Террор - Дэн Симмонс

– Да, — рассеянно сказал Гор. — Вероятно, так и есть, Чарльз.

Но это были отпечатки лап. Доктор Гарри Д. С. Гудсер знал это. И все мужчины, шедшие рядом, знали это. Гудсер, никогда в жизни не охотившийся на зверя крупнее кролика или куропатки, точно знал, что это не вмятины от тела какого-то мелкого животного, прыгавшего влево-вправо, но скорее отпечатки лап некоего существа, которое шло сначала на четырех ногах, а потом — если верить следам — прошагало почти сотню ярдов на двух. Здесь они походили на следы человека, имеющего ступни длиной с предплечье Гудсера и покрывающего почти пять футов за один шаг, причем вместо отпечатков пальцев оставляющего бороздки от когтей.

Они достигли незащищенного от ветра участка каменистого берега, где Гудсер упал на колени много часов назад. Поскольку градины здесь разбивались на мельчайшие осколки, под ногами у них лежал практически голый камень — и на нем следы обрывались.

— Рассредоточимся, — сказал Гор, который по-прежнему небрежно держал дробовик под мышкой, словно прогуливаясь по своему родовому поместью в Эссексе.

Он поочередно ткнул пальцем в каждого из мужчин и указал, в какую сторону тому надлежит направиться, чтобы поискать следы на границе каменистого участка, немногим превосходившего размерами центральную часть крикетного поля.

Следов, ведущих прочь с гальки, не обнаружилось. Мужчины несколько минут бродили взад-вперед, внимательно глядя под ноги, стараясь не ступать на нетронутый снег, а потом все застыли на месте, растерянно переглядываясь. Каменистый участок имел форму почти правильного круга. Никаких следов, уводящих за пределы оного, не было.

— Лейтенант… — начал Бест.

— Помолчите минутку, — сказал Гор резко, но не раздраженно. — Я думаю.

Сейчас он единственный двигался: широким шагом проходил мимо мужчин и напряженно вглядывался в снег и лед за пределами круга, словно пытаясь понять шутку, с ним сыгранную. Теперь, когда гроза ушла на восток, стало светлее (было почти два часа пополуночи по хронометру Гудсера), и снег с ледяной крошкой за границей усыпанного галькой пятачка оставался нетронутым.

– Лейтенант, — настойчиво повторил Бест. — Я насчет Тома Хартнелла.

– Да, что с ним? — отрывисто спросил лейтенант. Он начинал обходить участок по третьему разу.

– Его здесь нет. Я только сейчас понял — я не видел Тома с момента, когда мы вышли из палатки.

Гудсер резко вскинул и повернул голову одновременно со всеми остальными. В трехстах ярдах за ними находилась низкая ледяная гряда, загораживавшая рухнувшую палатку и сани. Никакого движения на всем обозримом серо-белом пространстве не наблюдалось.

Все разом сорвались с места и побежали.

Хартнелл был жив, но без сознания, и по-прежнему лежал под брезентом палатки. На голове сбоку у него вздулась огромная шишка — толстый брезент прорвался от удара градины величиной с кулак, — и из левого уха сочилась кровь, но Гудсер скоро нащупал слабый пульс. Они вытащили Хартнелла из-под палатки, достали два спальных мешка и устроили пострадавшего по возможности удобнее. По небу опять плыли темные облака.

— Насколько серьезна травма? — спросил лейтенант Гор. Гудсер потряс головой.

— Пока неизвестно — узнаем, когда он очнется… если он очнется. Удивительно, что больше никто из нас не пострадал столь же тяжело. Это было поистине смертоносное низвержение твердых тел с небес.

Гор кивнул.

— Мне бы очень не хотелось потерять Томми после того, как его брат Джонни умер в прошлом году. Семья не перенесет такого удара.

Гудсер вспомнил, как готовил к погребению Джона Хартнелла, одетого в лучшую фланелевую рубаху брата Томми. Он подумал об этой рубахе, находящейся под мерзлой землей и занесенными снегом камнями во многих милях к северу отсюда, о ледяном ветре под черными скалами, проносящемся между деревянными надгробиями, — и содрогнулся.

– Мы все начинаем замерзать, — сказал Гор. — Необходимо поспать. Рядовой Пилкингтон, найдите опорные шесты и помогите Бесту и Терьеру снова установить палатку.

– Есть, сэр.

Пока двое мужчин искали опорные шесты, Морфин поднял брезент. Изрешеченная градом палатка походила на видавшее виды боевое знамя.

— Боже мой, — сказал Дево.

— Все спальные мешки промокли насквозь, — доложил Морфин. — Палатка внутри тоже промокла.

Гор вздохнул.

