Кожеед (СИ) - Врочек Шимун

- Вот это работа! - одобрительно кивнула следовательница, когда видео закончилось. Она даже причмокнула губами. - К нам не хочешь пойти работать? Я серьезно.

Денис с удивлением смотрел на нее.

- Да, что вы такое несете! - возмутился он. - Какая работа, у меня брат погиб… И девушка… И друг…

- Соболезную, - спокойно сказала Светлана Юрьевна. – Мне действительно очень жаль.

- По вам не видно.

- Лицо у меня такое – малоэмоциональное. В покер играть прямо подарок. Как-нибудь покажу. Ну? Не хочешь к нам? Да и бог с ним.

Она убрала телефон и проверила свой маникюр.

- И все же у меня вопрос. Как же так получилось, что этих четверых кабанов вы ушатали за пять секунд, а болезненного худенького безоружного Доктора Чистоту не смогли скрутить целую ночь.

- Кого? – удивился Денис. «Меня зовут Кожеед», прозвучало словно прямо в затылке. Так явно, что Денис вздрогнул. Это было словно наяву. Шелестящий насмешливый голос… «Привет, поросеночек» От звука этого голоса у Дениса заледенел затылок и в животе болезненно сжалось.

- Тимофей Ребров, он же Доктор Чистота. Ты телевизор, что ли, не смотришь? – спросила она. - Известный маньяк, который недавно сбежал…

- Нет, не смотрю. Он что… правда, доктор?

Светлана Юрьевна покачала головой.

- Не совсем. Ребров вылетел с первого курса медицинского. Потом пару лет работал санитаром. Говорят, хорошо работал.

“Так вот откуда он знал, что делать с переломом”, подумал Денис.

- Возвращаясь к моему вопросу, - сказала следователь. - Насколько я его помню – это тщедушный заморыш, который мог помереть от любого чиха. Вот и пытаюсь понять, как же вы с ним не справились?

- Ваш коллега тоже не особо блеснул при спасении заложников, - огрызнулся Денис.

- Справедливо, - кивнула Светлана Юрьевна. Оглядела Дениса внимательно, помолчала.

- Расскажи мне еще раз, как он умер, - попросила она.

- В него выстрелили, и он горящий уполз из комнаты.

- Правда? Уполз? Ты же говорил, быстро выбежал?

Денис помедлил.

- Я очень устал и, возможно, оговорился. Не понимаю. У вас же все сходится – нашли сбежавшего. Доктор Чистота мертв.

- Откуда ты это знаешь?

- По телевизору сказали.

Денис не врал. В соседней палате работал телевизор, голоса дикторов доносились даже сюда.

Светлана Юрьевна покачала головой.

- Большая часть тел обгорела до неузнаваемости. Это затрудняет опознание. Да, у нас есть тело, подходящее под описание Реброва. Возможно, тест ДНК подтвердит это. Очень бы хотелось. К сожалению, это дело небыстрое. Но одного человека мы до сих пор не можем найти…

- Кого?

- Санитара похищенной «скорой». Возможно, конечно, Ребров убил его сразу и выбросил его тело где-то в лесу, по пути к той злополучной больнице. Сейчас вокруг идет прочесывание окрестностей… Но санитар пока не найден. Или его тело.

- Вот и ищите, от меня-то вы что хотите?

- Найдем. Обязательно найдем, - она снова изучающе на него посмотрела. - Но лучше бы тебе сказать мне правду, Денис. Ребров, он же Доктор Чистота – очень серьезный человек. Да, напоминаю, что согласно статье 51-ой статье Конституции РФ человек имеет право не свидетельствовать против самого себя… Это верно. Но и уголовную ответственность за дачу ложных показаний тоже никто не отменял. Статья 308 УК, ознакомься на досуге.

Денис отвернулся к стенке.

- Я вам все сказал. Делайте со мной, что хотите.

- Ну, хорошо, Денис Владимирович…

Светлана Юрьевна встала. Было видно, что она разочарована.

- Не прощаюсь.

Выйдя из палаты и закрыв за собой дверь, Юрьевна остановилась в раздумье. Подняла голову и огляделась. Длинный коридор больницы был освещен мертвенным светом потолочных ламп. За окнами уже ночь, похоже. Юрьевна помедлила. Затем подошла к дежурной медсестре.

- Денис Субботин, палата 306. Что ему дают?

- Что врач назначил, то и дают, - ответила медсестра холодно.

