Вилла загадок - Дэвид Хьюсон

Его спас Перони. Качая головой, он вошел в комнату и сообщил, что от криминалистов пока новостей нет, но поиски уже идут и начали поступать телефонные звонки.

После этого с серьезным, деловым видом сел рядом с ней, снял пиджак и повесил его на спинку стула.

– Мы делаем все, что можем, миссис Джулиус, – добавил Перони. – Если со вчерашнего дня вам в голову пришло что-то еще...

Она прижала руки к груди и нервно кивнула, светлые волосы разметались от резкого движения.

– Нет, не пришло. – Но тут же словно вновь ожила: – Хотя нет, извините. Вчера вечером, после вашего ухода, я нашла в комнате Сюзи одноразовый фотоаппарат. Я только что проявила пленку. Там ничего нет. Так... ерунда. Какие-то здания. Какой-то молодой человек. Обычные отпускные снимки. Насколько я могу судить, никого специально не снимали. Впрочем, если нужно, я ее отдам.

– Это может оказаться чрезвычайно полезным, – заинтересовался Перони. – Именно такая помощь нам и нужна, Миранда.

Коста смотрел на своего напарника и думал, что тот начинает ему нравиться. И даже очень. Оба знали, что на этих снимках ничего нет – просто Перони помогал ей почувствовать себя полезной.

Порывшись в своей холщовой сумке, она достала конверт со снимками и подала его Косте. Тот быстро их просмотрел: обычные туристические достопримечательности. Испанская лестница. Фонтан Треви. Колизей. Сюзи совершала традиционный обход.

– Мы тщательно их изучим, – пообещал он.

После этого они проводили ее к выходу.

– Не люблю обманывать людей, – сказал Перони, когда она уже не могла его услышать. – Было три звонка и все три от обычных психов. Не думаю, чтобы кто-нибудь из них действительно видел девчонку.

– Именно это случилось и с Джеймисон.

– Да ладно тебе, Ник, – скептически поморщился Перони. – Я достаточно знаю об этих вещах – именно так всегда и бывает. Давай не делать поспешных выводов. Бедная женщина знает, что мы работаем в этом направлении, и пугается до безумия.

Коста вздохнул. Перони был прав.

– Беда в том, – продолжал Перони, – что я такой же, как и все. Не перестаю думать о Барбаре, и это сводит меня с ума. Как же такое случилось? Ее старик был настоящим мерзавцем – бандит, мошенник и сутенер. А вот Барбара казалась совсем другой. Бывало, я смотрел на нее и думал: "Ага, в этом мире не все так отвратительно". Оказывается, я ошибался: она оказалась не лучше других. Даже хуже. Но почему?

Перед тем как пойти к криминалистам, Коста успел повидать Фальконе и теперь знал, куда им следует направляться.

– Ты работал с ее папашей?

– Мне выпала такая честь, – ответил Перони и внезапно насторожился. – О Боже! Только не это, – заглянув ему в глаза, выпалил он. – Фальконе хочет, чтобы мы с тобой немного побеседовали с этим подонком? Ради Бога, скажи мне, что я ошибаюсь!

Коста раздраженно развел руками:

– Ты же знаком с ним, Джанни! В этом есть смысл, не так ли? Те, кто вчера к нему ходил, вернулись ни с чем.

Перони снял со стула пиджак и скривился:

– И почему только это происходит именно со мной? Дайка я спрошу тебя кое о чем, Ник. У меня тоже есть дочь. Она как раз в таком возрасте, когда ребенок начинает становиться взрослым. Так как же догадаться, что они становятся на этот путь? Как узнать, что они высасывают из тебя какую-то дрянь, которую ты и сам не замечаешь?

На его большом уродливом лице были написаны недоумение и что-то похожее на скорбь.

– Если я не увидел этого в Барбаре Мартелли, если она так легко смогла всех нас провести, то как об этом узнать?

Коста слушал его вполуха. Утешать Перони не было времени. Его едва хватало даже на то, чтобы снова пробежать глазами снимки и увидеть на них прежние знакомые камни и толпы народа, в основном туристов. Море невыразительных лиц, хранящих свои секреты.

– Не имею понятия, – сказал он.

После аварии у Терезы все болело. На голове красовался пластырь – в том месте, где она ударилась о приборную доску. Тем не менее утро в римском городском морге обещало быть по-настоящему добрым. Два свежих трупа в прозекторской. Незаполненный чек на оплату любых исследований, которые Тереза посчитает нужным провести над мумифицированным телом Элеанор Джеймисон. За те восемь лет, что она здесь прослужила, предстоящая работа никогда еще не была столь многообещающей. Тем не менее, привалившись к стене, отделявшей ее владения от полицейского участка, Тереза Лупо погрузилась в глубокое раздумье, попыхивая уже третьей за день сигаретой. События быстро развивались. Фальконе увез с собой целую бригаду, Ник Коста и Перони распрощались несколько минут спустя. И все они, как подозревала Тереза, двигались не в том направлении.

