Неуловимые мстители. Наследство Эйдорфа - Григорий Кроних

— Да не очень, прокручусь.

— Ну, смотри. Сам не одолжу, но найти смогу, правда, с процентами. И залогом желательно.

— Спасибо, не надо пока.

Какие у него залоги? У самого Геры хоть квартира есть, да и то — это на самый край. Нехорошо у друзей одалживаться, но что делать? Впрочем, на Георгия Витя сильно и не рассчитывал, откуда у шалопаистого журналиста деньги? К тому же не на «Таймс» он пашет, а на местный листок. Гораздо больше надежды на Мишку, который забросил колледж и занялся бизнесом. А капитал он сколотил еще когда его старший брат держал видеосалон. Вошел в долю и через пару месяцев уже купил первую машину. Теперь Мишаня пополнил строй цивилизованных кооператоров и торгует теми самыми видиками, которых наконец-то завезли в страну в достаточном количестве. Витя попробовал было позвонить, но телефон кооператива, как и следовало ожидать, был хронически занят. К Михаилу лучше отправиться лично.

Витя сначала осторожно выглянул из подъезда, к счастью, та скамейка в кустах, где часто сидела компания Гвоздя во главе с атаманом, была пуста. Виктору не хотелось лишний раз попадаться Гвоздю на глаза. Он пересек двор, остановил маршрутку и поехал к Мишане. Офис приятеля находился на Остроженке, в бывшем проектном институте. Теперь он превратился в прибежище разномастных контор и кооперативов, каждый из которых оформлял свой угол по собственному разумению. Хуже всего выглядели общие коридоры — они были ничьи, следовательно, никто их и не ремонтировал. Мишанин кооператив начинался за порогом бронированной двери. Охранник в пятнистой форме косо посмотрел на посетителя, но слова не сказал. Витя огляделся. Сегодня в офисе было довольно тихо, обычно из комнаты в комнату метались какие-то молодые люди, одетые как клерки из американского кино: галстуки, белые рубашки и брюки на подтяжках. Вите казалось, что, надев эту униформу, они не замечают общего драного коридора и чувствуют себя уже в Эмпайр Стейт Билдинг. С другой стороны, иронизировать легко, а вот научиться, как эти парни, зарабатывать деньги… Мишиной секретарши на месте не оказалось, и Виктор сразу вошел в кабинет преуспевающего друга.

Тот сидел за столом и пристально глядел в монитор компьютера.

— Привет, Миша.

— А-а, — поднял голову приятель, — привет.

— До тебя не дозвонишься.

— Да это я телефон в такой режим включил, — отвлекает.

— Ты занят?

— Не очень, у меня теперь только одно дело… Как поживаешь, Витя?

— По-разному.

— Аналогично, — Михаил перевел взгляд на экран и щелкнул мышкой. — Вот черт!

— Что — загубил финансовый отчет?

— Вроде того… Ты по какому делу?

— Видишь ли, так вышло, что у мне срочно нужны… — Витя заглянул в монитор. — Э-э-э… сигареты есть?

Миша протянул пачку. Витя взял сигарету, прикурил от тяжелой серебряной зажигалки в виде конской головы и перевел разговор на погоду. Михаил отвечал слабо и все чаще ошибался, говоря «черт». Видимо, посетитель его отвлекал от важного занятия — раскладывания пасьянса «Косынка». С советами Виктор тем более не полез, а докурил сигарету и откланялся. Когда глава фирмы среди бела дня раскладывает в одиночестве пасьянс, то занять у него деньги так же невозможно, как лысого — подстричь.

В сотый раз перебирая в уме знакомых, у которых можно было бы попросить в долг, Витя не заметил, как очутился посреди двора, прямо напротив заветной скамейки, где сидела с кочующей по рукам бутылкой портвейна бригада Вальки Гвоздя.

— Эй, Шварц! Поди-ка сюда, — позвал его Гвоздь.

Кличка пристала к Виктору еще с той поры, когда он первым из двора пошел заниматься в атлетический клуб «Богатырь». Шварц — это сокращение от Шварценеггер. После него еще несколько парней ходило качаться, из тех, что занятия бросили, пара даже попала в банду Гвоздя.

— Чего мимо шагаешь — не здороваешься? — спросил дворовый атаман.

— Привет, Гвоздь, — Витя настороженно остановился в двух шагах.

— Привет, — Валька легко соскочил со спинки скамьи, на которой все сидели, и оказался рядом с протянутой рукой.

Витя пожал руку.

— А то ходит, как не родной! — обратился к дружкам вожак. Те стали по одному сползать со спинки и подходить поближе.

Улыбка, украшавшая, как думал Гвоздь, его лицо, никакого доверия у Витьки не вызывала. Он знал, что в любой момент Валька может дать команду и вся стая навалится на него скопом. От двух-трех он еще мог бы отмахаться, а когда толпа — бесполезно.

— Я хотел сказать, что пока денег не достал.

— Вот как?

— Мне нужна еще неделя.

— Ты же и так на счетчике, — безразлично оттопырил губу Гвоздь. — Чем отдавать собираешься?

— Это мои проблемы.

— Именно твои, — Валька приблизился еще на шаг, и хоть был на полголовы ниже, все равно чувствовал свое превосходство. Оно было даже не в том, что за спиной его стояли пацаны, а в том, что существовал долг и отдавать его давно пора. Витька сам виноват, хотел крутнуться на одной операции, да погорел. Деньги на нее не в банке брал, а у Гвоздя, с которым всегда поддерживал приятельские отношения. Валька не слишком наседал, но о долге напоминал регулярно, при каждой встрече.

— Ты только не зарывайся.

— Не бери пример с правительства, — посоветовал один из ватаги, — не перезанимай.

Гвоздь обернулся и взглядом оборвал умника.

— Неделя тебе ничего не даст, Шварц. Да и не в неделе дело. Я ведь деньги тебе давал не потому, что ты фарца хорошая или шибко крутой. Я пошел тебе навстречу, потому что мы друзья. Разве не так?.. А друзья должны друг другу помогать. Вот сейчас ты снова в трудное положение попал, а честно не признаешься своему корешу. Боишься, что ли?

— Не боюсь, — твердо глядя Вальке в глаза, сказал Виктор. Если бы он действительно чувствовал то спокойствие, которое постарался вложить в голос.

— И правильно, если друзей бояться — то зачем они нужны?.. — Валька достал сигарету и заодно угостил Витю. — Значит, гордость тебя заедает. А ты, Шварц, хоть и накачал банки — крутого-то не строй, а то заметят.

— Я не строю, — затягиваясь дымом, сказал Витя. И чего Гвоздь крутит? И бить вроде не собирается, и ждать долга не хочет.

— Я про долг готов забыть, — неожиданно предложил Гвоздь, — но тебе помнить придется. Давай так: я тебе помог в твоих делах и еще помогу, а ты поможешь мне в моих.

— Отработать предлагаешь?

— Называй как хочешь.

— А сколько тебе эти должны? — кивнул за Валькино плечо Витя.

— Много. Если бы я им дело не нашел, половина бы по хулиганке залетела. А так на свободе живут и не скучают. А с тобой мы в этой вот песочнице сидели все детство, я тебя на коротком поводке держать не собираюсь, понял? Но если я один долг прощу, мне мои же пацаны скажут: а чем он лучше? И правда, ты ведь, Шварц, не финансовый гений?