Ученица Велеса (СИ) - Бран Ева

Но голод — это не самое страшное. Хуже всего — мороз, от которого не укрыться в нежилых ветхих домишках. Он забирался под шкуру, сковывая каждую клетку невыносимым холодом. Иногда создавалось ощущение, что мы промёрзли насквозь, и совершенно непонятно, как ещё лапы переставляем. Разговаривали друг с другом всё меньше. Только по делу: когда нужно было решить что-то с ночлегом или по охоте.

Прожив возле Сосновки около месяца и поняв, что ждать там нечего, решено было отправиться прочёсывать леса. Надежда была на то, что наткнёмся на другую ведьму, которая согласится помочь. Да, снять проклятие могла только Велеслава, но нам нужен был хоть кто-то, кто мог указать её местоположение. Весной стало легче, но случилась новая беда. Миха угодил в капкан. Еле вытащили друга. Кость была сломана, сухожилие порвано. Нам несколько дней пришлось перекантовываться в охотничьем домике, уповая на быструю регенерацию оборотней.

К этому моменту уже поняли, что заживает на нас всё с феноменальной скоростью. В душе начало зарождаться отчаяние. Вспоминал дом, думал о матери, о бизнесе, который, скорей всего, растащат стервятники, как только поймут, что им некому дать отпор. Если и удастся когда-нибудь вернуть человеческий облик, то возвращаться будет уже некуда. Я стану нищим.

Мы держали путь на север, обходя по сантиметру, уцелевшие до этого времени леса. На ведьму наткнуться так и не удалось. Но всё время нас с ребятами преследовало странное чувство, как будто за нами кто-то следит. Все ощущали это. Было стрёмно. Мы понимали, что это какая-то неведомая и могущественная сила, против которой даже сильный и свирепый оборотень — букашка.

Днём ещё ничего — отвлекался на дела насущные, а вот ночью, хоть волком вой. У жизни извращённое чувство юмора. Невесёлые мысли наваливались неподъёмным грузом, разрывая грудину в клочья.

Проходили деревню за деревней безрезультатно. Начали грызться между собой, не выдерживая морального напряжения. Каждый винил другого в том, что мы оказались в волчьей шкуре. Я понимал, что часть вины на мне лежит, но не вся же. Вместе всё решали и подписывались на эту авантюру, а теперь получается так, что я один во всём виноват. Просто замечательно! Перестал разговаривать с парнями. А были ли они мне когда-нибудь настоящими друзьями? Или только выгоду преследовали? А как общая беда настигла, так я стал козлом отпущения. Всё меньше хотелось с ними разговаривать, поэтому как мог, обосабливался.

А в конце весны нас ждал новый шок. Мы, как обычно бежали по лесу, обнюхивая каждую кочку. Нас гнал охотничий азарт. Где-то неподалёку пробежала косуля. Совсем недавно. И в тот момент, когда след стал очень ярким и насыщенным на нашем пути, откуда ни возьмись, возникла человеческая фигура. Рослый мужчина в косматой шубе просто стоял и смотрел на нас. В глазах его прочитал снисхождение.

— Как живётся в новой личине? — задал он вопрос, буравя нас колким взглядом.

— Ты кто такой? — первым очухался Мишка.

— Тот, на кого вы по осени капканы ставили, в чей лес без уважения пришли. Тот, кто не позволил вам разрушение и хаос дальше нести. В народе называют меня Велес — великий лес. И так уж повелось, что являюсь я покровителем таких как вы.

— Таких? Что это значит?

— Я Бог-оборотень, познавший все премудрости мира Явного и Навного. Именно я надоумил Ларису, таким образом вас наказать.

Мы с ребятами оскалились и зарычали, поднимая дыбом шерсть.

— Вижу, что урок мой ещё не усвоен вами.

— Ты ведь Бог? Слышал я где-то, что древние боги милостивы, щедры и к человеку благосклонны. Где же это всё? — подал голос Коля.

— Ты правильно заметил. Милостивы. Поэтому и преподнёс я вам урок, чтобы ума набрались и духовно лучше стали. Или вы считаете, что милость Богов — это мирские радости? Попросил боженьку о богатстве, и оно пришло? Ох, и тёмные люди пошли. Самое великое благо данное Богом — это опыт, возможность пройти положенный человеку урок, чтобы стать на ступень выше. Пока вы не поймёте этого, ничего не изменится. Человек сам должен работать на своё благо. Развиваться, расти, анализировать и возвышаться над собой вчерашним. Это — истинное богатство.

