Миф Линкольна - Стив Берри

Рука об руку Хусепе и Кассиопея прогулялись по бастиону, любуясь лабиринтом улочек, башен, шпилей и куполов далеко внизу. За городом, в сером сумеречном свете, раскинулись холмы и зеленые луга, на которых то здесь, то там виднелись сельские домики. Безмятежный сельский пейзаж напомнил Кассиопее юг Франции. Боже, как она скучала по своему дому и замку! Оказавшись в этой древней крепости, женщина не могла не восхититься ее красотой и величием. Вспомнила она и о строительстве собственного замка. Работа продвигалась хорошими темпами: строители восстановили уже три внешних стены. Правда, по их словам, на полную реконструкцию сооружения XIII века потребуется еще лет десять.

Кассиопея пролистала каталог. Выставленные на продажу лоты впечатляли. Похоже, покойный владелец вещей был человек состоятельный. Фарфор, фаянс, столовое серебро, три картины, несколько старинных книг, в числе которых и экземпляр первого издания Книги Мормона. Хусепе явно уже видел себя его новым владельцем. Об аукционе его предупредил местный служитель. Хусепе признался ей, что очень надеется на то, что, что на торги не придет никто из серьезных коллекционеров.

На аукционе «Доротеума» обычно разрешалось предлагать цены по телефону, однако на этот раз подобную возможность исключили. Участники должны были присутствовать лично, имея при себе деньги для оплаты приобретений. Кассиопею по-прежнему не отпускали мысли о том, что произошло в ресторане. Ей вспомнился взгляд Коттона. Что в нем было? Опасение, мольба, злость?

Нет, пожалуй, обида.

Кассиопею охватили сомнения.

Она приказала себе быть настороже.

Невозможно угадать, что произойдет дальше.

Малоун стоял у входа в зал, слушая голос аукциониста, перечислявшего предлагаемые лоты. Около пятидесяти человек сидели в креслах, лицом к небольшому помосту. От позолоты слепило глаза – позолоченная резьба, позолоченные стены; в углу огромная изразцовая печь. По бокам зала – витые колонны розового мрамора. Богатый кессонный потолок весь в золотых кнопках, сиявших как звезды. Когда-то здесь принимали гостей князья, теперь это было место паломничества туристов, а также проведения корпоративов, банкетов и аукционов.

Малоун заметил на одном из первых рядов Салазара и Кассиопею. Оба внимательно слушали аукциониста, принимавшего цены на фарфоровую вазу. Коттон заглянул в каталог. Книгу Мормона объявят через три лота.

Он проверил телефон. Сообщение от Стефани подтвердило: деньги переведены на его счет, и при необходимости сумма будет увеличена.

Коттон улыбнулся. Неплохо иметь в качестве личного банкира президента Соединенных Штатов.

Салазар с трудом мог усидеть на месте. Всю жизнь он мечтал стать обладателем хотя бы одной вещи, к которой прикасался пророк Джозеф. Ему было известно о драме, разыгравшейся в связи с изданием первых пяти тысяч экземпляров Книги Мормона. Для маленькой типографии на севере штата Нью-Йорк это было неподъемной задачей.

На то, чтобы отпечатать почти три миллиона страниц первого издания, ушло восемь месяцев. 25 марта 1830 года книга наконец поступила в продажу. Первоначально она продавалась по цене доллар семьдесят пять центов за штуку, но из-за слабого спроса цена упала до доллара двадцать пять центов. Чтобы отдать долг типографии, который составлял три тысячи долларов, один из первых «святых» Мартин Харрис был вынужден продать 150 акров угодий на своей ферме.

«Ты не станешь цепляться за свое имущество, но пустишь его на издание книги. Именно так было сказано Старейшине Харрису, – прошептал ангел в его голове. – Его жертва сделала свое дело».

Через одиннадцать дней после того, как книга легла на прилавки магазинов, верующие в ее слово собрались в Файетте, штат Нью-Йорк, и создали Церковь, которая восемь лет спустя получила название Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней.

«Пробил твой час, Хусепе. Пророки наблюдают за тобой. Ты – их данит, тот, кто понимает, что поставлено на карту».

Он пришел сюда, чтобы потребовать то, что принадлежит ему по праву.

И не только эту книгу.

Ему нужна и книга, и Кассиопея. Чем дольше она была рядом с ним, тем больше Салазар желал ее.

Он был не в силах это отрицать, да и не хотел.

Глава 31

Вашингтон, округ Колумбия

Стефани лениво ковыряла завтрак, поданный ей и президенту. Она была не особенно голодна, но это давало возможность обдумать услышанное. Она уже давно варится в этой каше, чтобы понимать, что к чему. Одни игры, в которые ей приходилось играть, были глупыми. Другие – откровенной чепухой. Третьи доставляли головную боль. Но изредка бывали и настоящие.

