Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни - Наталья Андреева

– Ну, это свинство: ночь на дворе. Самое время разборки устраивать!

– Тебя не было двадцать пять минут.

– Что?

– Двадцать пять минут ты отсутствовала вместе с этим типом, который на все здесь облизывается, словно кот на сметану. И на тебя, между прочим, тоже.

– Ты что, по секундомеру засекал?

– Представь себе. Между прочим, это минутное дело.

– Что минутное дело?

– Переспать с кем попало, вот что.

– Он мне муж, хоть и бывший.

– А я кто? Игрушка? Плюшевый медвежонок? Ручной щенок?

– Перестань.

– Как ты меня называешь? Дэн, котик, зайка, лапочка, птенчик. Разве я после этого человек? Только зверушка. На мне хорошо бантики завязывать и использовать меня для своих маленьких сексуальных радостей.

– Ну, знаешь, ты тоже не внакладе. Мы заключили договор…

– Да? Ты правда думаешь, что я стал бы терпеть этого твоего противного Стаса, твоего сыночка зловредного, твою мамашу и эту непонятную тетку, если бы каждый вечер в этот дом не приезжала ты?

Анна растерялась. Она никогда не воспринимала Дэна всерьез, не пускалась с ним в долгие объяснения и не пыталась выяснить, когда он уйдет и собирается ли уходить вообще.

– Дэн, давай поговорим об этом завтра, на трезвую голову.

– Я не пьян. Это ты увлеклась шампанским и бывшим мужем. Даже Стас…

– Что Стас?

– Он все понял. Он надо мной смеялся и даже позволил себе сказать, когда вы уходили под ручку: «Не бойся, мальчик, я тебя защищу. В конце концов, к тебе я уже привык, ты безобиден, а эта акула мужского пола пожрет здесь всю порядочную рыбешку».

– Стас так сказал? – засмеялась Анна.

– Ты смеешься? Тебе еще и смешно! Выходит, я должен позволить Щацкому мне покровительствовать? Да я и сам могу разобраться с твоим Панковым!

– Попробуй только. Без тебя все утрясется.

– Да не собираюсь я ждать! Запомни: если ты с ним будешь еще встречаться, я не знаю что сделаю! – Он отшвырнул одеяло и спрыгнул с кровати.

– Дэн! Ты куда?

– Спать.

– А я?

– Тебе и одной всю жизнь не скучно.

– Дэн! Вернись! – Он решительно хлопнул дверью. – Ну и пожалуйста, – сказала ему вслед Анна. Ей нисколько не стало стыдно, наоборот, приятно было почувствовать себя женщиной, изза которой двое красивых мужчин ведут самую настоящую войну.

«Значит, я красивая. Я красива и молода, молода и прекрасна. И мои деньги здесь ни при чем. Вот это и есть жизнь! Они там бегают, суетятся, страдают, а решать все равно буду я. Значит, пришло мое время! И пусть. И хорошо, что мое!» Она прижала к лицу подушку, пахнущую Дэном. И решила завтра же с ним помириться и заодно сказать Стасу, чтоб не вздумал решать за нее, с кем ей жить в этом доме, а с кем нет.

Наутро Панков встал рано и поспешил ретироваться с поля не проигранного, но еще и не выигранного сражения. Анна отвезла его к родительскому дому, с трудом припомнив дорогу. У подъезда бывший муж уверенно сказал:

– Ну, так я не прощаюсь, Аня.

– Да? – удивилась она.

– Мы с Сашкой скоро поедем прогуляться по Москве.

– А если у тебя машина заглохнет?

– Хочешь одолжить мне свою?

– Ну, до этого пока не дошло. – И Анна захлопнула дверцу «Мерседеса» перед его носом.

Бывший муж сделал вид, что нисколько не обиделся. Когда он скрылся в подъезде, Анна немного задержалась, чтобы взглянуть на дом. Когдато она плакала в этом самом подъезде, ожидая, когда Ваня проводит домой ее одноклассницу. Анна уже была беременна, ее тошнило, и она не знала, как об этом сказать ему. И родителям.

Прошло столько лет! И надо же снова здесь оказаться!

…Панков всерьез занялся бывшей женой. Ведь теперь она была богата! А Ваня еще не потерял квалификацию. В следующие выходные он приехал на своей старенькой машине за Сашкой, они кудато уехали вдвоем и пропадали весь день. Анна же провела этот день в библиотеке в компании заметно нервничающего Дэна. Жара прошла, хлынул проливной дождь, делать было нечего, в бассейне пузырилась вода. Стас заперся в мастерской писать: у него в дождливую погоду разыгрывался зверский аппетит и просыпалось вдохновение. Тетенька уже третий раз носила в мастерскую тарелку с бутербродами, Стас глотал их, как удав беззащитных кроликов, целиком и почти не жуя, у Анны же, напротив, совсем пропал аппетит.

– Слушай, Дэн, может, поедем куданибудь отдохнуть?

