Сладкое искушение (ЛП) - Хиггинс Венди

Мохнатым пальцем я стираю краску у нее над губой, но Анна отстраняется.

— Что ты делаешь?

— Я… — Вот оно. Безупречное коричневое пятнышко, одновременно невинное и сексуальное. — Хотел увидеть твою родинку.

В этот момент внутри моего костюма становится как в сауне. Больше всего на свете мне хочется поцеловать Анну. В последний раз ощутить вкус ее губ.

Даже не думай, горе-идиот. Сделаешь только хуже. Ей же лучше, если ты ее оттолкнешь.

— Чего ты от меня хочешь, Кай? — шепчет она.

Разве это не очевидно? Всего. Почему я не могу взять эти чувства под контроль? Почему вообще должен с ними что-то делать? Подобная несправедливость вызывает во мне ярость. Я крепче перехватываю Анну.

— Для начала? — рычу я. — Мне хочется познакомиться с каждой твоей родинкой.

Я чувствую, как она начинает дрожать и это доводит меня практически до точки кипения.

— Так дело только в физическом влечении? Это все?

Ненавижу себя за то, что не способен отпустить ее. Если я не в силах оттолкнуть ее, может получится вынудить ее сделать этот шаг?

— Скажи, что ненавидишь меня. — Ведь так было бы гораздо проще.

— Не могу. Я не испытываю к тебе ненависти.

От нее сладко пахнет жевательной резинкой. Все в ней манит меня.

— А могла бы, — уверяю я, притягивая ее ближе. — И должна.

Она пытается подавить подступающие слезы, когда произносит:

— Я отпускаю тебя, но только потому, что так надо. Надо двигаться дальше, но я никогда не возненавижу тебя.

Да. Отпускай. Живи. Может, тогда и у меня это получится.

Я заставляю себя разжать руки и отпустить ее. Она пятится назад, бросая на меня последний душераздирающий взгляд широко открытых глаз. А затем, как и в аэропорту, разворачивается и уходит, взмахнув напоследок своими светлыми волосами. И как и тогда, ни разу не оборачивается.

Резко натягиваю на себя голову от костюма. Пахнет она под стать моему настроению.

Создатель и Предатель. Как же я вас проклинаю.

Глава 14. Экзамен для Анны

"Мне очень не хватает аромата твоих волос и вкуса твоей чистоты."

"Better Than Me" Hinder

Все шло хорошо. Мы не виделись с Хеллоуина — уже два месяца, если точнее. Но тем не менее, нельзя сказать, что опасность миновала. Угрозы всегда где-то за углом, на одну такую мы и наткнулись.

Вот и настало то, чего я так боялся семь месяцев, с момента знакомства с Анной. Она попала под подозрение. А я ведь мог бы уберечь ее от такой участи. Мог бы наступить на горло собственному эгоизму и обучить ее во время той нашей поездки. Вместо этого я все семь месяцев играл в игры, отталкивал ее от себя и снова приманивал. И вот теперь она вынуждена переступить через свои моральные принципы, чтобы сохранить собственную жизнь.

Честно говоря, я не знаю, справится ли она. Я, вместе с другими Нефами, попытался снабдить ее максимумом информации и советов. Сегодня мы все с ней, будем работать вместе, но свою часть плана ей придется выполнить самой. Ни за кого никогда так не переживал, как сейчас за нее.

— Детка, ты в порядке? — спрашивает Марна, потянувшись ко мне с заднего сиденья. Так вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев, мне с огромным трудом удастся разжать руки.

— Да, — говорю я. — Все нормально.

Блейк, сидящий на пассажирском сиденье, хлопает меня по плечу.

— Прорвемся, брат.

— Просто не натвори глупостей, — бормочет сзади Джинджер, нанося очередной слой теней для век. — Одной твоей стрижки достаточно.

Проигнорировав ее, я провожу рукой по волосам, которые решился подстричь, изрядно накурившись.

— А мне нравится, — говорит Марна. — Миленько. Он теперь чем-то похож на бандита.

Блейк оборачивается к ним.

— Так преступники милые? Чувак, забей. Все девушки странные.

После чего Марна хихикает.

