Вопреки всему - Линда Тэйлор

Оливия снова взялась за стакан и отпила глоток вина, глядя на Тревора Макдональда на экране. Она убавляла звук, когда смотрела новости по Би-би-си, но видеть Тревора ей все равно было приятно. Хорошо бы познакомиться с ним. Само собой, много лет назад. Но у нее в жизни как-то не случилось, чтобы кто-то за ней долго ухаживал. Все произошло очень быстро. Она перестала следить за экраном и мысленно вернулась к диаграмме Шона.

Быть может, под счастливым событием имеется в виду их будущий обед однокашниц. Оливия сунула гороскоп в коричневый конверт и положила конверт на диванную подушку рядом с собой. Надо позвонить Кэтрин Мафф. Слишком затянула она с этим звонком. Оливия выпила еще глоток вина. Фразы из гороскопа вертелись в голове.

Возрастающая независимость. Пожалуй, несколько бесцеремонно со стороны Шона упоминать об этом. То, что она предоставлена самой себе после смерти спутника жизни, с которым прожила вместе тридцать с лишним лет, почти сорок, тоже можно рассматривать как возросшую независимость. А о каких таких ее задачах он пишет, во имя сил небесных?

Оливия окинула взглядом маленькую, без единого пятнышка гостиную, убранную и отполированную до полного блеска. Даже ее пианино сияло, а это именно тот предмет, на котором первым долгом собирается пыль. Сад она содержала в порядке, но сейчас уже декабрь месяц. Боб разбил садик так аккуратно, что летом надо было лишь стричь газон, осенью немного подрезать розы, перед тем как их укрыть, и закопать поглубже в землю некоторые луковицы. Кроме этого, был еще и гараж.

У Оливии начало покалывать кожу. Да, есть гараж, и главное, в гараже стоит «форд-эскорт», к которому никто не прикасался после смерти Боба. Оливия подумывала продать машину, но у нее не хватало духу взяться за это дело. Глупо, в конце концов, держать «форд» вот так, на приколе. Боб уговорил ее взять временную доверенность на управление машиной, когда понял, что заболел всерьез, но эта доверенность так и лежит в ящике письменного стола наверху. Если бы Луиза могла водить машину. Она сдала экзамен на вождение несколько лет назад, но постоянно твердила, что в Лондоне нет смысла иметь машину, и теперь, наверное, позабыла, как включать зажигание. Оливия отдала бы «форд» Рейчел, но той он был не нужен: у нее и у Холлема были свои машины, куда более впечатляющие.

Раздосадованная тем, что перед ней будто бы стоит какая-то особая задача, и еще более недовольная собой за то, что позволила увлечь себя идеей, будто в гороскопе, составленном Шоном, есть нечто важное для ее жизни, Оливия налила в стаканчик еще немного вина. Время от времени она раньше пользовалась машиной, но теперь и не подумает это делать. Какие в этом резоны? Ведь она солгала насчет дня своего рождения, и потому рассуждения Шона о целебной силе астрологии в данном случае недействительны.

Ладно, хватит думать об этом да и о будущем трижды проклятом обеде тоже.

Тревор Макдональд исчез с экрана, его сменили рекламные супружеские пары, вручающие друг другу рождественские подарки. Оливия стиснула зубы и выключила телевизор. Экран потемнел; прихватив с собой стаканчик с вином, она пошла в кухню, чтобы позвонить Луизе и, может быть, рассказать ей о злосчастном обеде. Бог даст, это избавит ее от навязчивых размышлений.

Набирая номер Луизы, она представляла себе женщин, которые приедут в ресторан. Непременно явится Джеральдина Флетчер в шелковом платье с низко открытыми плечами, развевающимися каштановыми волосами и обширной грудью; Джейн Керр, щуплая, маленькая, в очках и бархатном костюме, — выбравшись из авто, она непременно начнет перебранку со своим шофером; Одри Гамильтон, раскрасневшаяся и что-то бормочущая себе под нос, резким движением отбрасывая на спину длинную косу. И наконец, Кэтрин чертова Мафф, окруженная фотографами, то и дело останавливающаяся, чтобы дать очередной автограф, взмахом руки отпускающая своего водителя и берущая под руку своего эффектного спутника. А она, Оливия, тем временем выберется из автобуса на дорогу, отряхнет пыль со своего единственного нарядного платья, дрожа в своем стеганом макинтоше, который носит на работу, и сжимая в руке зонтик. Дожидаясь ответа Луизы, она вцепилась в трубку мертвой хваткой.

— Да? — бодро откликнулась Луиза — это был хороший признак.

— Это мама. Как ты, дорогая?

— О, привет.

— Я застала тебя врасплох? Ты куда-нибудь собираешься?

— Нет-нет.

— Джон у тебя?

Последовала пауза. Оливии показалось, что она услышала то ли фырканье, то ли всхлип.

— Нет.

— Быть может, ты обедаешь?

— Нет! — воскликнула Луиза и рассмеялась. — Ничего особенного не происходило, и вдруг раздался звонок. Как поживаешь, мама?

— О, все в порядке.

— Подожди, я устроюсь поудобнее. У меня телефон в спальне. Ночь была морозная, и я решила подольше понежиться под одеялом и послушать радио.

— Ты замерзла?

— Нет, сейчас мне тепло.

— Ты получила жилет? — с беспокойством спросила Оливия.

— Пока нет. Когда ты его послала?

— Два дня назад. Посылочной почтой. Боюсь, как бы его не потеряли или не украли.

— Вряд ли, мама. У дьявола перед Рождеством на уме куда более интересные предметы, чем пестрые жилетки.

— Наверное. Но посылка может прийти днем, когда ты на работе. Они могут отправить ее обратно на склад, если не оставят прямо у дверей. Иногда они так делают. Моей соседке Диане Фишер однажды оставили вот так, и посылку украли. Ты уверена, что с тобой такое не произойдет?

— Откуда мне знать, черт побери? — засмеялась Луиза.

— Ладно. — Оливия нахмурилась. — Если тебе придется звонить им, нужно будет сказать, что было в посылке. Видишь ли, пакет довольно большой. Я хотела сделать тебе сюрприз, но лучше открыть секрет.

— Что же там еще? Бутылка джина?

— Джина? Зачем тебе бутылка джина? — испугалась Оливия. — Ты много пьешь? Рейчел пьет, и я уверена, что слишком много. Но ведь вы обе не любите крепкие напитки?

— Я пошутила, мама. Что ты мне послала?

— Я была у «Маркса и Спаркса»[17], выбирала тебе жилет и увидела, что у них есть такие же славные теплые шлепанцы, какие я посылала тебе в прошлом году. И купила тебе новую пару. В старых, наверное, уже истерлась внутри овчина, а без овчины они уже не греют.

— Они такие же самые? Длинные, пестрые, коричневые с оранжевым, сшитые из ковровой ткани, остроносые и с маленькими колокольчиками?

— На них не было колокольчиков. — Оливия коротко посмеялась. — Где ты видела шлепанцы с колокольчиками?

— Мне не нужна вторая пара, мама. Честно.

— Это будет запасная, вот и все, — не зная, что еще можно сказать, предложила Оливия.