Охотник - Тана Френч

— Горжусь, — сообщает им всем Рашборо, обнимая Бобби за плечи, — горжусь считать этого человека своим родичем. И всех вас, конечно же, всех вас, уверен, мы все друг другу родичи в той или иной степени. Верно? — Полупьяно озирается. Прилизанности как не бывало, шевелюра взъерошена, Рашборо самую малость, несильно, кренится от вертикали.

— То было б чудо, если б мы нет, — соглашается Десси. — Вся округа тут родня, так или иначе.

— Я этому парняге дядя, — Сонни сообщает Рашборо, показывая сигаретой на Сенана. — Несколькоюродный. Недостаточно дальний, как по мне.

— За тобой должок подарков на день рожденья — за пятьдесят лет, — говорит ему Сенан. — И нехило фунтов в счет причастий. Чеки не принимаю.

— А ты мне чуток уважения должен. Иди да возьми дяде Сонни пинту.

— Жопу тебе, а не пинту.

— Слушайте, — говорит Рашборо с внезапной решимостью. — Слушайте. Я хочу вам показать кое-что.

Кладет правую руку ладонью вниз на середину стола среди стаканов, бирдекелей и чешуек пепла. На безымянном пальце серебряное кольцо. Рашборо поворачивает его так, чтобы стало видно его более широкую часть. Здесь вправлен в углубление фрагмент чего-то золотого.

— Это мне бабушка дала, — говорит Рашборо с зачарованным почтением в голосе. — Они с другом нашли, когда возились у друга в огороде, еще детьми. Лет девять ей было, по ее словам. Того друга звали Майкл Дугган. Нашли две таких штуки, по одной на каждого.

— Мой двоюродный дядя был Майкл Дугган, — произносит Десси, потрясенный настолько, что в кои-то веки говорит тихо. — Он свое, наверно, потерял.

Мужики подаются вперед, клонятся поближе к руке Рашборо. Кел подается вместе с остальными. Самородок размером примерно с рубашечную пуговицу, на бугорках отполирован временем, в трещинах шершав, испещрен мелкой белой крошкой. В желтоватом свете ламп он сияет усталым безмятежным блеском.

— Вот, — говорит Рашборо. — Возьмите. Рассмотрите. — Стягивает кольцо с пальца — с бесшабашным смешочком, будто творит нечто сумасбродное, — и вручает его Десси. — Я его почти не снимаю, но… бог свидетель, оно запросто могло быть и вашим. Уверен, ваши предки копались в тех же садах. Бок о бок с моими.

Десси поднимает кольцо повыше и глазеет на него, крутит так и сяк.

— Боже святый, — выдыхает. Трогает самородок кончиком пальца. — Вы гляньте.

— Эк хорош-то, — говорит Кон. Никто над ним не смеется.

Накрыв кольцо чашечкой ладони, Десси передает его Франси. Франси пялится долго, медленно и бессознательно кивает.

— А это кварц тут, — сообщает всем Март. — Которое белое.

— Точно, — отзывается Рашборо, оживленно повертываясь к Марту. — Где-то в недрах той горы есть кварцевая жила, пронизанная золотом. И за тысячи лет почти все оно из горы вымылось. На земли Майкла Дуггана и все ваши.

Кольцо переходит из рук в руки. Добирается и до Кела, но он едва его видит. Улавливает перемену в нише. Словно воздух сюда тянется, как намагниченный, к блестящему этому кусочку и людям вокруг. До сего мига золото оставалось лишь облаком слов и грез. А теперь это нечто осязаемое у них между пальцами.

— Штука в том, — говорит Рашборо, — важная штука в том, видите ли, что моя бабушка не просто случайно это нашла. Меня пугает и останавливает во всей этой затее возможность того, что в ее указаниях не будет проку. Их передавали столько поколений, что они со временем исказились до того, что им не хватит точности и они не приведут нас к нужным местам. Но понимаете, когда они с ее другом Майклом нашли вот это… — он показывает на кольцо, спрятанное, подобно бабочке, в здоровенном грубом кулаке Кона, — копали они не где попало. Они выбрали, где копать, исходя из того, что, судя по тому, что дед рассказывал ее отцу, золото там было.

— И он был прав, — говорит Бобби, сверкая глазами.

— Он был прав, — вторит Рашборо, — а сам про это даже не знал. Такова одна из удивительных сторон этого дела: дедушка ее на самом деле в золото не верил. По его мнению, то была сплошь выдумка — измышление кого-то из предков ради того, чтоб произвести впечатление на девушку или развлечь хворого ребенка. Даже когда бабушка моя нашла вот это, он решил, что это просто миленький речной камешек. Но байку ту ей все же поведал. Потому что, правда она или нет, байка — семейное достояние, и дать ей исчезнуть он не мог.

Кел бросает взгляд на Джонни Редди. Джонни с ним весь вечер не обмолвился ни словом. Даже взгляд старательно занимал кем-нибудь другим, подальше от Кела. Теперь же только они с Келом не смотрят на золотой обломочек. Кел наблюдает за Джонни, а Джонни — за остальными. Лицо у него такое же внимательное и сосредоточенное, как и у них. Если Джонни придерживал кольцо в рукаве, то действие, на какое надеялся, оно более чем произвело.

— Золото там есть, — говорит Рашборо, показывая на темное окно и жаркую ночь за ним, дребезжащую насекомыми и теми, кто на них охотится. — Наши предки — ваши и мои — выкапывали его за тысячи лет до нашего рождения. Наши деды играли с ним в этих самых полях в точности как с красивыми речными камешками. Я хочу, чтоб мы вместе нашли его.

Мужики замирают. Их земли превращаются из того, что они знают вдоль и поперек, в таинство, в шифровку, о которой они всю свою жизнь и не подозревали. Там, во тьме, тропы, какими они ходят каждый день, гудят и трепещут позывными.

Келу кажется, будто он с ними не в одной комнате — или что ему тут быть не положено. Что бы ни было на его земле, оно не то же самое.

— Я чувствую себя невероятно везучим, — тихонько произносит Рашборо. — Оказаться из тех, кто столько поколений спустя способен сберечь эту историю и превратить ее в действительность. И я намерен быть достойным того.

— И никого, кроме этой оравы балаболов, чтоб вам подсобить, — через миг безмолвия говорит Сенан. — Помогай вам бог.

Ниша разражается хохотом, громогласным и неуправляемым. Он не стихает. По лицу у Сонни катятся слезы, Десси раскачивается взад-вперед, едва в силах дышать. Джонни тоже смеется, тянется похлопать Сенана по плечу, и Сенан его руку не стряхивает.

— Ой, ну ладно вам, — возражает Рашборо, надевая кольцо, но тоже смеется. — Лучшей компании и вообразить себе не могу.

— А я могу, — говорит Сонни. — Взять Дженнифер Энистон…

— С лопатой от нее никакого проку, — сообщает ему Франси.

— Да ей и не надо. Пусть встанет на дальнем краю поля, и я к ней, бля, опрометью дорогу прокопаю.

— Вот ты-то, — говорит Бобби, буравя пальцем мясистое плечо Сенана, — вечно обсирал меня, дескать, чего пришельцам делать в жопе мира посреди Ирландии. Разве ж не ответ это?

— Ай, да заткнись ты, ну, — отзывается Сенан, но ум его занят другим. Он смотрит на руку Рашборо — как переливается и мерцает от его жестов свет.

— Пришельцам, значит, золото нужно, а? — уточняет Март, встревая вместо Сенана.

— Что-то им нужно, — говорит Бобби. — А иначе зачем им сюда вообще? Я же знал, должно быть такое, чего