Дорога без начала (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

– Валяй, угощайся, – разрешил я, а через секунду невольно поморщился, наблюдая с каким остервенением избитый тип присосался к халявному пиву.

– И давно вы, парни, с Рихтовщиком работаете?

– Фва гофа, – профырчал, не отрываясь от кружки, Сапог.

– И какой он?.. В смысле, как выглядит? Горб-то распрямился, наконец?

– Э-э… горб… ну типа того, – растерявшийся от моего вопроса Сапог прекратил даже пить пиво.

– Че ж так неуверенно-то?

– К чему эти расспросы, Клещ, – пришел на помощь товарищу Портянка, как бы невзначай положив руку на торчащую из-за ремня рукоять пистолета. – Ты попросил хозяина о помощи. Он прислал нас, чтобы эту помощь оказать. Так давай делать дело, а не обсуждать хозяина.

– Как скажите, парни. Как скажите, – поднял я в примирительном жесте руки. – Только вот неувязочка у нас с вами небольшая вышла. Не было у Рихтовщика никогда горба. И сдается мне, что сами вы своего якобы хозяина никогда в глаза не видели.

Не дожидаясь предсказуемой реакции «твиксов» на конкретную предъяву, я тут же швырнул почти пустую кружку в лицо потянувшего из-за пояса пистолет Портянки. Мой снаряд угодил точно в цель, и нокаутированный Портянка с иссеченным осколками лицом повалился со стула на пол.

Сапог попытался повторить мой прием. Но я легко увернулся от просвистевшей над ухом кружки и, оказавшись через мгновенье рядом с замешкавшимся мордоворотом, опустил на голову Сапога прихваченную со стола бутылку с недопитым виски.

Однако триумф мой продлился не долго.

Подкравшийся сбоку невидимка острым коленом нанес мне чрезвычайно болезненный удар в паховую зону. Схватившись обеими руками за отбитые яйца, я рухнул на колени. И через секунду ощутил гарь задымившихся волос бороды от приставленного к горлу резака.

– У Рихтовщика никогда не было друзей по имени Клещ, – раздался за спиной до боли знакомый белкин голос.

– Зато у него было достаточно надежных подруг, – прокряхтел я. – Отличный удар, Белка. Надеюсь, ты не собираешься перерезать мне горло моим же подарком?

– Надейся…

Точный удар в висок отправил меня в глубокий аут.

Глава 23, в которой я на собственном опыте постигаю смысл фразы: уж лучше бы она меня убила

В чувство меня привел ножом полоснувший по ноздрям резкий запах нашатыря.

Распахнув глаза, я увидел просторный, со вкусом обставленный кабинет, где я лежал на шикарном кожаном диване. А сидящая рядом на приставленном стуле Белка, отводила от моего носа вонючую ватку.

– Че это было? – прохрипел я зло.

– Нашатырь, – хмыкнула девушка.

– Дурой не прикидывайся. Я спросил о твоем нападении из скрыта в баре.

– Нефиг было бородищу такую отращивать, – проворчала боевая подруга, нервно убирая вырвавшийся из прически локон. – Попробуй узнай тебя в таком заросшем бородаче… А проходимцев, желающих на халяву урвать кусок пожирней от наследия Рихтовщика, в Вешалке дохрена и больше.

Только теперь до меня вдруг дошло, что девушка больше не пребывала в личине кваза, а имела нормальный человеческий вид. Еще на ней было очень красивое вечернее платье, а волосы были уложены в стильную модную прическу.

– Белка, ты все-таки решилась принять белую жемчужину, – улыбнулся я.

– Типа того, – проворчала отчего-то разом сникшая девушка.

– Ну и правильно. Знаешь, ты очень красивая.

– Губу-то не раскатывай! – неожиданно осерчала Белка. – И руки при себе держи! Не-то снова по башке схлопочешь.

– Белка, ты че?

– То, блин! Сперва бросил, сбежал, и как сквозь землю провалился. А потом заявляется, обросший, как дикарь, и… ты очень красивая, Белка… Где, скотина, ты тринадцать лет пропадал?

– А черт его знает где, – честно признался я.

– Охренеть, – фыркнула боевая подруга. – Зашибись объяснение.

– Да честно… Меня тенеловы прессанули и вынудили принять от них персональное задание, соблюдая условия которого, я выпал из жизни на тринадцать лет.

– Совсем за дуру меня держишь? Не хочешь говорить – дело твое. Но не надо сказочки дурацкие про тенеловов на ходу сочинять!