Пилкингтон и Бест вернулись с двумя почерневшими, погнутыми обломками шестов из металла и дерева.

— В них попала молния, лейтенант, — доложил рядовой морской пехоты. — Похоже, ее притянул металлический стержень, сэр. От них теперь мало прока.

Гор просто кивнул.

– У нас в санях есть ледоруб. Принесите его и запасной дробовик, чтобы использовать в качестве опорных шестов. Растопите немного льда, чтобы залить их у основания.

– Спиртовка испорчена, — напомнил Терьер. — Растопить лед не получится.

– У нас в санях есть еще две спиртовки, — сказал Гор. — А в бутылках осталась питьевая вода. Сейчас она обратилась в лед, но засуньте бутылки за пазуху, чтобы он растаял. Залейте воду в ямку, которую прорубите во льду. Она мигом замерзнет. Мистер Бест?

– Да, сэр? — откликнулся плотный молодой моряк, пытаясь подавить зевок.

– Вычистите палатку изнутри возможно тщательнее, возьмите нож и распорите два спальных мешка. Получится два широких одеяла: одно мы используем в качестве подстилки, а другим накроемся, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не закоченеть. Нам нужно поспать.

Гудсер внимательно наблюдал за находившимся в беспамятстве Хартнеллом, но молодой человек по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Врачу пришлось проверить, дышит ли он, чтобы удостовериться, что он еще не умер.

— Мы двинемся обратно утром, сэр? — спросил Джон Морфин. — В смысле, чтобы забрать наши припасы из склада на льду, а потом направиться назад к кораблям? Теперь у нас провианта осталось всего ничего, не хватит на обратный путь, даже если урезать рацион до мало-мальски приемлемого минимума.

Гор улыбнулся и помотал головой.

– Двухдневный пост не повредит нам, дружище. Но поскольку Хартнелл ранен, я отправлю четверых к нашему складу, с ним на санях. Вы станете там лагерем, обустроившись со всем тщанием, а я тем временем возьму одного человека и направлюсь на юг, во исполнение приказа сэра Джона. Я должен спрятать в тайнике второе письмо Адмиралтейству, но самое главное, нам необходимо продвинуться на юг как можно дальше, чтобы проверить, нет ли там каких признаков чистой воды. Весь наш поход окажется напрасным, коли мы не сделаем этого.

– Я готов пойти с вами, лейтенант Гор, — сказал Гудсер и поразился звуку собственного голоса. Почему-то для него было чрезвычайно важно продолжить путь с офицером.

Гор тоже казался удивленным.

— Благодарю вас, доктор, — мягко сказал он. — Но не разумнее ли будет, если вы останетесь с нашим раненым товарищем?

Гудсер густо покраснел.

– Со мной пойдет Бест, — сказал лейтенант. — До моего возвращения командовать отрядом будет второй помощник Дево.

– Есть, сэр, — хором сказали оба мужчины.

– Мы с Бестом выступим часа через три и постараемся пройти на юг возможно дальше, взяв с собой лишь немного соленой свинины, цилиндр для письма, по одной бутылке воды на каждого, несколько одеял на случай, если придется стать биваком, и один из дробовиков. Мы повернем назад около полуночи и постараемся встретиться с вами на льду к восьми склянкам завтрашнего утра. На обратном пути к кораблям санный груз у нас будет легче — если не считать Хартнелла, я имею в виду, — так что бьюсь об заклад, мы доберемся до дома не за пять дней, а за три, если не меньше. Если мы с Бестом не вернемся к лагерю на море послезавтра к полуночи, мистер Дево, берите Хартнелла и возвращайтесь к кораблям.

– Есть, сэр.

– Рядовой Пилкингтон, вы очень устали?

– Да, сэр, — ответил тридцатилетний морской пехотинец. — То есть нет, сэр. Я готов выполнить любой ваш приказ, лейтенант.

Гор улыбнулся.

— Хорошо. Вы заступаете на дежурство на следующие три часа. Единственное, что я могу вам обещать, так это то, что вам первому позволят лечь спать, когда ваш отряд достигнет сегодня места стоянки у склада. Возьмите мушкет, не задействованный в качестве палаточного опорного шеста, но оставайтесь в палатке — просто выглядывайте наружу время от времени.

— Слушаюсь, сэр.

— Доктор Гудсер? Врач вскинул голову.

— Будьте добры, перенесите мистера Хартнелла в палатку с помощью мистера Морфина и устройте там поудобнее. Мы положим Томми в середину нашей куча-мала, чтобы согревать своими телами.

Гудсер кивнул и двинулся с места, чтобы поднять своего пациента за плечи вместе со спальным мешком. Шишка на голове Хартнелла теперь выросла до размеров маленького бледного кулака.