День Черных Звезд - Екатерина Белецкая

– Думаю, что знаешь, – Леон печально опустил глаза. – Думаю, что ты спросил у искина, и он тебе рассказал всю правду, потому что не умеет врать. Думаю, что ты злишься на нас. И расстроился, из-за того, что мы попытались от тебя эту правду скрыть. Для того, чтобы это понять, особенными способностями обладать не нужно.

– О чем мы тогда говорим? – удивился Ит. – И зачем? От этого разговора ничего не изменится.

– Изменится, – упрямо сказал Леон, – если ты согласишься меня выслушать.

– Ну, хорошо. Я тебя слушаю, – неприязненно сказал созидающий. Он сел на край кровати, аккуратно подвинув Скрипача, и, склонив голову к плечу, с вызовом посмотрел на Леона.

– Ит, ситуация, в которой мы все оказались, уже давно вышла за рамки случайных и стандартных, – осторожно начал Сэфес. – И от завершения она весьма далека.

– Это я уже успел и сам заметить. Дальше.

– Я больше чем уверен, что Скрипач оказался в нашей команде не случайно. Но если ты прочишь ему роль индикатора опасности, к примеру, то и Таенн, и я-мы-я склонны полагать, что он, наоборот, является сдерживающим фактором.

Ит нахмурился.

– В смысле? – спросил он.

– В нашем понимании, он призван к тому, чтобы в каких-то ситуациях сдерживать… тебя. Чтобы ты помнил, что есть некое существо, которое… – Леон щелкнул пальцами, подыскивая слова.

– Которое не даст мне перейти грань?

– Именно. Извини еще раз, но я хотел уточнить – что ты к нему чувствуешь?

– Я к нему… – Ит задумался. – Леон, я не знаю. Ответил бы, если мог, но действительно не знаю.

– Ты его любишь?

– Эээ… прости?

– Ну… физически?

– Чего?!

У Ита округлились глаза, от негодования даже рот открылся. Пока он озирался вокруг в поисках подходящего тяжелого предмета, которым можно было бы огреть Сэфес, Леон проворно отскочил в сторону.

– Так, стоп, понял, извини… Ит, спокойно!

– Да я тебя сейчас убью!..

– А вот и не подеретесь, – захихикал искин. – Леон, а ты дурак. Сам дал ему боевой детектор и сам же провоцируешь. Сейчас он тебя в лепешку превратит и будет совершенно прав.

Ит, все еще кипя негодованием, сел на свое место. Леон, секунду поколебавшись, последовал его примеру.

– Пойми, я лично в этом не вижу ничего зазорного, – пояснил он. – В очень многих мирах это обычная практика.

– В нашем – нет, – ледяным тоном заявил Ит.

– А в свете того, что у тебя присутствуют еще и реакции гермо, для которых такое поведение является естественным, потому что оправдано биологически…

Кулаки у Ита снова начали непроизвольно сжиматься.

– В общем, вопрос снят, – Леон примирительно поднял руки. – Я просто пытаюсь понять, почему ты столь остро реагируешь на любое негативное замечание о Скрипаче.

– Леон, я понятия не имею. Ни о том, кто он такой, ни о том, почему так реагирую. У меня ощущение, что я его знаю миллион лет или даже больше. Временами я начинаю чувствовать то же, что чувствует он – когда мы шли на Маданге, и у него была вывихнута нога, я временами ощущал его боль. Когда он напяливает на себя это платье, он восхищается – и это тоже чувствую за ним следом. Когда он смотрит на птиц…

– О, кстати, о птицах. Пока вы отсыпались, мы тут подумали и решили. Нам всем необходимо отдохнуть. В первую очередь, конечно, тебе и Ри. После Маданги вам нужно хотя бы сутки побыть в покое, причем не на станции, а на планете.

– Скрипачу, значит, не надо, – заметил Ит. – Он с нами двести километров по холоду не шел, ног не ломал, а все это время сидел на станции и жрал картошку.

– И Скрипачу тоже надо, – согласился Леон. – Надо всем. Тем более, что Ри хочет попробовать сделать расчет, совместив две схемы. Нашу и ту, которую дали братья.

– Хороший у него получится отдых, – усмехнулся Ит.

– Он считает на другом уровне сознания, так что отдых получится совершенно нормальным. В общем, Ри нашел планету, принадлежащую белому сиуру, практически не тронутую атакой. Планете до зонирования лет триста, никак не меньше, но, по всей видимости, это более чем стандартный техногенный мир Индиго. Правда, в весьма отдаленном будущем. Цивилизация техническая, атом уже расщепили, но в космос пока что не вышли, и, несмотря на прогресс, большинство населения живет по старинке. Думаю тебе, как специалисту по фольклору, этот мир будет интересен.