— Не кажется вам, что это слишком суровый урок? — подал я голос.

— Суровый? — Велес рассмеялся. — Я не отобрал у вас любимых, не лишил жизни, чтобы вы ещё раз совершили те же самые ошибки в перерождении, а дал шанс научиться чему-то в этой.

— Значит, прав я был, когда думал, что Боги играют в свои собственные игры. Что им взбредёт в голову, то они и вытворяют. Хочешь — потоп, хочешь — нашествие саранчи.

— Ты судишь по себе. Никогда бог не будет забирать тысячи и миллионы жизней, чтобы потешиться. Люди сами страшилок напридумывали, очерняя самое светлое и созидательное во вселенной.

Я скептически на него посмотрел, но отвечать не стал. Вместо этого задал вопрос, мучающий всех нас.

— Велеслава… Где она?

— У меня в гостях живёт.

— Как к ней попасть, чтобы она проклятие сняла?

— Не готовы вы ещё, чтобы проклятие с вас снято было. А как осознаете всё, переосмыслите, так и провожу я вас к ней.

После этих слов Велес растворился в воздухе, а мы с ребятами ещё долго в себя прийти не могли.

Три года спустя

Никто из нас не думал, что нам так долго придётся носить нынешнюю личину. Первый год был самым тяжёлым. Грызлись мы постоянно. А потом, словно отпустило. То ли мы смирились, то ли что-то в головах поменялось, но теперь мы сосуществовали вполне мирно. Как любил посмеиваться Мишка: «у нас произошла первая супружеская притирка». Да и быт, мы наладили какой-никакой. Теперь охотимся посменно. Утром прочёсываем леса, а вечером добываем пропитание.

После встречи с Богом была мысль плюнуть на поиски. Но мы не смогли сидеть, сложа руки.

За прошедшее время пару раз натыкались на охотников. Спасали нечеловеческие инстинкты и реакция. От поселений старались держаться подальше, чтобы не нарваться на неприятности. Если в начале нашего существования в волчьей шкуре страшило одно, то теперь страхи стали иными. Мы боялись свыкнуться с этой жизнью.

Прошлая жизнь стала потихоньку терять краски. На передний план вышли совсем иные ценности. Мы могли подолгу лежать на залитой солнцем поляне и любоваться окружающим миром, восхищаться его совершенством. Удивлялись, что раньше не замечали этой красоты, не ценили чего-то простого. Журчание воды и пение птиц, не шли ни в какое сравнение с электронной клубной музыкой. На лоне природы всё было просто и понятно. Никаких интриг, лицемерия и ножей в спину.

Первое время это осознание казалось чем-то диким. Никто из нас не признавался в произошедших с ним переменах, но спустя пару лет, мы приняли новых себя.

А ещё через год к нам снова явился Велес, чтобы отвести к той, которая сможет избавить нас от проклятия…

****

На Руси оборотничество не считалось признаком зла. К тому же, оборотнями в славянской мифологии были Боги. Велес, например, мог появиться среди людей в виде медведя, а излюбленным обликом Ярило был волчий.

Древние славяне называли волка-оборотня волкодлаком, волколаком или волкулаком — человеком-волком, который сам способен превращаться в волка, а затем в человека, а также превращать в волков других людей. Легенды об оборотнях у всех славянских племен очень похожи. Сначала волколак был языческим образом, а затем превратился в христианского злого демона.

Кроме того, в языческой славянской мифологии за темные души (души-птицы), неупокоенные, отверженные (воры, отступники, отшельники, поэты, юродивые, колдуны, волхвы и пр.), отвечал бог Волос (Велес). После смерти души шли на Велесовы пастбища. Душа-тень же уходила до Костного царства (Чернобоговы земли).

Также, в волколака могли обратить насильно — прокляв человека. Тогда проклятый должен был выполнить условие колдуна, чтобы вернуть человеческий облик.

Глава 38

Как-то, когда Ярик в душе был и оставил открытым ноутбук после просмотра фильма, не удержалась и ввела запрос по Сергею. Оказалось, что его с друзьями до сих пор не нашли. Бразды правления в компании пришлось взять матери, но она не имела опыта и нужных знаний, поэтому бизнес трещал по швам. За любую информацию, по поводу местонахождения известного бизнесмена обещали большие деньги. Пока читала, память услужливо выдала картинку, как Сергей стоял на первом этаже и цинично провожал меня зарёванную безразличным взглядом.