Любовники чертовой бабушки - Людмила Милевская

— Зря на тебя напустился, сам виноват, неудачно выбрал место для встречи. Не знал я, что здесь так многолюдно.

— Многолюдно?! Надеюсь, ты шутишь! Меньше народу только в пустыне! Ладно, не будем о грустном, — опомнилась я. — Лучше скажи, что нам делать? Неужели так и будем до самой ночи по телефону общаться?

— В том-то и дело, что до ночи я не могу. Вот если бы мы были в Быдгоще. Там все проще. Дома и стены помогают, — с горечью произнес Казимеж.

Разве можно в таких условиях сохранять хладнокровие? Пришлось возмутиться:

— Почему же ты пригласил меня в эту дыру, когда у нас есть наш любимый Быдгощ?

— А ты можешь в Быдгощ приехать? — оживился Казимеж.

— Конечно, могу.

— Но это же Польша, а мы во Франции.

— Я не забыла.

— Муза! Любимая! Так приезжай!

— Хорошо, я приеду, но как я тебя там найду?

— Ты остановишься у своей бабушки Франи? — деловито поинтересовался Казимеж.

Я обрадовалась. Он придет прямо туда. Как это прекрасно! Мы опять будем счастливы там, где зарождалась наша любовь!

— Естественно! — воскликнула я.

Как бы не так. Он и не думал туда приходить, где зарождалась наша любовь.

— Я, может быть, тебе позвоню, — расплывчато сказал он и добавил:

— Но лучше нам встретиться в том костеле, где мы познакомились. Надеюсь, ты никому не рассказывала о том, где мы познакомились?

— Нет, — заверила я, почему-то припоминая Ганусю, Нинусю и Тусю.

И Казимеж почему-то мне не поверил, переспросив:

— Ты точно никому не рассказывала?

— Нет! — гаркнула я, усиленно припоминая, так это или я ошибаюсь.

— Почему? — поразился Казимеж, иногда он любит поиздеваться.

— Меня никто об этом не спрашивал.

— Раз никто не знает о нашем костеле, там и встретимся, — радостно воскликнул Казимеж и пояснил:

— Боюсь, за домом твоей бабушки Франи установлено наблюдение.

Я испугалась:

— Любимый, что ты натворил?

— Постарался тебя прославить!

«Ах, вот оно что!» В мою голову косяком налетели вопросы, но он строго сказал:

— Подробности узнаешь при встрече.

— Милый, и когда мне ждать тебя в этом костеле?

— Это я буду там тебя ждать, любовь моя! — воскликнул Казимеж и.., повесил трубку.

Глава 34

Остаток дня я провела в увлекательнейшем занятии: побегав по городу, возвращалась в номер и ждала звонка Казимежа. Не дождавшись, припускала опять по улочкам Тьонвиля, будь он неладен, и снова аллюром в номер. Через двадцать таких ходок мне стало ясно, что Казимеж своему слову хозяин. Сказал «буду ждать», значит, сразу уже и ждет. А мне что делать? Не на ночь же глядя ехать мне в Быдгощ? К тому же не хотелось из Франции уезжать, не получив новой порции евро.

Ложиться спать было рано. Я выбилась из режима и привыкла бодрствовать ночью. Пришлось отправиться на поиски приключений, и приключения не заставили себя ждать. Мне удалось-таки выследить блондина. Случайно, конечно. Я шла по длинному коридору отеля и вдруг почувствовала: с ноги сползает чулок. Еще пару шагов — и он упадет, а я буду опозорена. Кое-как доковыляла до лестницы, спряталась за колонну, задрала юбку и благополучно закрепила чулок роскошной подвязкой — сорок евро, не меньше. Довольная, уже хотела выдвинуться из-за колонны, но услышала твердые мужские шаги. Я решила пропустить незнакомца. Как-то неловко было вылезать из-за колонны в присутствии незнамо кого: вдруг он окажется молодой и красивый?

Так и вышло: за мной поспешал стройный блондин.

«Бьюсь об заклад, что мы с ним знакомы», — подумала я и, выходя из-за колонны, воскликнула:

— Бон суар, мсье!

Он вздрогнул, оглянулся, а я по-английски спросила:

— Не меня ли вы ищете?

И обалдела: «Черт возьми! Я же с ним танцевала в „Парти де плэзир“! Это тот красавец Андре, которого подсунул мне вместо себя Себастьен!»

— Кажется, мы знакомы! — воскликнула я.

— Однажды имел честь пригласить вас на танец, — с вялой улыбкой промямлил Андре.

Пришлось с ним спуститься в бар. В баре он угощал меня шампанским. Видимо, заметил, на какой напиток налегали мы с Себастьеном. Мы неплохо сидели. Андре был очень мил. На то, чтобы расположить меня к себе, ему не понадобилось и часа. Впечатление усиливалось реакцией окружающих. Публика не сводила с нас глаз. Время пролетело незаметно. На этот раз я пила совсем мало, зато много танцевала и болтала столько, сколько хотела, а он внимательно слушал. Что еще женщине нужно? Особенно молодой! Он меня обворожил!

