Следствие продолжается - Кира Измайлова

— Ну разумеется! О, единственное… у вас бывают заморозки? Форэ — достаточно теплый край и, думаю, с непривычки девушки могут захворать…

— Муж только что отстроил огромную теплицу для роз! — похвасталась Оливия.

— Это прекрасно! Именно то, что нужно! И, — не без гордости заметил рыцарь, — мои сестры намного лучше роз.

— А дядя Рихард, кстати, ворчал, что… э-э… не любит синхронисток, — сказал вдруг Гарольд. — Это он, тетушка, в юности ухаживал за какой-то… И, говорит, вынужден был терпеть, что ее подруги… э-э… повторяют все действия. До конфузов доходило.

— Это он вспоминал, когда вы вчера говорили «о своем, о мужском», а потом от него пахло виски? — поинтересовалась она.

— Ну да… Он всё вспоминал какую-то там… э-э… фривольную геометрическую фигуру с участием тех девиц, забыл, какую, — сознался Гарольд. — Говорит, вынужден был принять в ней участие, до сих пор с ужасом вспоминает. Вот от страха… э-э… и пропустил стаканчик!

— Вот видите, — не преминул вставить дю Бриндвиль, — мои сестры никогда не позволили бы себе подобного. Это совершенно исключено! Они прекрасно воспитаны, отлично образованы и — полагаю, это для вас немаловажно, — очень сильны.

— Это ценное качество, — согласилась госпожа Крепеньких задумчиво. — Что ж, я думаю, нужно поговорить с моим мужем. Вы с вашей очаровательной супругой не окажетесь присоединиться к нам за обедом?

— Почтем за честь, — чуть поклонился рыцарь. Ангелика молча кивнула.

— Хваткий тип, — шепнул Ян Берту. — А ты что ж не вступился за честь родных островов.

— Так правда же, — ответил тот. — И про вольеры, и про мешки… С этим надо будет что-то делать!

Тем временем госпожа Крепеньких с племянником и дю Бриндвиль с супругой тепло распрощались с компанией и отправились восвояси, обсуждая матримониальные планы.

— И кого только не встретишь на «Колоссале», — задумчиво сказал Бессмертных.

— С ума сойти можно, — согласился из-под шляпы Сидельских. — Но Ангелика — во! Хоть и дерево.

— Сударь, я обижусь, — пригрозила госпожа Кисленьких.

— Вы — во в десятой степени! — поспешил исправиться комиссар. — Или в какой хотите?

— Ну так и быть, прощаю… — подумав, решила Каролина.

И никто из занятых шутливой пикировкой не заметил небольшого человечка в клетчатом пиджаке, немного лысоватого, с аккуратной бородкой. Все время разговора с дю Бриндвилем он простоял неподалеку, у планшира, любуясь морскими далями, а теперь деловито направился куда-то. На лице его читалась усиленная работа мысли…

Вечером в салоне снова спорили о политике.

— В Форэ весьма и весьма патриархальный уклад жизни, — негромко говорил рыцарь дю Бриндвиль. Судя по довольному выражению его лица, брачные переговоры с четой Крепеньких прошли удачно. — Иногда до нас доносятся отголоски бурь большого мира, но в целом всё идет так, как много веков назад…

— Но вы же не отрицаете необходимости прогресса, развития? — наскакивал на него лысоватый человечек с бородкой, невесть когда успевший присоединиться к общей беседе.

— Ну разумеется, наше общество развивается, — соглашался тот. — Происходят объединения рощ… простите, семейств, это естественный процесс.

— И какой же у вас тип правления?

— Хм… — задумался Жоффре. — Старолесной, я бы сказал. Видите ли, наиболее крупное объединение рощ уже может считаться лесом, то право первого голоса по жизненно важным вопросам переходит именно к нему.

— А другие проблемы?

— А их все семейства решают так, как сочтут нужным, — ответил рыцарь. — Разумеется, существует свод старинных правил, нарушить которые столь же позорно, сколь обзавестись омелой…

— Это в каком смысле? — заинтересовался следователь.

— О, я снова выражаюсь туманно, — вздохнул тот. — Вы ведь знаете, что омела паразитирует на деревьях, как… — Тут он огляделся, убедился, что ни одной дамы поблизости нет, и закончил фразу: — Как некоторые женщины сомнительного поведения — на состоятельных мужчинах. У нас такое положение вещей считается зазорным. В конце концов, никто не мешает расширить свои посадки, так чего же ради обманывать, скрываться и притворяться?

— Действительно… — пробормотал Бессмертных.

— Выходит, у вас всё-таки монархия? — не отставал человечек с бородкой. У него был короткий, немного вздернутый нос, до смешного напоминавший пятачок.

— У нас нет единоличного властителя, — мягко поправил дю Бриндвиль.

— Ну хорошо, у вас клановая система?

— Уже ближе, — уклончиво сказал рыцарь. Заметно было, что он затрудняется определить систему государственного устройства родного Форэ, но сознаваться в этом явно не желает.

— Полно вам! — пришел к нему на помощь следователь. — Что вы вцепились в милейшего дю Бриндвиля? Кстати… хм… не имею чести…

— Виннипольд Цукерно, — отрекомендовался человечек с бородкой. — К вашему сведению, великосовестный член ложи Усердных каменщиков с мозолями второй степени!

— А-а… — протянул доктор Немертвых, изучавший в соседнем кресле вечернюю газету, особым образом склеенную из телеграфных лент. — Знаем, как же. Сладкозвучный глас моральной оппозиции…

— Демократ-извращенец, — хихикнул Ян, лениво игравший с Бертом в орлянку. Выигрывал все время Берт, но приятелей это не волновало — они были полны решимости узнать, когда же теория относительности всё-таки возмутится и исправит положение.

— Грязные инсинуации! — гордо сказал Цукерно. — Измышления воинствующих невежд! Монархические происки!

— А диагноз-то налицо… — заметил доктор, поправляя пенсне.

Пол Топорны отвлекся от бильярда, за которым разделывал в пух и прах господина Крепеньких (отставной контр-адмирал все время требовал реванша, но пока сумел победить только однажды, и то потому, что офицер суда ему поддался), попросил у Немертвых свой дипломат, перебрал бланки и удовлетворенно кивнул, после чего вернулся к игре.

— Уже на учете? — поинтересовался Бессмертных.

— Точно так, — отозвался Топорны, лихо уложив крученый шар в лузу.

— Палачи! Кровавые сатрапы охранки… — тихо, чтобы тот не услышал, проговорил Цукерно. — История нас рассудит!

— Ну будет вам, будет, — примирительно произнес следователь. — А скажите, господин Цукерно, верно ли, что члены вашей ложи единственно приемлемым государственным строем считают демократический?

— Ну разумеется! — воскликнул тот.

— И что же? — поинтересовался Руперт. — В вашей стране уже построено полностью демократическое общество?

Розен отчетливо хрюкнул, но сделал вид, будто поперхнулся виски со льдом, кое поглощал за отсутствием вожделенной «бессмертновки».