Светлана Юрьевна показала удостоверение. Медсестра выпрямилась, заморгала.

- Еще раз – что ему дают?

Медсестра, надув губы, молча нашла и отдала ей медицинскую карту Дениса.

- Все здесь.

Следовательница взяла карту и уверенно пробежалась по списку назначений. Потом, не спрашивая, наклонилась, вытащила из нагрудного кармана медсестры ручку и сделала несколько пометок.

- Здесь нельзя писать! - возмутилась медсестра. – И что вы себе…

Юрьевна подняла голову, медсестра замолчала.

- Не переживай, красотка, я напишу корявым подчерком и все решат, что писал врач, - отшутилась она. Красивое лицо медсестры вытянулось. - В следующий прием увеличьте вдвое этот препарат. Он молодой – сердце выдержит. Фенозепам больше не давать. Под мою ответственность, а с главврачом я свяжусь… - Юрьевна не собиралась ни с кем связываться. - Да, спасибо за ручку!

- Что? Как?

Светлана Юрьевна сунула ручку в карман пиджака, обворожительно улыбнулась медсестре. Положила карту на стол и пошла к выходу.

Медсестра беспомощно смотрела ей вслед.

Интерлюдия. Женщина в лесу

Больше всего теперь она боялась, что лето закончится, наступят дожди, потом холода, а ее так и не найдут. Или найдут — но уже будет слишком поздно.

У Нины есть: Пещера, лес вокруг и дорога где-то в ста пятидесяти метрах отсюда. Там редко проезжают машины, но все же проезжают. Но отчаянные крики Нины все равно никто не слышит.

У нее есть: сырость и темнота. Ледяные камни и кирпичи. Этого в изобилии.

Одеяло - 2 штуки. Синее в клетку. Не очень теплое. Одно нужно класть под голову.

Тушенка - 38 банок. Банки без наклеек, из желтого металла. Возможно, тушенка армейская. Но мясо хорошее, вкусное, жирное. Только нужно обязательно проверять, не вздулась ли банка. Сомнительных банок: 5 штук. Нина боится, что однажды она доберется и до них.

Моток медицинского пластыря — 1. Наполовину израсходованный. Маникюрные ножницы, чтобы резать ленту пластыря. Раньше Нина стригла ими ногти, теперь просто их обгрызает.

Пластинка парацетамола — осталось 2 таблетки. У них вкус горечи. От них ноет желудок, но зато таблетки снимают жар.

У нее есть: пол ведра ржавых открывашек. Чтобы открывать тушенку, понятно. Иногда Нина режет открывашкой пальцы, и тогда нужен пластырь.

Половина ведра — сломанных открывашек. Ими больше не открыть тушенку. Но пальцы (или вены) порезать еще можно. Нина бережет их на крайний случай.

У нее есть:

Комната, полная белых пластиковых канистр с водой. Большая часть из них уже пуста.

Воду надо экономить.

У нее есть: письмо от Человека-Белизны. Письмо написано неровным дергающим почерком и полно пафоса, примеров дурного стиля и банальных ошибок. Бумага все еще хранит легкий запах хлора. В этом письме похититель Нины изложил причины ее пленения и даже выразил надежду, что скоро все закончится. Странно, но письмо Человека-Белизны подписано другим именем.

“Дорогая моя Ниночка,

Ты, наверное, сейчас находишься в совершенном расстройстве духа и разума, не понимая, что именно с тобой произошло…”

Нина очень надеется, что её все еще ищут.

Часть 2. Глава 16-1. Свечников и дорога

Два дня назад.

- Уезжайте отсюда, здесь плохое место, - сказал он.

И конечно, молодые идиоты не послушались.

Он повернулся и проводил взглядом зеленую «буханку». Машина исчезала в клубах пыли – по направлению к Мертвой зоне. Одно утешает, что туда, в то самое “плохое место”, идиоты даже нарочно не попадут.

Свечников вернулся к патрульной машине и сел на водительское сиденье. Хлопнула дверь. Внутри было жарко, как в аду. Африка, блин.

- Вот так-то, Аристарх, - сказал он. Напарник не ответил. – Аристарх, ты не спишь?

Аристарх не спал. Напарник повернул голову, под низко надвинутой черной бейсболкой глаз почти не было видно. На гладко выбритом подбородке – засохшие разводы крови. На щеке напарника сидела муха – Свечников видел, как деловито она трет черные лапки одну о другую. «Что он, не чувствует?», подумал Свечников с раздражением.