Светлая в академии Растона: любовь или долг (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

— Вообще-то ты меня толкнул, — больше светлая терпеть не хотела. Нападки не прекратятся, пока в ней видят жертву. Так пусть поймут, что жертва зубки отрастила и готова за себя постоять. Даже, если потом опять придется бежать к Ирему, чтобы кости сращивал. Она лучше стерпит физическую боль, чем душевную. Как светлая, первую Леа всегда переносила легче.

— А нечего всяким холопкам барону проход загораживать!

— Задний? — хохотнул Уэстон и, ловко увернувшись от последовавшего удара от Раденса, вернул ему по носу. У парня хлынула кровь. Заверещав от боли, он согнулся пополам.

— Сука, — рыкнул Терцис и налетел на Леа.

Девушка даже не поняла, что произошло, и от чего согнулся курсант. Оказалось, она умудрилась вовремя присесть, и кулак просвистел у нее над головой. В это время последовал быстрый и точный удар в печень. Этого Терцису хватило, чтобы согнуться от боли и остановиться. Девушка с удивлением рассматривала свой все еще сжатый кулак и хлопала глазами.

— Ладно, детки, — открывая журнал, произнес мужчина. — Курсанты Терцис, Суарес и Уэстен — к куратору. Раденс — к лекарю, потом к куратору.

— А мне к лекарю? — прохрипел Мик.

— Наш лекарь — удивительный мастер. Но раздутое самомнение даже он вылечить не в силах, — заметил преподаватель. — К куратору. Живо!

Развернувшись, они уныло поплелись к куратору, по дороге усердно переругиваясь. Одному Агрису было не до ругани из-за сломанного носа. Кровь крупными каплями падала на пол, оставляя за ним след.

— Пойдем, я провожу тебя, — предложила Леа.

— Обойдусь и без твоей помощи, баба.

— Она хоть и баба, но яйца у нее побольше твоих будут, — заметил Лэнс. — Мы тебя проводим. Не приведи темный, сознание по дороге потеряешь. Ты с нами, Мик?

— Ага. Делать мне больше нечего. Итак из-за всякой швали к куратору отправили. Быстрее отстреляюсь.

— Хороши же у тебя дружки. Как зовут-то хоть?

— Отфали, — просипел парень, зажимая нос.

— А меня Лэнс, — хмыкнул он.

Дальше они шли молча, понимая, что бесполезно лезть в душу тому, кто ее попросту не имеет. Уже на подходе к домику лекаря Агрис начал терять сознание, но Леа и Лэнс вовремя его поддержали и разве что не волоком затащили внутрь. Ирем быстро просканировал парня и указал на кресло, велел закинуть голову и приложил холод. Леа украдкой выглянула из-за плеча Лэнса и заметила, что Рэдингтон все еще лежит в коконе. Выглядел он значительно лучше и уже не напоминал труп.

— Скоро выпущу, — улыбнулся Ирэм, даже не глядя на светлую. Он краем глаза заметил ее интерес. — Как перелом?

— Спасибо, синяк не беспокоит, — погладив бок, поблагодарила Леа.

— Этот ублюдок тебя ударил? — удивился Уэстон.

— Вы в каком учебном заведении учитесь, юноша? — вскинул брови лекарь. — Если женщина на шпионском факультете, то должна уметь постоять за себя.

— Но ведь это не боевой, а шпионский факультет! — он искренне недоумевал.

— Увы, не все это понимают. Да, бравый солдат? — Ирем подмигнул Агрису, настраивая на его голове кокон. — Может оставить, пусть само заживает? Или все же, вспомните, на какой факультет, судя по всему, ошибочно, вас зачислили?

— Не надо. Вылечите, — простонал курсант.

— Ладно уж, горе, так и быть. Лечись, — настроив последние слои заклинания, мужчина повернулся к ребятам и сообщил, что они свое дело сделали и могут быть свободны. Лекарь с удовольствием отметил, что светлая, хоть и провела в академии всего пару дней, уже находит друзей. Он знал, что академия Растона — сложное и противоречивое место. Но когда сможешь отстоять свое право находиться здесь, она заиграет новыми красками и раскроется с интересных и, порой, удивительных сторон. Как светлый, Ирем знал, что темный темному рознь. И темный не значит плохой. Просто темным здесь легче принять те идеалы и принципы, на которых строится шпионская деятельность.

Кабинет Блэквела

Шикарная брюнетка с глазами цвета васильков сидела на рабочем столе куратора шпионского факультета, закинув ногу на ногу. Поза, учитывая, короткую юбку женщины, крайне вызывающая. Она поправила распущенные кудрявые волосы, едва касающиеся плеч, и внимательно посмотрела на парня.

