У меня живет жирафа - Екатерина Вильмонт

И обращусь!

– Погоди, Ашотик! А ты уверен, что этот твой полицейский чин не коррумпирован? Что он каким-то образом не связан с этим ублюдком и что он не кинется сдавать Ийку? Такой вариант ведь нельзя исключить!

Ашот с удивлением посмотрел на Авиву.

– Да, к сожалению, такой вариант нельзя исключить.

Заметив, что у Ии глаза уже полны слез, Ашот взял ее руки в свои и сказал очень мягко и сердечно:

– Иечка, дорогая вы наша, живите здесь и ничего не бойтесь, вам и впрямь лучше всего просто пока затаиться. Здесь вам ничего не грозит, так что успокойтесь, вы хотели побыть со старой подружкой, вот и славно. Может, за это время вам удастся объяснить этой упрямой женщине, что зря она не хочет выйти за меня замуж. Армяне хорошие мужья.

– Весьма спорный вопрос! – не преминула ответить Авива.

Ашот только рукой махнул, встал и принес планшетник.

– Вот, Иечка, спокойно связывайтесь со своим мужчиной, но все-таки лучше не рассказывайте ему правду. На всякий случай. Тем более что он связан с разведкой и за его перепиской вполне могут следить и ваши, и наши, и ихние, – он кивнул на Авиву, – так что утечка не исключается. Просто сообщите ему, что живы-здоровы, а все потом объясните при личной встрече. Так надежней.

Ия заплакала. В устах Ашота ее частная история приобретала уже какой-то глобальных размах.

– Ашот, не сходи с ума! По-твоему, этот ушлепок способен отслеживать весь мир? Это можно уже назвать «синдром Сноудена»! – напустилась на него Авива. – Эдак у Ийки разовьется мания преследования. Короче, Ийка, ты останешься здесь, и мы просто выжидаем. Напиши Голубеву, что…

– Ваш мужчина Владислав Голубев? – вытаращил глаза Ашот.

– Да. А что? – перепугалась вдруг и без того напуганная Ия.

– Ох ты, господи, да я же читал все его книги. Он так интересно пишет! Я, можно сказать, его фанат!

Ие вдруг стало тепло и хорошо. Этот добряк Ашот читает Голубева, он его фанат и к тому же он любит ее лучшую подругу Авивку! Да, с ними мне не страшно! С ними я верю, что все каким-то образом обойдется…

Владислав Александрович получил наконец весточку от Ии, но не только не успокоился, а еще пуще встревожился. Что там такое могло случиться? Он ничего не понял, кроме одного – она, очевидно, от кого-то или от чего-то вынуждена скрываться, однако она пишет следующее: «Любимый мой, как Вы там, в Вашей Аргентине? У меня все нормально, только пришлось поменять электронный адрес, это пустяки, при встрече объясню. И телефон у меня украли, а так как его покупал на свой паспорт мой бывший муж, то восстановить симку невозможно, пришлось купить новый телефон с новым номером. А дома я сейчас не живу, у меня небольшие проблемы, живу у Ани. Но Вы не беспокойтесь, я из-за таких пустяков не огорчаюсь, для меня главное – Вы! И я Вас по-прежнему люблю и очень скучаю. Ваша Ия».

Он еще раз перечитал послание. Ясно одно – она все врет. Но зачем? Не хочет меня волновать? Но от этого совсем детского нагромождения вранья он встревожился уже не на шутку.

И полез в Интернет. Завел в поисковик «Салон свадебных и вечерних платьев Ии Руденко». Никаких тревожных событий. Ни пожара, ни ограбления. Тогда что? Может, вернулся этот ее бывший деверь, к которому она «прислонилась», и теперь она прячется от него? Нет, вряд ли, он, кажется, вполне приличный малый, Ия о нем говорила только хорошее… Непонятно. Более того, похоже, что она вообще не в Москве. Его вдруг захлестнуло волной дикой ревности. А вдруг у нее завелся кто-то еще, она с ним удрала куда-нибудь к теплому морю, но терять меня не хочет и решила запудрить мне мозги, благо я так далеко? Но, охолонув немного, он понял – это чепуха. Она же любит меня, любит с самого детства, и она вовсе не легкомысленная девица, которая способна на такое. Нет, с ней определенно что-то плохое случилось.

Он готов был уже сорваться и лететь в Москву, но подумал: если я сейчас сорвусь и все тут брошу, больше я сюда скорее всего не попаду, работа останется недоделанной, а если к тому же выяснится, что у Ии какие-то пустяки, я не прощу этого ни себе, ни ей. В конце концов она пишет, что у нее все в порядке, так с какой стати мне ей не верить?

«Девочка моя дорогая, я безумно по тебе тоскую, меня буквально сводит с ума расстояние, разделившее нас, и еще твое явное вранье, неумелое, детское, глупое, наконец! Что у тебя случилось? Где ты? Почему не пишешь откровенно? Бережешь меня? Поверь, это просто глупо, я только сильнее беспокоюсь, умоляю, напиши все как есть! Складывается впечатление, что ты от кого-то скрываешься или что-то в этом роде. Но что же это все-таки такое? Напиши откровенно, может, я смогу даже отсюда тебе помочь. Может, все не так уж страшно?»

Получив это письмо, Ия снова разрыдалась.

– Авивка, ну как я могу ему откровенно написать, скажи на милость? И почему он мне не звонит, я же дала ему новый телефон?

– До тебя и впрямь все доходит, как до жирафа! Ты про разницу во времени забыла?

– Только поэтому?

– Да откуда же я знаю? Может, поэтому, а может, он элементарно занят или попросту жмот. Звонить из Аргентины удовольствие не из дешевых.

– Ничего он не жмот! Он очень даже щедрый.

– Ну, значит, просто зверски занят. А между прочим, он у тебя умный и чуткий, сразу просек, что ты все брешешь. И вот еще что, я думаю, лучше ему там подробностей не знать. Мужики, даже самые лучшие, все равно все понимают как-то криво… Даже мой Ашотик. Знаешь, у меня в Тель-Авиве есть знакомая, она со мной работает, красивая девка, эффектная, яркая, с ней такое случилось… Еще до приезда в Израиль. Она жила в Ярославле, у нее был жених, талантливый хирург, любил-обожал, замуж позвал, она согласилась. А в один отнюдь не прекрасный день она поздно возвращалась от подружки и на нее напали трое отморозков, изнасиловали, избили и бросили на морозе подыхать, спасибо, не убили. Ее подобрала какая-то женщина, которая гуляла с собакой, ее отвезли в больницу, завели дело, та женщина оказалась адвокатом, не позволила спустить дело на тормозах, этих ублюдков нашли и осудили, но… хирург от нее отказался.

– Вот скотина!

– Да уж! Он ей сказал, что все понимает и даже верит, что все так и было, но не сможет теперь к ней прикоснуться. Что с ней было, не описать, она пыталась с собой покончить. А потом взяла себя в руки и смоталась на историческую родину. Долго вообще не могла смотреть на мужиков, а однажды призналась мне: «Знаешь, Авива, что взять с пьяных отморозков? Спасибо, не убили, я выжила, приехала сюда, тебя встретила, помогаю тебе зверье лечить… А вот Юру своего никогда не прощу, даже на смертном одре…»

– Авивка, ты это к чему мне рассказала?

– Просто для примера, на всякий случай. Не надо Голубеву про этого ублюдка рассказывать. Мало ли как он отреагирует…