– Надеюсь, мы сядем там, где тепло, – проворчал созидающий.

– Разумеется, – улыбнулся Леон. – Страну уже выбрали. Место красивое, но сама страна нищая и дикая. То есть затеряться достаточно просто. Есть только одна проблема: там категорически не поймут, если Скрипач будет в платье. Это не Далат и даже не Маданга. Так что твоя задача – заставить его одеть то, что носят на планете в зоне нашей высадки.

– И что там носят?

– Да ничего экстраординарного, – успокоил Леон. – Никаких изысков, как у вас в Дс-35 там нет, босиком ходить не надо… Штаны, рубашка, ботинки. Ну, подтяжки.

– Подтяжки? Что это такое? – изумился Ит, никогда о таком предмете не слышавший.

– Ладно, обойдемся без подтяжек, – Леон щелкнул пальцами, и его комбинезон превратился в весьма потрепанную рубашку, кое-как заправленную в потасканные брюки с аккуратно заштопанной на коленке дыркой. – Вот примерно так. Добавь портфель – превратишься в государственного служащего. Добавь фуражку с эмблемой – и ты водитель. Добавь форменную куртку – и ты или почтальон, или разносчик. В общем, ничего сложного.

– Ладно, попробую его уломать, – сдался созидающий. – Иди, Леон. Сейчас разбужу, и мы подойдем к вам.

– Вот видишь, все уладилось, – сказал искин, когда Сэфес ушел. – А ты переживал. Не такие уж они и плохие.

– Искин, они не плохие, – с горечью покачал головой Ит. – Я и не говорил, что они плохие. Просто очень трудно… когда все вот так. Я раньше жил в мире, в котором все, или почти все, более или менее ясно. А сейчас мир разрушается, и я перестаю понимать то, что не вызывало у меня сомнений раньше. Понимаешь, я не знаю теперь, какого цвета тот кубик на самом деле.

– Ну так никто и не обещал, что будет легко, – справедливо заметил искин. – А кубик белый, не сомневайся.

Когда компания, уже в местной одежде, перешла на катер, Морис и Таенн принялись объяснять детали, необходимые для будущей прогулки. Да, место на редкость красивое, но, по возможности, контакты с людьми следует свести к минимуму. Крайне желательно не выделяться из толпы. Не следует ни с кем заговаривать без необходимости, не нужно показывать, что ты каким-то явлением удивлен и, более того, возмущен. Да, многое из увиденного может показаться странным и неприятным, но это не повод лезть со своим уставом в чужой монастырь. Когда Таенн сказал слово «монастырь», Ит с удивлением вдруг понял, что это слово мало что знакомо ему, оно вдруг вытащило за собой еще один фрагмент воспоминаний. Он сунулся было что-то спросить, но Бард строго посмотрел на него, и созидающий решил пока повременить, тем более, что рассказ дальше стал интереснее.

…Сиур, в котором находится мир, молодой, он из разряда так называемых спонтанных, иллюстрирующий «принцип шести пловцов». Ри поинтересовался, что это за принцип.

Таенн объяснил, что не зонированные миры образуют сиуры самопроизвольно – шесть систем объединяются в сиур, а затем, через все тот же логический узел, встают в противофазу к такому же спонтанному сиуру. Поскольку мир не зонирован, развитие в нем идет медленно, ведь его не «подталкивает» к развитию ничего, кроме собственного ресурса и формирующегося эгрегора. В зонированном сиуре процессы идут иначе, они организованы и ускорены…

– Главное – вовремя это ускорение притормозить, – заметил Морис. – В нужном месте.

– А теперь давай заспорим часика на три, где этому месту положено находиться, – хмыкнул Таенн.

– Так что за пловцы-то? – спросил Ри.

– Дело в том, что планетарная система способна жить и развиваться только в связке, – продолжил объяснение Таенн. – Вне связки она очень быстро погибнет. В Белых зонах, где жизнь только зарождается или находится на низких ступенях развития, идет постоянная перестройка – миры «переподключаются» друг к другу, образуя все новые и новые комбинации, но эта комбинация всегда включает шесть обитаемых миров и шесть же миров в противофазе. Это закон природы. Именно из него получился аксиоматический вывод, что системы способны развиваться и существовать, только опираясь друг на друга.

– Шестеро людей плывут в море и, если один из них устанет, остальные поддержат его, и они смогут продолжить путь, – произнес Морис. Улыбнулся, чуть смущенно.

– Слушайте, а если планеты вообще не зонировать? – вдруг спросил Ри. – Может быть, это и не нужно вовсе? Если они так хорошо самоорганизуются между собой, зачем вообще нужны такие, как вы?

– Если бы было можно не зонировать, никто бы и не зонировал, – развел руками Леон. – В некотором смысле такие, как мы – тоже закон природы. Умеем видеть, что будет дальше.