Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

Я почувствовал легкий укол зависти.

— Третий! — изумилась чертовка, округляя глаза. — Да ты у нас, оказывается, гений! Надо же, какая от тебя польза, если несколько часов не кормить!

— Возьмем на заметку! — присоединился я. — Теперь, дружище, будешь нашим мозговым центром. Для начала недельное голодание, чтобы очистить серые клетки от наслоений жира, замедляющего мыслительный процесс. Потом строгая диета.

— У! — пискнул толстяк. — Но я…

— Есть хочешь? — понимающе кивнула Вторая.

— Да, — робко признался Третий.

— А жить хочешь? — сурово осведомилась наша красавица, подставляя Третьему под нос выразительно сжатый кулачок.

— Да!

— А что больше: жить или есть?

Насупившийся толстяк молча отвернулся.

— Не ставь моего друга перед таким сложным выбором, — пожурил я чертовку, попутно щелкая тумблером геосканера и убеждаясь, что он (ура!) работает. — «Я ем, следовательно, я существую» — его жизненный девиз еще со времен инкубаторских пеленок. Внимание… запускаю!

Из брюха капсулы вылетел конический луч и шустро задергался, широко разбрасывая фиолетовый свет по окрестным горам. Расстилающийся внизу пейзаж мгновенно стал нереально пятнистым. Параллельно на квадратном дисплее начала прорисовываться карта местности. Скопления залежей золота были выделены на ней красным, и — о счастье! — только слепец не угадал бы в рисунке полный набор всевозможных ювелирных украшений, надетых на гигантскую, лежащую навзничь женскую фигуру!

Короткий завистливый вздох вырвался из груди чертовки.

— Диадема? Шейные цепи, кулоны, колье? Браслеты? Пояс? И все это ей одной? Нет, ну почему я такая несчастная?

— Как вернемся на Базу, я тебе подарю колечко, — в порыве щедрости пообещал Третий.

— А если не вернемся? — тоскливо уточнила Вторая.

— Тогда не подарит, — пояснил я, досадуя, что опоздал с аналогичным предложением. — Прекрати кукситься, детка! Хочешь, я тебе прямо сейчас наковыряю пару килограммов золота? Нет, серьезно!

— Спасибо, — холодно сказала чертовка, обиженно задирая носик. — Ношеное не принимаю! Тем более снятое с чужого трупа! Лучше ищите эту вашу бородавку, и пошли отсюда. Мне здесь как-то… неуютно.

Толстяк пожал плечами, склоняясь над дисплеем.

— А что ее искать? Вот она, прямо под нами: кругленькая, выпуклая — прямо загляденье. Пятый, куда будем парковать капсулу?

— Думаю, самый оптимальный вариант — в ноздре. Просторно, и ветер не задувает. Координаты запомнил?

— Забил в память.

— Отлично, снижаюсь.

Еще несколько минут назад мы были слепы как новорожденные котята и никак не могли различить среди скалистых нагромождений фигуру покойной Ены. Теперь же, когда она столь удачно «нашлась», в глаза упрямо лезли всевозможные, уже ненужные детали: крепко сжатые пальцы рук, оттопыренные локти, выпуклый живот, слегка согнутое колено… В какой-то момент даже возникло странное ощущение — я сажаю капсулу точно во впадинку над верхней губой спящей великанши. Сейчас ее веки дрогнут во сне, она чихнет от щекотки и прихлопнет меня, словно нахальную муху, каменной ладонью. Шлеп — и мокрое место… Шлеп — и больше никаких проблем…

Но вот дно нашего многострадального транспорта царапнул острый выступ, ноздря-пещера спокойно приняла нас, и горячее дыхание Второй обожгло мое ухо.

— Приехали? — настороженно осведомилась чертовка, прижимаясь грудью к моему плечу.

— Кажется, да. На уровне Нижнего города под нами должен быть Нер. Держимся вместе, чтобы не провалиться в разные порталы. Готовы?

Бородавка у окаменевшей Ены была под стать ей самой: размером с коня, не меньше. Выстроившись цепочкой, мы по очереди нырнули сквозь камень, стараясь ни на градус не отклониться от прямого угла. Третий при этом умудрился довольно ощутимо пнуть меня копытом по колену, но я не успел даже обидеться, как твердая корка неожиданно кончилась и началась мягкая пористая земля, пронизанная звериными норами и водяными жилами — тело покойной великанши было каменным лишь сверху.

Пробиваться сквозь землю было не в пример легче. Уже через минуту наша троица благополучно миновала нулевую отметку и провалилась под свод гномьего города.

Здесь царила темнота и тишина, нарушаемая лишь редкими всплесками волн. Над темной водой висели пласты тяжелого тумана. Склизкие береговые камни были облеплены тусклой чешуей, распространяющей вокруг почему-то не рыбный, а сладковатый цветочный запах.

— Это и есть река мертвых? — нетерпеливо осведомился Третий, и слабый шепот показался почти оглушительным.

— Тсс! — зашипел я. — Теперь прямо по течению. Старайтесь держаться ближе к воде, чтобы нас не засекли. Где-то тут должен найтись одинокий плод…

Чертовка спланировала ниже, вытянула руки и тут же взвилась к самому потолку, словно ошпаренная.

— Что опять не так? — строго уточнил я одними губами.

— Одинокий плод? Да тут их сотни! — ошарашенно выдавила Вторая. — И яблоки, и груши, и какие-то персики, что ли?..

— Где? — встрепенулся толстяк, отпихивая меня столь энергично, что я лишь чудом не провалился под воду. — Где персики?

— Вот, — указала чертовка пальчиком. — И вот.

Глаза моего лучшего друга буквально засияли, а на лицо наползло умоляющее выражение.

— Можно? — обернулся он ко мне. — Хоть кусочек…

Естественно, я собирался сказать «нет». Но, видимо, Третьего так измучил непривычно пустой желудок, что он совершенно наплевал на многолетнюю дружбу, на служебную субординацию и даже на инстинкт самосохранения. Изящно оттолкнувшись от берега, толстяк плавно полетел над водой, обеими руками загребая плавающие фрукты и методично отправляя их в рот, будто исправно работающая машина. Попытка чертовки остановить его подсечкой успехом не увенчалась — Третий не почувствовал удара и продолжил начатое с неугасающим энтузиазмом.

Вздохнув, я щелкнул когтями, сотворяя горящий метательный шарик.

— Не смей! — тут же вцепилась в мой локоть Вторая. — Рядом магические порталы! Огонь может их разрушить. А ты, Третий! Сколько можно жрать? Третий, ты меня слышишь? Остановись, болван, ты сейчас проглотишь Плод Вечности!

В ответ толстяк еще быстрее заработал челюстями.

Я зло затушил огонек и уже размахнулся, чтобы показать лучшему другу кузькину мать и зимующих раков, но тут до меня с некоторым опозданием дошла интересная философская истина.

А ведь все по плану! Серьезно! Черненькая дэвушка ведь так и сказала: нужно руководствоваться инстинктом, а не разумом. Как червяк. А кто из нас троих самый лучший претендент на звание червяка? Ответ очевиден — Третий. Он еду не просто чувствует нутром на расстоянии — он ради нее живет.