– Куда?

– На острова. Сейшельские, Канарские… Ты же романтик, поэт. Неужели тебя не тянет на экзотику?

– А твоя работа?

– Незаменимых работников нет, и владелиц процветающих рекламных агентств тоже.

– Чтото я раньше этого не замечал.

– Ну, ездили же мы в прошлом году на море. Под Анапу. Помнишь?

– Как тебя рвало в самолете туда и обратно? Конечно!

– Фу! А про другое нельзя?

– Можно. Потом ты объелась экзотических блюд в какомто ресторане и вдобавок перепила, тебя рвало уже на пляже, а я загораживал эту неприглядную картину от людей, потом искал воду, чтобы отмыть с нас обоих всю эту дрянь.

– Ну, вода как раз была поблизости.

– Да? Но тебя до нее пришлось донести!

– Дэн, это не романтика! Что ты несешь?

– Я не хочу на юг. И на острова тоже.

– Почему?

– Потому что боюсь, что, когда мы вернемся, здесь уже навсегда поселится этот противный Панков.

– С чего ты взял?

– А ты разве не видишь, как он старается?

– Последнее время мой первый брак – любимая тема для обсуждения в доме.

– А нечего было его сюда притаскивать.

– Что он, мешок с песком? Кто его тащил? Сегодня, например, он сам приехал.

– Он мешок не с песком, а с этим самым. Ну, скажем, с навозом.

– Дэн, может, хватит?

– Нет. Не хватит.

– Я устала. Дай спокойно почитать.

– Пожалуйста. – Он поднялся с кресла.

– Да, можешь с нами не ужинать.

– Нет уж. Лучше я присмотрю за тобой, чтобы не ушла спать в его комнату.

– Ты что, с ума сошел?

– Да ты сама себя не знаешь. Кошка! – Он громко хлопнул дверью.

«Нет, с этим надо чтото делать!» – Анна со злостью захлопнула книгу. Последнюю неделю все в доме были какието взвинченные и орали друг на друга.

В конце концов Анна решила вечером серьезно поговорить с Панковым. Но ничего не получилось. Ваня юлил, со всем соглашался, кроме одного: оставить ее и сына в покое. И попрежнему приезжал в ее дом. Так продолжалось еще месяц, до середины августа. Панков взял моду заезжать за Анной на работу, причем пользовался общественным транспортом, чтобы она потом подвозила его домой на своей машине. А по пути напрашивался на ужин. Анна предпочитала заезжать в ресторан, чтобы не везти его в свой дом, вздыхая, оплачивала счет и думала, глядя на часы, что Дэн, наверное, сходит с ума. Долго так не могло продолжаться.

…В тот вечер Панков опять появился в «Эсмеральде». Леночка не устояла против его чар и в приемную пускала беспрепятственно, даже подсказывала, когда и где можно застать хозяйку. Анна ничего не могла с этим поделать.

Панков проник в ее кабинет и предложил вместе поужинать. Анна, привычно пообещав себе, что это в последний раз, тут же позвонила домой сказать, что приедет поздно. К телефону подошел Стас, чему Анна очень обрадовалась, ей не хотелось объясняться с Дэном:

– Шацкий, я сегодня не ужинаю дома.

– А где?

– В ресторане.

– А с кем?

– Ты мне кто? Папа, мама?

– Папамама. Родительская любовь мне подсказывает, что это будет Панков. Дочь моя, ты совершаешь большую ошибку!

– Твоя задача передать моему… моим… Словом, всем передать, что я приеду поздно. И только.

Анна услышала, как Шацкий тут же на весь дом заорал:

– Мама! Сегодня за ужином на два рта будет меньше! Но ваша дочь вместе с бывшим зятем отдают мне свои порции! Дэн! Ты все слышал?!

«Бедный Дэн!» – вздохнула Анна.

Весь вечер она за него переживала, с неприязнью глядя, как Ваня с отменным аппетитом поглощает ужин. Платила, конечно, она. Панков и ел за двоих, и говорил за двоих соответственно. Анна никак не могла его остановить, а время меж тем шло. Если она приедет домой после полуночи, а так оно и будет, состоится очередное выяснение отношений. Ну как со всем этим покончить? Как?!

В машине она молчала, Панков звонко рассыпал комплименты, которые отскакивали от Анны, словно барабанная дробь. Когда она довезла Панкова до дома, тот из машины вылезать не спешил, полез к ней с поцелуями.

– Нет, – сказала Анна.

Он не стал настаивать, вылез из «Мерседеса» и направился к подъезду. Она вдруг почувствовала бешенство. У нее даже голова закружилась и потемнело в глазах. Сколько этот человек еще будет ее мучить?! Она чуть с собой не покончила изза него! И ему все еще мало!

«Нет. Все. Хватит. Я сейчас же с этим покончу», – решила Анна, открывая дверцу машины. Панков уже дошел до дверей, но вдруг словно почувствовал чтото и обернулся…