Она что-то скрывает - Наталия Левитина

– Чудеса, – упавшим голосом подтвердила я. – А ты что ему сказала?

– Что это полный бред и никакой машины, а тем более квартиры я тебе не дарила.

– А мою однокомнатную? – запротестовала я. – Ведь вы с Сергеем скинулись на неё!

Несколько лет назад мама и брат спасли меня из банковского плена, погасив кабальный кредит, взятый для покупки квартиры. Очевидно, мои мозги отдыхали на Гавайях, пока я в банке подписывала договор, – условия были ужасны. Но выяснилось это гораздо позже, когда проценты стали накручиваться друг на друга с невероятной скоростью. Тут вовремя подоспели Марго и Серж и положили конец моим кредитным конвульсиям, оплатив остаток суммы.

Спасибо им огромное.

Но урок прошёл даром.

Сейчас на мне висит новый кредит…

– Речь сейчас не об однокомнатной! – возразила мама. – Объясни, какую игру ты ведёшь, при чём здесь Егор и откуда у тебя автомобиль и квартира?

– Автомобиля уже нет. Он всмятку.

– Не уходи от ответа.

– Даже не знаю, что сказать, – беспомощно вздохнула я. – Когда-нибудь объясню. Сейчас не получится.

– Выходит, Нонна разбилась на твоём автомобиле?

– Какая разница! Главное – Нонны больше нет! – с горечью выпалила я.

– Да… Извини…

Потрясающе, но Марго тут же оставила тему моих тайных богатств и не стала выяснять, откуда у меня на балансе появились «ниссан» и двухкомнатная квартира. Наверное, отложила расспросы на потом.

Меня вполне это устраивало.

– Да, кстати, – вспомнила мама. – Я ещё сказала Егору, что у тебя есть в заначке подаренная мной стофутовая яхта. Но ты предпочитаешь надувной матрас.

В дверь позвонили. Это была моя соседка с верхнего этажа Ева, а также её бессменный спутник Михаил.

– Умоляю! – заголосила подруга, выставляя вперёд ребёнка и даже пытаясь втолкнуть его в квартиру. – У меня налоговая проверка! Возьми юношу! Всего лишь до десяти вечера!

Всего лишь!

– Нет! – отпрянула я в ужасе. – Нет!

Хватит с меня чужих детей!

Я ещё не оправилась после вчерашнего инцидента с Ваней. Правда, всё закончилось благополучно. Мы даже успели в кукольный театр, где с восторгом посмотрели спектакль «Царевна-лягушка» (Ваня смотрел, а я пришибленно медитировала рядом в кресле, потихоньку приходя в себя и ощущая себя человеком, в последний миг избежавшим смертной казни)… Милый, доверчивый малыш! Мамашка впихнула его почти незнакомой тётке, и он отправился за ней следом. Потом из «обезьянника» его забрал какой-то мужик – и Ваня тоже не подверг сомнению действия взрослых… Ведь он совсем маленький!

Но что я пережила…

– Нет, – повторила я. – Ева, нет!

Соседка ошарашенно уставилась на меня. Впервые она услышала отказ.

– Я что-то не понял, бэйба, – звучно сказал Мишутка. – У нас развод? Ты приглядись, крошка. Это же я, твой любимый Мишаня! Развлечёмся! Оторвёмся!

– Сильно занята? У тебя работа? – сникла Ева. – Господи, куда же ребёнка девать? Мне через пятнадцать минут надо быть в офисе. Серьёзная проверка. Как бы не пойти ко дну. И так весь бизнес к чёрту с этим проклятым кризисом…

Я молча втянула Мишутку за руку в квартиру.

– Возьмёшь? – обрадовалась Ева, огромные карие глаза вспыхнули, заблестели. – Юлечка, спасибо! Спасибо! Ты – чудо!

Через секунду мамочка-бизнесмен испарилась, словно её и не было. Только нежный аромат духов ещё мгновение оставался в воздухе, но вскоре исчез.

– Упорхнула, – грустно вздохнул Мишутка. Его маленькие плечики поднялись и опустились. – Красивая, да? Не расстраивайся, ты тоже клёвая. Пошли, что ли, инглиш учить, двоечница?

В офисе «Атланта» я нарисовалась, пылая праведным гневом и ощущая себя полководцем в преддверии исторической битвы. На золотисто-оранжевом песке дюн распласталась вплоть до горизонта чёрная лента полчищ, готовых к бою. Гарцуют кони в тяжёлом защитном снаряжении, едва удерживаемые уздой. Строй ощерился пиками, словно дикобраз иглами. Развеваются боевые знамёна, и над головами всадников и пехотинцев змеится пьянящей дымкой радостное предвкушение кровавой битвы…

Егор Петров приподнялся из-за стола мне навстречу. Я грозно сверкнула глазами, но он почему-то не испугался.

– Зачем ты шпионишь за мной и моей мамой?!

