Магия в стиле экстрим - Ирина Веретенникова

— Иди ко мне, Аморан. Полежи рядом, пожалуйста. После такой насыщенной ночи трудно заснуть без твоего тепла, — прошептала я и потянулась к любимому.

— Я испачкаю тебя, — ответил он, всё же решил приблизиться.

— Просто подойди поближе.

Аморан опустился передо мной на колени, осторожно обнял голые ноги, а я нагнулась к нему и обхватила ладонями милое лицо. Под моими поцелуями затягивались раны, исчезали боль и синяки. Кончики пальцев бежали по мужскому торсу, и рубашка сползала с могучих плеч. Зелёные глаза обжигали сдерживаемым желанием. Я взъерошила рваные пряди пшеничных волос и уткнулась в них носом.

— Милый, меня так пугает будущее.

— Ты моё будущее, — услышала я низкий бархатный голос.

Аморан положил меня на подушки и лёг рядом, и я тут же устроилась у него на груди, устало положив голову на плечо.

— Спи, Паулина, у тебя осталось очень мало времени на отдых, — вздохнул Аморан, он пытался взять себя в руки и усмирить желание.

— Я люблю тебя, — уже засыпая, еле слышно прошептала я.

В ответ щеки коснулись его тёплые губы. Как бы хотелось вот так засыпать каждую ночь. Сон навалился мгновенно и слава богу, на этот раз никаких странных сновидений и кошмаров не было. Казалось, что глаза только-только закрылись, но два часа промелькнули, как одно мгновение.

— Паулина, рассвет совсем скоро, — нежный голос развеял сон.

— Доброе утро.

— Завтрак готов, — сообщил Аморан и подхватил на руки.

Он отнёс меня умываться. Я быстренько справилась с утренним моционом и завтраком, а потом соорудила себе миленький брючный костюм лаконичного чёрного цвета. На что Аморан удивлённо приподнял бровь и оценивающе осмотрел обтягивающий наряд.

— Это конечно красиво, но удобно ли тебе будет в таких…э-э-э…тесных вещах? — уточнил мужчина, когда подошёл вплотную и остановился за спиной.

— Материя растягивается и принимает форму тела. Хочешь попробовать? — я положила его руку на грудь и немного направила под вырез трикотажной кружевной майки.

— Девочка, что же ты делаешь…

Мы оказались на кровати, не прерывая бешеного поцелуя. Я слышала, как в сумасшедшем ритме бьются сердца, как тают остатки самообладания, и как внезапно вздрогнул Аморан.

— Паулина, чудовище возвращается! Ненавижу его за всё, а ещё за то, что он ворует у нас эти мгновения, — в голосе Аморана кричала такая боль и тоска, что мне пришлось зажмуриться.

— В любом случае это скоро закончится.

— Поклянись, что если не получится снять Проклятие, ты убьёшь меня. Пусть это будешь именно ты. Если я и хотел бы умереть, то только от твоей руки.

— Нет, нет…

— Не оставляй меня в этом чудовище. Поклянись!

Я не смогла отказать мольбе, этим больным и тоскливым глазам. Что ж, значит, мы умрём вместе.

— Клянусь, Аморан.

— А теперь пойдём, время пришло, — проговорил мужчина и быстро взял себя в руки.

Чтобы хоть как-то отвлечь Аморана, я завела разговор о том, что происходило со мной ночью. Мы спускались по лестнице, шли по освещённому факелами коридору, а я выкладывала новости. Мне казалось немыслимым обмануть или лукавить перед Амораном. Когда я дошла в своём сбивчивом рассказе до предполагаемого визита женихов, человек резко остановился и сильно ударил кулаком в стену. Пыль и паутина посыпались нам на голову. Аморан с рычанием тряхнул головой, словно разъярённый лев гривой.

— Бездна, ты останешься с ними одна! А я ничего не смогу сделать до самого вечера, — бесился Аморан, до хруста сжав кулаки.

— Со мной будет Хегельг. Он обещал умерить пыл самых страждущих, — успокаивающе проговорила я, а потом поймала ладонь Аморана и увела его дальше по коридору.

Чувства и злость любимого вполне понятны, мне самой хотелось крушить всё вокруг от злости, но не только гнев бился в моём пульсе. Там был и страх предстоящего визита незнакомых и могущественных магов. Но показывать глубину своей паники опасно и жестоко, Аморану и так тяжело. Даже не знаю, как бы я реагировала на его месте?

— К тому же у меня есть чем за себя постоять. Очень на это надеюсь.

В комнате с цепями было тихо и темно, но сквозь дыру в потолке виднелось стремительно светлеющее небо. В кресле обнаружился сладко спящий Пряник, который скрутился немыслимым образом в маленьком для него сидении и не реагировал на наше появление. Мы больше не теряли времени и принялись за неприятный ритуал растяжки в цепях. Я проверила прочность силовых оков и добавила им жёсткости, на всякий случай. Время истекло и Аморану осталось в этом мире всего несколько минут. Я подобрала с пола кол и подошла к закованному человеку.

— Паулина, не доверяй никому. Я повидал много магов, когда жил при королевском дворе, командовал армией, а потом сотню лет смотрел на мир глазами Гнека. Все маги коварны, хладнокровны и чужды людям. Они не такие, как мы, и человеческие жизни для них ничего не значащие мелочи.

— Но я теперь тоже маг.

— Ты другая, Паулина. В тебе кипит жизнь и сострадание, а сердце такое искреннее. Знала бы ты, как не хочется уходить сейчас!

— Тише, — мои ладони погрузились в соломенные пряди волос, немного жёсткие и прямые.

— Почему у тебя обрезаны волосы так, как будто их кромсали ножом?

— Я сам обрезал их мечом в знак траура на могилах родных. Вся семья погибла от руки мага. Это случилось незадолго до Проклятия. С тех пор моё тело не меняется, и волосы не отрастают.

— Прости, не знала о твоей потере.

— Прошло слишком много времени, милая. Родные лица почти забыты, лишь иногда они чётко всплывают в памяти. А твои родные, они живы?

— Живы, только навряд ли мы встретимся вновь. Сейчас я благодарю судьбу просто за прожитый день и боюсь загадывать на будущее.

— Паулина, сейчас!

Превращение началось, тёмные корни силы Гнека вползали в реальность. Но меня это больше не пугало. Я знала, что делать и когда нанести удар. Да, сердце разрывалось от тоски, но рука больше не дрожала. По мере того, как из небытия возвращалось чудовище, со дна души приливной волной поднимался неконтролируемый гнев. Уловив нужный момент, я глубоко всадила деревянный кол в серую шишковатую грудь Гнека. Зловоние ударило в нос. В руке возникло ещё одно древко, душа разрывалась от ненависти к твари, застывшей передо мной.

— Ни одного шанса, — зловещий шёпот и новый удар.

Кол с противным чавкающим звуком пробил грудную клетку монстра, но это меня не успокоило. Хотелось ещё: рвать, кромсать, снова и снова убивать жестокую тварь, забирающую у меня дорогого человека. Глаза застилал мутный туман ярости, ногти вытянулись в длинные когти, из груди вырвался звериный рык. Внезапно ног коснулось что-то мягкое. Это пришёл Пряник, котур тёрся об меня, настойчиво отвлекал и требовал внимания. Он вцепился зубами в брюки и потянул прочь. С трудом удалось подавить приступ агрессии и вернуть себе привычный вид.