– Клянусь Стиксом – я не вру! Все было, как я сказал.

– Дерьмо! Тогда, выходит, все гораздо хуже, чем я думала.

– Белка, может объяснишь, наконец, что здесь вообще происходит? Почему бармен сказал мне, что у бара Зубоскала теперь другой хозяин, и хозяина этого зовут Рихтовщик? Это че, какой-то мой теска? И нахрена было подсылать ко мне пару отмороженных дебилов, мнящих себя крутыми гангстерами? И, вообще, че это за кабинет?

– Ну да, я его тоже не сразу узнал после ее ремонта, – от раздавшегося с порога голоса меня прошиб нервный озноб.

Резко подобравшись, я перешел из лежащего в сидящее положение, и затравленно уставился на белозубую улыбку аккуратно прикрывающего за собой дверь Скальпеля.

Вот, млять, и проник незаметно в стаб! Но Белка? Почему она так спокойна в присутствии этого отморозка?

– Познакомься, Рихтовщик, это мой муж, – все объясняющие белкины слова громом грянули средь ясного неба.

Сохранить при этом невозмутимое лицо удалось мне с огромным трудом. Из горла наружу рвался отчаянный крик, пришлось до хруста стиснуть челюсти.

– Теперь это ее кабинет, – продолжил меж тем вещать Скальпель, спокойно усаживаясь на диван рядом со мной. – Я подарил его жене вместе с клиникой, сразу же после нашей свадьбы… Ах да, ты ж ведь не в курсе. Вообрази, у нашей Белки десять лет назад тоже открылся Дар знахаря, когда, приняв белую жемчужину, она избавилась от личины кваза. Так что у нас теперь, считай, семейный подряд – два практикующих целителя… А ты, значит, Рихтовщик, решил, так сказать, вернуться в старые пенаты?

– Типа того, – пробурчал я.

– Что ж, это дело хорошее. Одобряю. И у наследия законный владелец, наконец, появится… Я тут краем уха слышал твои вопросы. Уж извини, так вышло, я не специально… Дорогая, не возражаешь, если я на них отвечу нашему общему другу?

– Скальпель, ты не хочешь мне ничего рассказать? – невпопад вопросом на вопрос ответила мужу Белка.

– Дорогая, право слово, давай отложим обсуждение семейных вопросов на потом. У нас же ТАКОЙ гость.

– Как скажешь, дорогой, – фыркнула Белка. Резко вскочив со стула, она отошла от дивана, плюхнулась в большое кожаное кресло за массивным столом и нервно забарабанила по столешнице пальцами.

– Не обращай внимания, – по-свойски хлопнул меня по плечу Скальпель, – это не из-за тебя… Итак, на один из твоих вопросов я уже ответил: это знакомый тебе кабинет из клиники. Раньше он был моим, а теперь белкин… Что касаемо посланных по твою душу парней – извини, тут неувязочка вышла, в которой отчасти виноват ты сам. Нагнал, понимаешь, туману. Представился каким-то непонятным Клещом…

– Мур был такой в команде Гвоздя, – проворчал я.

– Ну, тебе видней, – хмыкнул Скальпель. – Конспиратор, блин! Представился бы сразу Шнырю Рихтовщиком, и уверяю тебя – я бы лично подорвался поприветствовать старого приятеля.

– Помнится, расстались мы далеко не друзьями.

– Да когда это было-то, – фыркнул Скальпель. – Сколько воды уже с тех пор утекло. И, как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон.

– Очень удобная позиция, – неожиданно вставила свои пять копеек в наш разговор отсевшая Белка.

– Что же до бывшего бара Зубоскала, – продолжил, как ни в чем не бывало, Скальпель, игноря реплику жены. – Он уже пять лет как принадлежит тебе на законных основаниях. «Как так вышло?» – спросишь ты. Охотно объясню… После того, как тринадцать лет назад ты накрыл в притоне Зубоскала шайку муров, заведение потеряло проштрафившегося хозяина и стало общественной собственностью стаба. Там был устроен дешевый хостел или, проще говоря, ночлежка для бедняков. И в таком статусе оно просуществовало следующие двенадцать лет. А год назад у небезызвестного тебе Ртути начались серьезные финансовые проблемы. Большинство клиентов организованного им банка в одночасье пожелало закрыть счета и снять все накопленные там спораны. Но в хранилище банка не хватило обеспечения и на треть затребованной суммы. Тогда вкладчикам было предложено закрыть недостачу общественным имуществом Вешалки…