Когда она рискнула и поехала в Остию, ее одолевала одна навязчивая мысль: молодая девушка по имени Сюзи Джулиус находится в большой опасности, сама об этом не подозревая. Каким-то образом эта девочка попала в руки сумасшедшего. Умного, осторожного, но все равно сумасшедшего. В лучшем случае она уйдет оттуда изнасилованной, причем вряд ли в миссионерской позиции. А в худшем...

Думая о коричневом теле на ее секционном столе, Тереза в первый раз за всю свою карьеру начинала сомневаться, тем ли делом занимается. Может, ее опасения за судьбу Сюзи Джулиус являются всего лишь проявлением чего-то другого – глубоких и все растущих подозрений в тщетности своих усилий? До сих пор она любила свою работу. Время от времени ей удавалось сделать что-то полезное. Она была хорошим, выше среднего уровня специалистом – именно поэтому начальство и терпело ее выходки. Но что бы она ни делала, какой бы умной и толковой ни была, это всегда происходило постфактум. Можно утешать себя мыслью о том, что, обезвредив убийцу, вы спасли его потенциальную жертву. Но тех, кто уже умер, все равно не вернешь. Если уж на то пошло, она всего лишь сладострастный плакальщик на их похоронах, который может только лить слезы и больше ничего. Она помогает, но этого недостаточно. По крайней мере с точки зрения самой Терезы Лупо.

А сейчас она даже этого не делает. Отправляясь в Остию, она в глубине души таила надежду, что найдет там некое подтверждение общей картины – что по какой-то странной иронии судьбы смерть Элеаноры Джеймисон связана с исчезновением Сюзи Джулиус. Так должно было случиться. Она даже не сомневалась, хотя и не могла обосновать свою уверенность. Фальконе – хороший полицейский. Дай ему вещдоки, дай ему карты в руки, и лучшего даже и желать нельзя. Тем не менее она видела выражение его глаз, когда он вчера сидел в Театро ди Марчелло. У него уже было одно реальное убийство – пусть даже произошедшее шестнадцать лет назад. Причем следы явно вели к гангстерам, в чем никто не сомневался в участке даже до того, как она поехала в Остию. По сравнению с этим добровольное исчезновение девочки-подростка казалось если не совсем уж несущественным, то по крайней мере не столь важным.

Тирс, даты, странная коллекция семян... все эти вещдоки, которые они с Костой нашли в спальне Сюзи, оказались недостаточными. Возможно, Сюзи наткнулась на какой-то дионисийский культ в Интернете. Там таких полно – Тереза сегодня проверяла. Возможно, татуировка на плече – всего лишь детское увлечение. Тем не менее Тереза ни на секунду не могла в это поверить. Возможно, Фальконе чувствовал то же самое. Но без чего-то более существенного, такого, с чем можно работать, он просто бессилен.

Именно поэтому она и нарушила все правила, решив повидать профессора Рандольфа Кирка и ожидая встретить кого-то вроде Гаррисона Форда с его язвительными шутками, а вместо этого столкнулась с полным ничтожеством, способным только запутать ситуацию. Это было абсолютно неразумное решение, и не только потому, что ее могли убить. После смерти Кирка на Фальконе повисло еще одно убийство, отодвинувшее Сюзи Джулиус на задворки сознания. А когда Терезу стало преследовать на супермотоцикле насекомое в черном шлеме, в итоге оказавшееся свободной от службы женщиной из полиции, которая пыталась ее пришить и на которую большая часть полицейского участка смотрела с постоянным вожделением, все вообще встало с ног на голову. Пропавший подросток ушел в тень.

Сегодня утром перед вскрытием Барбары Мартелли – а эта задача ее вовсе не радовала – Тереза послала Монашка в полицейский участок собирать слухи. В таких делах Монашек был настоящим докой. Полицейские его то жалели, то высмеивали, а он между делом добывал всю нужную информацию. Скоро он должен вернуться. Правда, неизвестно, что скажет. Никто не видел Сюзи Джулиус. Сколько ни старайся, никто не считает ее исчезновение чем-то необычным: подросток пытается узнать, что такое взрослая жизнь, не заботясь о том, насколько это встревожит его мать.

Она и сама прошлась по участку, по выражению лиц понимая, что бы сказали полицейские, затронь она эту тему. "И это та самая блистательная красавица из дорожной полиции с золотыми волосами и сиськами, которые не влезали в ее кожаный мотоциклетный костюм! В один прекрасный день этот ангел, эта сексуальная богиня неизвестно за что мочит университетского профессора. А после этого пытается проделать то же самое с эксцентричной врачихой-патологоанатомом, чтобы затем окончить жизнь в вонючей дыре возле Фьюмичино. А ты еще спрашиваешь про какую-то пропавшую девочку, которую в последний раз видели улыбающейся и посылающей маме пламенный привет, в то время как бойфренд номер один увозит ее в поисках презервативов? Неужели в твоей родной местности слово "приоритет" не имеет никакого значения? И ты еще удивляешься, откуда взялась кличка "Бешеная"?"