Фальтерия. Ветер севера (СИ) - "Maria Fair"

Девочка впервые посмотрела на него с интересом. Фарлан видел, как в её больших голубых глазах борются два чувства: желание заполучить новую игрушку и недоверие к незнакомцу.

— Спасибо, не нужно, — подумав, все же ответила девочка и встала со скамейки, — Извините, мне пора домой.

— Нет уж, постой… — мужчина быстро достал из кармана влажный платок и прежде, чем Элемин успела среагировать, прижал его к носу девочки.

В глазах маленькой полуэльфийки промелькнуло недоумение, она попыталась отстраниться, но её руки безвольно опустились. Заснув, девочка упала на руки незнакомца, который затем взвалил её на плечо и направился прочь из двора. Будто заботливый отец, несущий спящую дочь домой. Плюшевый кот одиноко остался лежать на скамейке.

Фарлан знал, что все происходящее — лишь иллюзия. Внешне он был спокоен, но внутри едва мог сдерживать негодование. Чем занимается Денталион, пока его дочь похищают?! Как он мог такое допустить?!

Туман вновь появился из неоткуда, а когда он растаял, то эльф оказался в совершенно ином месте.

Небольшое тёмное помещение, заставленное ящиками — по шуму воды Фарлан предположил, что это какой-то склад в гавани. Было влажно, в воздухе чувствовался затхлый запах плесени и несвежей рыбы. На одном из ящиков стоял фонарь, и в неровном свете дрожащей свечи эльф разглядел скорчившихся и прижавшихся спиной к ящикам детей, среди которых он узнал маленькую Элемин. Похититель стоял напротив, оглядывая связанных пленников.

Дверь склада хлопнула, и мужчина испуганно повернулся к ней.

— Все в порядке, это всего лишь я, — вошедший криво усмехнулся, обнажив жёлтые зубы, — мы почти готовы к отплытию в Кромленс.

Город, названный им, находился за горами, в Золотой пустыне, и носил дурную славу одного из тех немногих мест, где ещё продолжалась активная торговля рабами. Официально в Фальтере это было запрещено, но, как и во многих крупных городах, при наличии достаточного количества денег любые законы можно обойти. Торговля детьми — занятие прибыльное, так что несмотря на все сложности работорговцы порой крали детей из городов и деревень.

Фарлан недовольно нахмурился и скрестил руки на груди: он и подумать не мог, что люди обладают такой наглостью — украсть ребёнка из его собственного двора посреди дня в самом сердце столицы! Где прохлаждается этот проклятый Денталион, когда его дочь в беде?! Рыжеволосый эльф понимал, что в результате Элемин должна как-то выбраться из этой передряги, но безответственность друга все равно раздражала его. Кроме того, мечник ощущал и свою вину, ведь если бы Элемин была вместе с Винделией, то, без сомнений, такого бы не произошло. Фарлан яростно сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Он злился на себя. Если бы эльфийка не погибла от его рук, если бы он выполнил её последнюю просьбу и защитил Элемин, а не сбежал на север, как последний трус… В том, что происходит сейчас, он виноват ничуть не меньше, чем Денталион.

Девочка зашевелилась, постепенно приходя в себя и привлекая внимание похитителей. Она хотела закричать, но её рот был перетянут толстым кляпом.

— Тихо, малышка. Скоро всех нас ждёт весёлое путешествие! — второй работорговец довольно поглядел на неё, — а главное — прибыльное.

— Гляди-ка, у неё какая-то побрякушка на шее! Только сейчас заметил, — похититель сорвал с шеи Элемин амулет, и иллюзия тут же исчезла, — ого! Да она же полуэльф! Сможем получить за неё тройную плату!

Однако недавнее самодовольство его сообщника испарилось:

— Ты идиот?! Зачем ты приволок её сюда?! Это опасно! Она может владеть такими магическими способностями, о которых мы и понятия не имеем… — он судорожно сглотнул и огляделся, — так… Где-то здесь было еще одно сонное зелье… Точно, вот оно. Ты должен напоить её, чтобы она не двигалась. А я попытаюсь найти антимагический браслет… — передав похитителю флакон с мутным синим содержимым, он принялся рыться в ящиках.

Мужчина склонился над девочкой и грубо схватил её. Слова напарника подействовали на него отрезвляюще.