Потом мы гуляли по городу; отношения намечались самые романтические, так как занимались мы всякой чепухой: вдыхали ароматы цветов, считали звезды, любовались луной…

Именно в этот момент он коротко поцеловал меня в мочку уха. Поцеловал, вздохнул, подумал-подумал и собрался поцеловать еще, но я уклонилась: с игривым смешком его оттолкнула и порхнула, как лань. Или как бабочка, дело не в том. Он догнал меня, схватил за плечи. Я хохотала, старательно запрокидывая ,голову: Гануся меня убеждала, что в этой позе я ничего. Когда я вволю нахохоталась, Андре нежно встряхнул мои плечи, с силой прижал меня к своей мощной груди и прошептал:

— Люблю вас, Муза, люблю…

Я притворилась глухой.

— Проводите меня обратно в отель, уже поздно, — воскликнула я, освобождаясь от его жарких объятий и кокетливо поправляя прическу.

— Да, конечно, — грустнея, ответил Андре. — С той минуты, Муза, как я вас увидел, понял: я раб.

— Чей? — безразлично осведомилась я.

— Ваш, конечно, — воскликнул Андре.

— Ах да, могла бы и сама догадаться, — ответила я, вспоминая Казимежа и становясь недоступной.

Андре мне разонравился — терпеть не могу, когда переигрывают. Ради чего он заливается соловьем? Я же не дура, мог бы заметить. Что заставляет беднягу бездарно тратить свое драгоценное время, возиться со мной — косолапой и шепелявой?

— Андре, — как бы млея от удовольствия, прошептала вдруг я, — мы встретились здесь случайно?

— Нет, Муза, я следил за вами еще в Париже, но никак не мог выбрать подходящий момент: вы все время были в кругу своих старых друзей.

«Что значит „еще в Париже следил“? — встревожилась я. — Он что, и в сарае со мной был? Глупо с его стороны в этом мне признаваться».

— Зачем вы следили за мной? — спросила я, стараясь выглядеть как можно глупей.

(Если честно, это нетрудно.).

Андре потупился:

— Сам не знаю, что меня на это толкало. Меня тянуло к вам, Муза. Меня тянет к вам словно магнитом.

— Понять вас в этом очень легко, — кокетливо ответила я, мучительно размышляя над тем, куда еще его потянет за мною.

Если его потянет в Быдгощ, это будет ужасно. Значит, бедный Казимеж и туда направился зря. Как ему не везет! Пришлось нешуточно осведомиться:

— Послушайте, Андре, а работа какая-нибудь у вас есть? Или вы в отпуске? Миллионеры в «Парти де плэзир» не вращаются.

— О да, у меня есть работа, — заверил Андре. — Я хорошо зарабатываю, Муза, так что на этот счет можете не волноваться.

«Ха! Этого я и боюсь, что ты хорошо зарабатывать, когда за мною следишь! Или ты замуж меня зовешь? Этого только мне не хватало! Значит, точно попрешься в Быдгощ!» — похолодела я.

— Андре, спрашиваю про работу без всякого дальнего умысла, — пискнула я. — Лишь из интереса знать: когда вы работаете, если все время следите за мной?

— Ах, в том-то и дело, что с тех пор, как я вас увидел, Муза, ничего не могу делать. Все валится из моих рук, — с грустным вздохом признался Андре.

«А то как будто раньше из них не валилось! Да ты тунеядец, шпион!» — подумала я, а вслух притворно его осудила:

— Нельзя так, мой дорогой. Вы можете потерять работу. Поезжайте в Париж. Через пару дней я туда вернусь, и мы продолжим наши чудесные отношения.

Андре покачал головой, и я поняла, что ничего не получится.

— Я умру, — вздохнул он. — Пару дней — это слишком. Я точно умру.

«А может, и в самом деле так сильно влюблен?» — потешила я себя эфемерной надеждой.

Всмотрелась в него внимательней и поразилась: «Да, природа трудилась не покладая рук. Не правдоподобный красавчик! Неприлично мужчине иметь такую яркую внешность. На такой жирной почве любовь не растет. Парень валяет дурака, не может быть никаких сомнений».

— Хорошо, — сдалась я, — оставайтесь. Только смотрите, Андре, потеряете работу, мне вы такой ни к чему. Я и сама не люблю работать.

Он радостно ужаснулся (и такое бывает):

— Работать вам?! Муза! Нет, никогда!

— Я тоже так думаю, но кормить-то нас кто-то должен. Как вы полагаете, Андре, хорошо будет, если вы лишитесь работы?

— У меня есть собственность. В крайнем случае, ее можно продать, а деньги положить в банк и жить на проценты.

Я вздохнула:

— Поступайте, как знаете, Андре, только я девушка порядочная и в свой номер вас не пущу.

— И не надо, у меня есть свой. Мы будем встречаться днем, если вы захотите меня осчастливить.