– Мы с Эдвином занимаемся этим уже больше года, – признался Дэниелс. – Лишь мы вдвоем плюс небольшая помощь со стороны разведки. Но события развиваются стремительно. Как только Роуэн вышел на тебя, мы сразу поняли, что ему нужно.

Нелл отложила вилку.

– Не любишь яичницу?

– Честно говоря, терпеть не могу.

– Все не так плохо, Стефани.

– В отличие от меня, тебе не светит предстать перед Конгрессом. Кстати, сдается мне, ты был в курсе, что под меня копают.

Дэниелс покачал головой.

– Я надеялся, что так будет, но точно не знал.

– Надеялся?

Президент отодвинул тарелку в сторону.

– Вообще-то я тоже не любитель яичницы.

– Так почему мы тогда ее едим?

Дэниелс пожал плечами.

– Не знаю. Я просто попросил что-нибудь приготовить. Все не так просто.

– А почему мы здесь, а не в твоем кабинете?

– Там слишком много посторонних ушей и глаз.

Странный ответ, но Стефани никак не отреагировала.

– Как ты понимаешь, – продолжил Дэниелс, – Мэри Тодд Линкольн, по всей видимости, была психически неуравновешенной.

– Она была несчастной женщиной, которая потеряла всех дорогих ей людей. Удивительно, как она вообще не сошла с ума.

– Его оставшийся в живых сын Роберт так и считал. Он поместил ее в сумасшедший дом.

– И ей удалось в судебном порядке опротестовать его действие?

– Да, она так и сделала. Затем, вскоре после этого, она отправила письмо Улиссу Гранту. С какой стати ей было это делать?

– Похоже, она была не такой сумасшедшей, какой нам ее рисует история. Грант не только сохранил это письмо, но и приказал засекретить. После восемьсот семьдесят шестого года у нас было еще много президентов. Почему ты первый, кого оно заинтересовало?

– Я не первый.

А вот это уже интересно. Стефани навострила уши.

– Имеются свидетельства, что его читали оба Рузвельта. А также Никсон, – продолжил Дэниелс.

– Я почему-то не удивлена.

Дэниелс усмехнулся.

– Я подумал о том же. В кабинете Никсона были два мормона. Он с симпатией относился к их Церкви. Он оказывал им знаки внимания в шестидесятом, шестьдесят восьмом и семьдесят втором году. В июле семидесятого он побывал в Солт-Лейк-Сити и встретился с Пророком и Двенадцатью его Апостолами. Тридцать минут, без прессы, за закрытыми дверями. Несколько странно для президента США, тебе не кажется?

– Зачем ему это?

– Затем, что хитромудрый Дик хотел знать, правда ли то, что Мэри Тодд написала в своем письме. Действительно ли у мормонов есть то, что некогда вручил им Авраам Линкольн.

– Что же он выяснил?

– Это мы никогда не узнаем. Все те, кто присутствовал на той встрече, давно мертвы. За исключением одного.

– Значит, с ним нужно поговорить.

– Что я и собираюсь сделать. – Дэниелс указал на записку Мэдисона. – Слава богу, мы ее нашли. Иначе мы даже не знали бы, в каком направлении следует вести поиски.

Взгляд Стефани скользнул по стенам и остановился на портрете Джона Адамса, первого вице-президента.

– Ты должен докопаться до сути, Дэнни.

Ага, она назвала его Дэнни! Похоже, Стефани и впрямь на него зла.

– Мне нравится, когда ты называешь меня по имени.

– А мне нравится, когда ты говоришь начистоту. – Она сделала паузу. – Что, кстати, бывает крайне редко.

– Я всего лишь хочу спокойно закончить мой второй срок, – негромко признался Дэниелс. – Пусть последние несколько месяцев пройдут мирно. Хватит с нас приключений. Но Таддеус Роуэн, похоже, думает иначе.

Стефани ждала, что он скажет дальше.

– Он уже больше года пытается подобраться к некоторым засекреченным документам. К тем, к которым невозможно получить доступ. Невозможно по определению. Он давил на ЦРУ, ФБР, АНБ, даже на пару чиновников из Белого дома. Роуэн знает, как и на кого давить, на какие клавиши нажимать. До сих пор ему многое удавалось. Сейчас он пытается подобрать ключик к тебе.

Теперь все понятно.

– Значит, мне предстоит стать наживкой?

– Почему бы нет? Мы с тобой прекрасно понимаем друг друга. Вместе у нас все получится.

– То есть у нас нет выбора.

– Это то, чего мне будет не хватать, когда я уйду в отставку. В том, что касается меня, вы все снова получите возможность выбора.