— Попытаешься кричать — сразу сверну шею, не посмотрю на деньги. Поняла?

Со страхом глядя на него, Элемин кивнула. Похититель развязал ей рот и уже поднёс ко рту флакон с зельем…

— Замри, — тихий и слегка дрожащий голос девочки прозвучал едва слышно.

Мужчина посмотрел на наглую пленницу и хотел было занести руку, чтобы ударить её, но отчего-то не мог сдвинуться с места. Его глаза потрясённо расширились.

— Разбей зелье, — уже решительнее скомандовала девочка.

Повинуясь её приказу, похититель бросил зелье в стенку ящика, и флакон разлетелся на сотни маленьких осколков. Звон привлёк внимание его напарника, и он отвлёкся от поисков:

— Демон тебя побери, ты с ума сошёл?! У нас больше нет этого зелья, а оно… — он замолк, увидев полный паники взгляд товарища, — ты в порядке?

— Убей его, — в голосе Элемин прозвучали повелительные нотки, — убей его, а затем развяжи меня.

Мужчина встал, его глаза остекленели.

— Ты же не станешь… Эй, подожди! — работорговец попятился, потому что похититель Элемин, достав из-за пазухи небольшой складной нож, угрожающе двинулся на него.

Завязалась короткая схватка, за которой Элемин наблюдала, напряжённо закусив губу. Впрочем, с первых секунд боя Фарлану был очевиден победитель: безоружный растерялся перед своим сообщником, вдруг сошедшим с ума, и потому не смог ничего толком сделать, так что нож легко перерезал его глотку. Грязно, некрасиво, но эффективно. Оставшийся мужчина вернулся и развязал полуэльфийку.

— Освободи и их тоже, — Элемин кивнула на оставшихся детей.

Остальные продолжали спать, и Фарлан предположил, что их уже успели напоить зельем до того, как он появился здесь. Элемин поднялась на ноги и пошатнулась: похоже, действие снотворного, которое было на ткани платка, ещё не до конца прошло. Когда оставшийся работорговец развязал последнего ребёнка, она подошла к нему и коснулась его плеча.

— За то, что ты хотел сделать с нами… умри, — голос девочки стал безжизненным.

Похититель неподвижно замер, пристально вперившись в её лицо белесыми глазами, а затем разразился громким кашлем, обрызгав Элемин собственной кровью. Она отшатнулась, но её одежда и лицо уже были испачканы. Кое-как она вытерлась пыльной тканью, найденной в одном из ящиков, но вещи были безнадёжно испорчены.

— Папа будет ругаться… — грустно проговорила она.

Девочка подобрала свой амулет и, бросив последний взгляд на оставшихся детей, медленно покинула склад. Магические приказы измотали её.

Фарлан потерял дар речи. Нет, он знал, что Элемин должна была обладать какой-то магической силой до того, как на неё был наложено блокирующее заклинание. Однако мечник и подумать не мог, что её способности окажутся настолько велики. Кроме того, Винделия ведь обладала только даром предсказывать будущее, так откуда у её дочери может быть способность управлять людьми… Денталион был простым человеком, без всякой склонности к магии — это совершенно точно.

Фарлан возродил в памяти момент, когда Винделия помогла ему освободиться от Левента, тогда, перед самой её смертью. Внезапная догадка осенила эльфа, увиденное только что сложилось вместе с тем, что он помнил о том проклятом дне. Винделия коснулась демона в теле эльфа и приказала Фарлану очнуться… Точно так же, как Элемин сейчас командовала работорговцем, предварительно дотрагиваясь до него. Похоже, эта способность работает только при физическом контакте. Вот зачем Винделия позволила Левенту ранить себя — это был единственный шанс воздействовать на него. Фарлан тяжело сглотнул. Мысленно он вновь оказался посреди того ужасного ущелья, в том кошмаре, который даже спустя двадцать лет все ещё преследовал его. Смерть Винделии, её кровь на его руках…

Погрузившись в свои воспоминания Фарлан даже не заметил, что вокруг него вновь сгустился туман, а когда дымка растаяла, мечник оказался в совершенно незнакомом месте.

— Если бы я не знал тебя лучше, то я бы расценил это как измену, Денталион! — громкий голос привлёк внимание Фарлана, и он огляделся.