Понять друг друга - Пэт Бучестер

Если бы Корал ударила его, вырвалась и убежала, Пол и то не был бы так ошеломлен.

— Черт побери, Корал! Ты не сделала ничего плохого. Это я… Ты заставила меня почувствовать многое такое, чего я никогда не чувствовал раньше. — Отпустив одну руку Корал, Пол провел ладонью по ее волосам. — Мне надо было уйти от тебя, чтобы спокойно обдумать наши дальнейшие отношения. Когда я с тобой, я могу думать только о том, как это приятно.

— И к каким же выводам ты пришел, когда тебе дали возможность подумать?

Пол внимательно изучал выражение лица Корал, но никак не мог уловить ее настроения. У него возникло впечатление, что она не верит ни одному его слову.

— Единственный вывод, к которому я пришел, — это что я не должен был оставлять тебя в ту ночь. Любое решение по поводу того, что происходит между нами, должны принимать мы оба, а не я один. — Пол отпустил вторую руку Корал и встал, неожиданно почувствовав, что не может больше сидеть на одном месте. Отойдя от дивана на несколько шагов, он обернулся. — Мне надо было подумать наедине с собой только об одном — хочу ли я изменить ради тебя свою жизнь.

Корал подтянула колени к груди и обвила их руками, словно ей стало вдруг холодно.

— Но почему ты считаешь, что должен менять свой образ жизни, если свяжешь ее со мной.

— «Когда», а не «если».

— Ты не ответил на мой вопрос. Какую часть твоей жизни придется изменить ради меня?

Пол почувствовал, что ступает на зыбкую почву и ему надо внимательно смотреть под ноги.

— Но ведь придется исключить путешествия в разные экзотические места для разведки интересных мест отдыха наших клиентов.

— Почему?

Пол поглядел на Корал глазами, полными отчаяния.

— Я знаю, как это обычно бывает, Корал. Женщинам не слишком нравятся некоторые формы отдыха, которые предлагает «Аутфиттерз». Кое-какие из них действительно рискованны, но в этом и состоит их прелесть.

— И поэтому тебе так это нравится. Но я по-прежнему не понимаю, какое отношение имеет твоя работа ко мне.

— Когда мы только основали компанию, Джон путешествовал не меньше, чем я. А потом встретил Викторию, женился и постепенно начал передавать все, связанное с путешествиями, мне. Виктория не могла перенести, когда он отсутствовал хотя бы несколько дней, и возражала не только против его отлучек, но и любого вида деятельности, связанного хотя бы с малейшей опасностью. А с ее точки зрения все связано с опасностью, даже утренние пробежки.

Корал выпрямила ноги и встала. Сначала она медленно сосчитала до десяти, а потом подошла к Полу.

— Твои губы двигаются, но я не слышу ни слова, — сказал он.

— Я считаю, — пояснила Корал. — Восемь, девять, десять. Не помогло. — У Пола было такое смешное, растерянное выражение лица, что, не будь Корал так зла, она бы улыбнулась. — Я по-прежнему очень сердита.

— Я знаю, что мои объяснения звучат довольно жалко, но все это правда.

— Я злюсь не поэтому. — Корал ткнула пальцем в грудь Пола. — Никогда и ни по каким параметрам не смей сравнивать меня с другой женщиной. У меня есть свое мнение, свои принципы и свои стандарты. Мне всю жизнь приходилось стойко переносить, когда незнакомые люди сравнивали меня с остальными членами моей семьи. А от тебя я не потерплю никаких сравнений. Если хочешь знать, что я думаю по тому или иному поводу — спроси меня. Нечего делать за меня скоропалительных и ошибочных выводов.

Пол перехватил ее руку, прежде чем Корал успела еще раз ткнуть его в грудь. Волнение его немного улеглось. Он чувствовал себя как человек, которому только что отменили смертную казнь, но пока еще не выпустили из тюрьмы.

— Тогда я хочу знать, какого ты мнения о том, чтобы простить меня и дать мне еще один шанс.

С момента, когда Корал увидела Пола в квартире мистера Сандриса, силы ее поддерживал гнев. Но сейчас он куда-то испарился, а на смену ему пришла надежда, надежда получить то, что она, казалось бы, потеряла навсегда. Корал снова вспомнила об обиде, которую испытала, когда Пол покинул ее в ту ночь, как только они кончили заниматься любовью. Раньше она даже не понимала, что ею владеют не только гнев, но и обида. А сейчас это чувство захлестнуло ее.

Сфокусировав взгляд на одной из пуговиц на рубашке Пола, Корал пыталась собраться с мыслями, чтобы заставить себя хоть что-то сказать.

Но Пол не мог ждать. Он взял в ладони лицо Корал и медленно произнес:

— Посмотри на меня, Корал. Посмотри и скажи, что готова дать мне еще один шанс доказать, что я умею вести себя как взрослый мужчина и относиться к тебе как ко взрослой женщине.

Корал смогла выполнить только одну из его просьб. Она подняла ресницы и встретилась с Полом глазами. У нее перехватило дыхание, когда она увидела на его лице выражение любви и нежности. Слезы застилали глаза, Корал услышала, как Пол едва слышно застонал, когда по щеке ее прокатилась слеза.

— О, Господи, Корал. Не делай этого! Я и так чувствую себя жутким негодяем.

Но Корал продолжала смотреть на него, а слезы все катились и катились по ее щекам.

Пол обнял ее и крепко прижал к себе. Сердце его защемило от жалости. Ощутив боль Корал, он еще больше жалел о том, что ушел в ту ночь.

Единственное, чем он мог себя утешить, это тем, что Корал не чувствовала бы себя такой несчастной, если бы он был ей безразличен.

Подхватив Корал под колени одной рукой, Пол поднял ее. Она напряглась, как только поняла, что Пол несет ее в спальню. Пол хотел стереть горькие воспоминания и заменить их радостными. Единственное, что он мог придумать, это вернуться на место преступления.

Продолжая заливаться слезами, Корал невнятно протестовала. Полу удалось расслышать только слово «нет».

— Я просто хочу побыть с тобой, дорогая. — Пол опустил ее на бархатное покрывало и сел рядом, обняв за плечи. — На этот раз я не уйду.

В комнате было темно, если не считать тусклого света, проникавшего из гостиной. Но этого было, достаточно, чтобы Пол мог разглядеть лицо Корал. Влажные ресницы ее были опущены, и Пол не мог бы сказать, о чем она сейчас думает и что чувствует.

— Знаешь, я очень боялся темноты, когда был ребенком… — тихо сказал он.

Корал кивнула головой, но не раскрыла глаз.

— Мама разрешала мне не закрывать шторы, хотя от этого в спальне было холодно. Иначе в комнате царила бы абсолютная тьма, и я бы ни за что не уснул. Верхняя часть окон в моей спальне была сделана лет сто назад местным стеклодувом. В остальных комнатах давно заменили такие стекла, так как сквозь них ничего не было видно. Ветви большого дуба бились в непрозрачное стекло, иногда их освещала луна, и тогда на противоположной стене появлялись причудливые очертания. Я лежал под одеялом и дрожал, глядя, как по стене танцуют монстры. Думаю, мне было тогда года четыре.