги и вытер перепачканные губы о плечо – в том самом месте, где еще виднелся след от сорванного погона, затем вернулся на нары и сел. Камера была довольно просторная, но кроме деревянного настила у стены, который он сразу же обозвал нарами, в ней не было ничего. И от этой пустоты места казалось еще больше. Зарешеченных окон – главного, по его представлениям, признака настоящей тюрьмы – тоже не было: свет струился от маленькой, но очень яркой лампочки, подвешенной под потолком. Сам потолок был весьма высоким – метра три с половиной, не меньше. В мощной двери виднелся глазок, но за все время, кроме как перед приносом пищи, никто в него так ни разу и не заглянул. Хотя, может быть, он просто не замечал наблюдателя.

Стены были каменные, ровно отштукатуренные. В первый же день Крим попытался их простучать: звук получился слабый и глухой. Кроме той, что выходила в коридор, они, казалось, вообще не имели предела толщины.

Загрохотал дверной замок: тюремщик явился забрать пустую миску. Склонив голову, Крим равнодушно наблюдал за привычными уже перемещениями охранников. Однако на этот раз знакомый ритуал был нарушен самым неожиданным образом: вместо линялой лиловой формы разносчика пищи в проходе показался щегольской темно-синий мундир Патруля.

– Выходи! – раздался приказ.

Повиновавшись, Крим поднялся с нар и вышел в коридор. Здесь его ждал еще один патрульный. В руке у него был снятый с предохранителя бластер.

– Иди вперед, – указал вдоль коридора кешлянин, заходивший за Шторром в камеру.

Поднявшись в общей сложности на девяносто шесть ступенек (Крим по привычке считал все подъемы и спуски), оставив позади три металлические решетки и простояв несколько минут перед двойными шлюзовыми воротами, пока двое часовых – угрюмый лиловый тюремщик и ухмыляющийся синий патрульный – проверяли полномочия его конвоиров, Шторр оказался в аккуратном – совсем не тюремном на вид – холле перед большой деревянной дверью с мелкой надписью на шлим, разглядеть которую он так и не успел. Заслонив табличку головой, сопровождавший Крима патрульный надавил на ручку и втолкнул его в просторную светлую комнату.

– Заключенный номер ноль-тридцать восемь доставлен, господин майор, – доложил он.

– Ты свободен, Дерр.

Из-за широкого стола на Крима смотрел типичный офицер Патруля – высокий, подтянутый, коротко подстриженный, на щеке – едва заметный шрам от лучевого ожога – такими их показывают в патриотических стереофильмах. В комнате кроме него никого не было. Шторр огляделся. Окна не зарешечены, занавески раздвинуты, и видна часть серого тюремного двора и кусочек голубого небосвода. Глаза его равнодушно скользнули по этому лазурному клочку: за время, проведенное на базе, он утратил потребность видеть небо. А вот незарешеченное окно…

– Стекло повышенной прочности, – кешлянин поймал его взгляд и легко угадал мысли. – В упор выдерживает лучевой залп. К тому же, четвертый этаж – в лепешку расшибешься. Конечно, не велика потеря, но было бы обидно, так что не советую, – он положил на стол перед собой бластер и занес руки над клавиатурой компьютера. – Я майор Имперского Патруля Алгирр Стим черб кеш ан Зифф. Начнем допрос…

– Почему мне не присылают врача? – перебил офицера Крим. – У меня сломана рука. И эти наручники…