– Я тоже рад тебя видеть. Добрый день.

– Что за гадкая привычка следить, вычислять, выспрашивать? Почему ты вторгаешься в моё личное пространство? Что тебе нужно?!

В стеклянный «кабинет» Егора забежала юная сотрудница, прижимая локтём к талии пачку документов, но, услышав мои слова, тут же поспешно ретировалась.

– Ты снова меня обманула, Юля, – холодно заметил Егор. – Маргарита Эдуардовна вовсе не дарила тебе автомобиль и квартиру.

– И что?

– Очень трудно иметь дело с человеком, воздвигающим вокруг себя бастионы лжи.

– Не имей со мной дела! Пусть ваша компания выплатит мне страховку за машину и простимся навеки. Мы никогда с тобой больше не встретимся, обещаю!

– Мы не можем выплатить страховку, пока не разберёмся с твоим случаем. Было бы гораздо проще это сделать, если бы ты говорила правду.

– Тебе обязательно надо узнать, откуда у меня автомобиль?

– И квартира, – подсказал Егор.

– Квартира-то тут при чём? Ты забыл – я не страховала её в вашей поганенькой фирме!

– Обидный эпитет в адрес нашей славной компании я пропущу мимо ушей, – милостиво заметил Егор. – Хорошо, вопрос о квартире снимаю. Где ты взяла автомобиль?

– Получила в подарок от знакомого мужчины. Но это был не муж.

– Интересно.

– Ещё бы. У женщин бывают тайны. Ты не знал о такой нашей особенности?

– Юля, давай-ка прогуляемся.

Егор вышел из-за стола и, подхватив меня под локоть, вывел из кабинета и потащил прочь из офиса «Атланта». В серебристом лифте мы стояли молча, близко друг к другу. Я враждебно сверлила взглядом его грудь, а он вполне благосклонно рассматривал мою макушку.

Надеюсь, перхоть не нашёл?

С него станется.

Тот ещё сыщик.

На улице стояла настоящая жара, хотя до лета было далеко. Едва появились первые клейкие листочки – маленькие, беззащитные – на деревьях и кустарниках, зато трава на газонах уже зеленела вовсю. Город, отмытый после долгой зимы, сиял чистотой…

Мы остановились на крыльце. Дальше идти было некуда – парковка, забитая автомобилями, шумная улица, толпы людей… Надеюсь, опять в кафе мы не пойдём. Потому что кафе предвещает обстоятельный разговор, а мне бы поскорее отделаться от Егора, выразив ему своё презрение… Однако трудно сердиться на юношу, взирающего на тебя с нежной грустью. Мое патологическое нежелание говорить правду словно причиняло ему боль.

– На днях заехал в дилерский центр «Ниссан»… – сказал Егор.

Я насторожилась.

Ну что там ещё?!

– Нашёл менеджера, который в декабре продал тебе автомобиль.

– Да? И?

– Его выбирала твоя подруга Нонна.

Хмм…

– Да, мы покупали машину вместе.

– Нет, не вместе. Именно Нонна выбирала автомобиль.

– Разумеется! Мой опыт в этом вопросе сводится к нулю! Я ни разу в жизни не покупала машину. «Жигули» на рынке купил Никита… А у Нонны на счету – не один «лендкрузер», да и так, по мелочи… Ясное дело, отправляясь за дорогой игрушкой, я позвала с собой лучшую подругу. Она была моим главным консультантом.

– Звучит убедительно, – вздохнул Егор.

Было видно, что он не верит ни одному моему слову.

– Ведь у Нонны Кратовой есть взрослый сын?

Он и до этого докопался?!

Но как?!

– Д-да-а…

– Где он?

– Да, где-то там… В Европе. То ли в Швейцарии, то ли в Голландии.

– В Англии?

– Точно! Именно это я и хотела сказать.

– А как получилось, что его не было на похоронах?

– Он элементарно не успел оформить документы. Что-то с визой, с паспортом…

– Вот как?

– Да, печальное стечение обстоятельств. В тот момент, когда ему срочно понадобилось приехать в Россию, оказалось, что он никак не может этого сделать.

– Или он не очень-то и пытался?

Я пожала плечами и отвернулась в сторону.

– Откуда мне знать?

Слишком тягостны воспоминания о недавнем событии. Да, я разговаривала с Нонниным сыном по межгороду. Ведь траурные хлопоты свалились именно на меня и Никиту: оповещение знакомых, заказ ритуальных аксессуаров, переговоры с поставщиками услуг. Мы с Никитой метались с утра до вечера, стараясь всё сделать правильно, и мне совершенно некогда было думать о том, что Нонны Кратовой больше не существует. Эта странная и непонятная мысль витала где-то на окраине сознания, я никак не могла сосредоточиться на ней, да и не хотела. Больше не будет ежедневных завтраков в «Шоколаде», когда мы сидели, разложив на стойке документы и отчёты, больше никогда я не буду пиарить две её кофейни…