— Ну, говори, — скучающе приказала Рейна.

— Вы не Блэквел, — фыркнул Терцис.

— Наблюдательный мальчик! — ласково пропела женщина, склонив голову на бок и проявив уже больше интереса к присутствующему курсанту. — Зачем явился?

— Препод приказал. Из-за светлой.

— Светлой! — спрыгнув со стола, темная скрестила руки на груди и, медленно выстукивая каблучками по вишневому паркету, сделала вокруг парня круг, придирчиво оценивая его.

Короткостриженый блондин, вместо глаз — почти прозрачные льдинки, чистая кожа, румяные щеки. Здоров, как боров, силен, высок и строен. Молодой да ранний. Шлепнув парня по заднице, она оценила реакцию.

— Девственник! — заключила женщина.

— Чего? Никакой я не девственн… а-а! — парень согнулся от жгучей боли в паху.

Вскинув тонкую бровку, Рейна расхохоталась.

— Девственник-девственник!

Оправившись от жгучей боли, парень выпрямился и, потирая пах, стиснул зубы. У него сформировалось предположение, что Рейна — та самая женщина, о которой в кругах темных ходят легенды, одна другой страшнее, и одна другой хуже. Если Тень боятся, то при виде Истины темные готовы руки на себя наложить, лишь бы оказаться где угодно, но не поблизости.

— Вы… — слова едва сорвались с его трясущихся губ.

— Ну? — она растянула в улыбке свои пухлые губки и, с азартом, наблюдала. Отважится или нет произнести.

— Вы Истина?

— Понял, значит, что врать бесполезно?

Отведя взгляд, парень молча кивнул. Худшие опасения подтвердились. Истина — в помощницах Блэквела? Уровень тревоги парня возрос до критической отметки.

— Тогда говори. По какой такой причине тебя сюда отправили?

— Не только меня, — аккуратно выбирая слова, чтобы не схлопотать очередную порцию боли за свою ложь, начал Мик. — Светлую, Уэстона и Агриса.

— И чем же вы отличились, курсантики? — она нависла над ним прекрасной, но невероятно опасной скалой. Пахнуло ночной фиалкой. Васильковые глаза открыто смеялись над жалким и безобидным первокурсником. Она видела перед собой не мужчину, а букашку.

— Я — барон, — приосанившись, заявил он пафосно. — А она — холопка, уличная девка, не проявила учтивости и перегородила мне дорогу. За что и поплатилась. И вообще, девкам в академии не место!

— Ваша Милость, — Рейна согнулась перед парнем в низком поклоне и, выпрямившись, рассмеялась, оценив ужас на лице курсанта. — Перед вами холопка, которая собирается проявить неучтивость.

Удар в живот произошел настолько молниеносно, что Терцис даже не успел сообразить, что случилось. Он лежал на паркете, возле запредельно дорогих туфелек Рейны, еще пахнущих свежевыделанной кожей и кряхтел от боли.

— Не люблю, когда букашки строят из себя невесть что. Сразу такая нервная становлюсь, — притворно похлопав ресничками, произнесла она, аккуратно перешагивая парня и направляясь к двери.

Мик хватал ртом воздух и пытался справиться со жгучей болью. Раскрыв двери, женщина привела в чувство застывших с поднятыми для стука кулачками курсантов.

— Проходите, проходите. Мы как раз добрались до самого интересного. Курсант Суарес, знаете ли вы, как подобает обращаться к баронам?

— Нет, — тихо протянула Леа, с ужасом глядя на Мика. Без задней мысли, девушка подошла, присела на корточки и коснулась парня. Несмотря на то, что ее дар еще не активировался, она не могла наблюдать чужую боль бесстрастно. — Ты в порядке?

— Отвали, — прохрипел парень.

— Его нужно отвести к лекарю, — светлая подняла глаза как у раненого олененка и Рейна поняла причину интереса Этана к светлому созданию.

— Позже. Мы во всем разберемся сначала.

— Где куратор Блэквел? — выпрямившись, храбро спросила светлая, получив в ответ удивленную улыбку.

— А он прав, ты наглая! В отсутствие господина Блэквела его заменяю я. Что сказать, не повезло, — она картинно пожала плечиками и поправила ворот темно-синей шелковой блузки. — Не тратим мое время. Рассказываем. Барон уже оказал милость и поделился причинами своего негодования. Что было дальше?