В зеркале заднего вида я ловлю взгляд Копано. Он оказался не в том месте и не в то время — остался в Атланте на каникулы, когда отец решил встретиться с другими американскими друзьями у нас дома, и пригласил на эту встречу всех нас. Нам было предложено поработать вместе на новогодней вечеринке, чтобы максимально подорвать нравственные устои людей. Но тогда мы еще не знали, что Анна попала под подозрение. К счастью, Белиал смог отстоять ее. Теперь, скорее всего, всю ночь за ней будут следить шептуны и докладывать Князьям, как она работает. Сможет ли она побыть плохой девочкой — ведь на кон поставлена ее жизнь.

Коуп будет работать впервые с тех пор, как ему исполнилось пятнадцать, и я понимаю, что он согласился на это ради нас. Ради Анны. Чему я благодарен.

Мы паркуемся возле отеля и, перед тем как выйти, я прикладываюсь к фляжке. На ходу поправляю галстук и ощущаю, как цепь от бумажника похлопывает меня по бедру. Пытаюсь сосредоточиться на подобных мелких деталях, лишь бы не распсиховаться в конец. Слава богу, шептунов нигде нет. Пока.

После того, как мы заходим в затемненный зал, у меня занимает всего полсекунды, чтобы отыскать Анну. Она танцует вместе с всё той же Вероникой, ведет себя как ни в чем не бывало, будто это простая вечеринка, а не экзамен, на кону которого ее жизнь. Все волнения мгновенно отходят на задний план, стоит лишь посмотреть на плавные движения ее тела — как ее попка подпрыгивает в ритм музыки. Приходится поправить определенные части собственного тела через брюки, на что Джинджер фыркает, пробормотав: "Боже".

Плевать.

Анна улыбается и обмахивается руками, когда заканчивается песня. А затем она замечает меня и замирает. Мне хочется подойти и напомнить ей обо всех предостережениях относительно шептунов. Хочется прикрыть ее и защитить, забрать себе ее бремя, но ей придется действовать самостоятельно. И мне нельзя ее отвлекать, так что, лучше как можно меньше светиться перед ней; но тем не менее, при любой возможности, я буду следить и прислушиваться.

Проходит совсем немного времени и появляются шептуны — двое — и они следуют за ней, словно приклеенные. Мне хочется отогнать их от нее, очистить пространство от их присутствия. Она застывает, когда они первый раз подлетают к ней, но к моему удивлению, она сразу направляется к бару и решительно смахивает с себя напряжение.

Поняв, что с ней все хорошо, я принимаюсь за брюнетку в изумрудном платье и увожу ее для разговора в уголок, откуда смогу наблюдать за Анной. Мне удастся поддерживать беседу, отвечать, кивать, даже веселить ее, но в действительности, я почти не обращаю на нее внимания.

Я очень горд тем, как Анна показывает себя в баре, но, боюсь, ее подружка Вероника может добавить проблем. Кажется, она встречается с Джеем, и… о, фантастика просто. На него положила глаз Марна. О чем она думает? Не надо обрабатывать лучшего друга Анны. Ну не тогда же, когда Анне требуется вся концентрация, а не отвлечения на неожиданные драмы! Марна отрывается от него, и я извиняюсь перед девушкой и иду к ней.

Перехватываю Марну возле стола для покера.

— Ты что творишь? Давай без Джея? Оставь его, чтобы Анна ни на что не отвлекалась.

С грустным видом она шепчет:

— Прости. — Ох, черт. Похоже, ее игры с Джеем связаны вовсе не с работой.

К нам подходит хмурая Джинджер.

— Ей не за что извиняться. Она работает, чем и ты должен бы заниматься. Идем, Марн.

Она тянет сестру за локоть, а Марна бросает на меня через плечо виноватый взгляд, а затем они уходят, изучая всех несвободных парней. Я качаю головой и натыкаюсь на Коупа. Он за покерным столом, окружен раздраженными парнями с серыми от волнения аурами. Мы обмениваемся кивками.

Взяв у бара два бокала вина, я возвращаюсь к девушке в изумрудном платье. Я не любитель вина, но она явно из тех, кто предпочитает шардоне, так что приходится и мне его пить. Анна наконец заканчивает разборки с драмой Вероники и Джея и возвращается к бару. Сейчас за ней наблюдает только один шептун. Я быстро прячусь за кем-то, когда Анна поворачивает голову в моем направлении.