Академия СКАТ: между нами космос (СИ) - Мию Логинова

Кэм крутит бутылку. Пока та скользит по столу, острозаточенные клинки взгляда Кэмерин скользят по лицам игроков, споткнувшись на секунду об Ирвина, замирают на Шаксе. И бутылка, как послушная, тоже останавливает последний круг на нем, тычится прям в пупок горловиной.

— Тирион, ты задираешь Йен все эти годы, потому что она тебе нравится?

Шакс подаётся вперёд, как будто слова Илуне сдавили ему горло и тянут оттуда признание. Пальцы его напряжённо вертят спасительную фишку откупа. Просто дразнит, играя привычную роль шута или правда раздумывает спасовать? Зачем? Любопытно.

18.1

— По твоей логике раз тебя я тоже задираю, то и ты мне нравишься. Ещё скажи, мечтаю о тройничке.

— Это не ответ, — Кэм с привычной дотошностью поджимает губы, игнорируя глупые сальные намеки.

— Да.

— Да не ответ или, да поэтому? — не хотел бы я попасть в клещи этой дотошной девушки.

— У тебя был один вопрос, Илуне, — Шакс победно усмехается и откидывается на спинку кресла. — Ты не умеешь считать до одного?

В какой-то момент кажется, что Илуне сейчас обернется ко мне, как старшему, и потребует сатисфакции, но она только сжимает челюсти, скулы тут же идут рябью. Прозрачная, тонкая, как бумага кожа, натягивается так сильно, что вот-вот лопнет. Представителей ее расы сложно назвать красивыми в привычном, классическом понимании. Худые, жилистые, как будто выплавленные из титана. Блеклые, с белесыми волосами и глазами. Холодная кожа, кусачий льдистый взгляд. Сложно представить, чтобы вот такая ледышка согрела в постели. Еще сложнее допустить, что она кого-то когда-то искренне полюбит. Внешность так обманчива. А большинство слишком ленивы и глупы, чтобы копнуть чуть глубже. Может, стоит спросить? Случай как раз такой удачный.

— Принято, — Медея вклинивается в образовавшуюся паузу, решив, что ждем ее вердикт. — Ответ честный.

Шакс разводит руками в стороны, явно подтрунивая над Илуне и тем, как легко ее провел.

— Моя очередь, значит? — раскручивая бутылку, он медленно ведет взглядом по собравшимся. Карие глаза блестят вызовом и предвкушением. Шакс получает искреннее удовольствие, задевая людей, наслаждается этими секундами, будто пьет чужие эмоции. Уже видно, что кто-то напрягся. Рин, Йен и внезапно Сай. Эти Трое боятся вопросов Тириона? Интересно. Кэмэрин на удивление спокойна. Или делает вид. Ясно, как день, что теперь он непременно ответит ей чем-то еще более личным и провокационным. Даже угадывать не берусь, что можно спросить у нее такого, чтобы расшатать ее выдержку.

С появлением девушек наблюдать за командой стало куда интереснее. Не просто так, видно, на Акияне считают, что женщина на корабле — к беде. Правда, корабли у них другие. Да и местным они совершенно ни к чему. Только чтобы крушить, топя нарушителей.

— О! Кэп. Вот это мне фортануло! — бутылка замирает напротив меня, вызвав бурную радость Тириона. Интересно, что такого Шакс собирается у меня узнать.

— Вот скажи нам, Идан, ты собираешься жениться на Ашхен или так… поигрался с котеночком и найдешь себе высшую для продолжения рода? — Йен вздрагивает, как от пощечины. За столько лет так и не научилась прятать поглубже, как на самом деле ее ранит слава рабыни.

Наши взгляды встречаются и Йен тут же отводит глаза. Усмехаюсь уголком губ:

— Женился бы, если бы Йен захотела. — Очевидно, что в закрытом пространстве корабля не удалось скрыть нашу размолвку. Мы не разговаривали вне рабочих вопросов вообще ни разу. Только дурак и слепой бы не заметил странности в этих отношениях. Тем более, что на корабле половина экипажа в курсе нашего длительного романа. Гадаю, рассказала ли Йен своей подружке о разрыве и его причинах. Лицо последней так же спокойно, как черная дыра. Непредсказуемо и непостижимо.

— Ты что же, не хочешь, Ашхен? — Шакс округляет глаза, играя бровями.

— У тебя был вопрос не ко мне, Тирион. К тому же один. Ты умеешь считать до одного, да? — за

издевкой Йен прячет истинные чувства, но я ощущаю на себе ее вопросительный, колкий взгляд. Пожимаю плечами, не поворачивая головы. Мне скрывать нечего. Говорю как есть.

— Ответ честный, — подтверждает Медея.

— Твою мать, — выдыхает Рин. Ничего нового. Он первый мечтал, чтобы я бросил Йен и нашел себе достойную пару. Что ж, похоже, твои желания осуществляются более активно, чем мои, брат.

— Так что скоро свадьба? — продолжает давить Шакс, но я вместо ответа кручу бутылку. Горлышко поворачивается к Йен и та сжимает в кулаке хвост.

— Так что Йен, выйдешь за меня замуж?

18.2

— Э-э-э… не думаю, что это подходящее время и место для подобных вопросов, Дан.

— Это не ответ.

— Ты правда решил спросить это сейчас?! — Йен закипает. Ее дискомфорт — смесь смущения, злости и паники. Вжатая в стену она пересыпает в руках расовые фишки, сверлит меня взглядом, как будто плохо знает, как будто не понимает, что я никогда ничего не делаю вдруг. Если я спросил, то взвесил последствия и обдумал возможные варианты.

— Как видишь.

— Вот так? На странном корабле, перед миссией, в которой мы можем умереть?

— Все так, — и чем ближе мы к проклятой планете, тем сильнее ощущение, что назад вернутся не все. Если вообще кто-то вернётся. Командиру нельзя даже позволять такую мысль. С другой стороны, командир всегда должен допускать возможность оказаться в условиях, где сохранить численность экипажа невозможно.

— Во время квазаровой игры?

— Может я умру в этой миссии. Так хоть успею узнать правду.

— Нет, Дан. Я не выйду за тебя замуж! И не потому, что это… — замерев жду, что наконец услышу правду, но Ашхен, вдруг, резко меняет курс, — это не романтично, в конце концов! Я… ар-р… я девушка, а не воин в наших с тобой отношениях. И если ты это не понимаешь и предлагаешь замужество как очередную сделку между нами… прости, но нет.

Повисшее в воздухе напряжение разносит водородным взрывом ответа. Это неприятно, даже, наверное, больно. И прогнозируемо. Если бы Йен в самом деле меня любила, то никакая субординация, никакой риск внеуставных не заставил ее отречься от этой любви. Коты невероятно преданы своим парам. Я знал это давно, просто хотел припереть ее к стенке, чтобы выдала себя. Узнать хоть что-то. Не могу уже постоянно думать, кто и почему, вечно чувствую какую-то подставу с ее стороны. От Йен, от кого меньше всего ждал!

— Ответ честный, — бесстрастно, как будто здесь не судьбы людей решились, подтверждает Медея.

Смеюсь в голос. И