Адепт - Роберт Финн

Сьюзен возразила:

— Может быть, это уникальное изделие. Вспомни фестский[13] диск — надписи на нем сделаны с помощью металлических печатей за три тысячи лет до Гуттенберга.

Дэвид улыбнулся.

— Черт, как же я забыл о фестском диске! — сказал он иронически.

— Только не говори мне, что никогда не был в Музее Ираклиона[14], — воскликнула американка, притворившись, что потрясена его невежеством.

Она решила объяснить по-другому:

— Ладно, возьмем Александрийскую библиотеку. Александрия была столичным городом, где процветали свобода слова и страсть к познанию, воплощенные в гигантском книгохранилище. Но толку от этого было немного. Возможно, к концу первого тысячелетия индустриальная революция уже стояла на повестке дня, однако для нее потребовалось куда больше, чем одна-единственная справочная служба, пусть даже очень крупная. — Она замолчала и приложила ладонь ко лбу. — Слушай, может, поговорим об этом за завтраком? Иначе я грохнусь в обморок от голода.

Дэвид сказал:

— Господи, конечно.

Он опустил крышку внутренней коробки, захлопнул верхний ящик и убрал его обратно в саквояж. Потом оглянулся по сторонам, раздумывая, куда его пристроить.

— Отодвинься немного, — попросил он Сьюзен, все еще стоявшую на коленях у дивана.

Девушка встала и отошла к двери. Дэвид приподнял заднюю часть дивана, и Сьюзен увидела, что с внутренней стороны каркасной сетки зияет широкая дыра. Дэвид поставил саквояж на пол и осторожно опустил диван. Саквояж полностью исчез внутри дивана.

Сьюзен усмехнулась:

— Бьюсь об заклад, ты уже проделывал этот фокус.

Браун покачал головой:

— Нет, сегодня в первый раз. Просто я вспомнил, как разорвал сетку, когда втаскивал сюда диван во время переезда. — Он отступил назад, оценивая свою работу. — Как-то не хочется оставлять такую вещь на видном месте.

Сьюзен кивнула:

— Я тебя понимаю.

Когда они вышли из дома, Дэвид поймал себя на том, что инстинктивно оглядывается по сторонам. Мимо подъезда тащился почтальон с набитой сумкой. Женщина средних лет выгуливала свою собаку. Все выглядело как обычно.

Перейдя через улицу, они углубились в боковой переулок, разделявший длинный ряд домов, и миновали несколько торговых лавок. Между почтой и службой перевозок приютилось небольшое экспресс-кафе. В полупустом зале уже сидела группа молодых людей. Судя по их одежде и рабочим инструментам, пристроенным на соседних стульях, это были сотрудники строительных компаний.

Дэвид посадил Сьюзен за столик у двери и направился к прилавку. По дороге они уже обсудили, что будут есть. Через минуту Браун вернулся с двумя чашками чая.

В ожидании заказа оба молча принялись за чай. Сьюзен заговорила первой.

— Ну и что, по-твоему, все это значит?

Расплывчатость ее вопроса поставил а Дэвида в тупик. Он уже улыбнулся, собираясь отпустить какую-то шутку, но американка перебила:

— Я имею в виду ограбление, третьего парня и всю эту странную историю.

Браун покачал головой:

— Понятия не имею.

— Видишь ли, я совершенно не понимаю, как он смог удрать с места преступления, — продолжала Сьюзен немного раздраженным тоном. — Я не понимаю того, как он попал в дом миссис Харрис и как выбрался обратно. Я не знаю, как ему удалось вскрыть сундук Теракуса и архив в подвале института. — Она повысила голос. — Я не могу себе представить, как он перелез через ту стену, а потом справился с двумя полицейскими. И у меня нет абсолютно никаких идей насчет того, — тут она немного сбавила тон, — что за штука сейчас лежит у тебя дома.

Помолчав, американка добавила:

— Дело не только в том, что все это кажется мне необъяснимым. За последнее время пострадало множество людей. У меня такое чувство, что мы ввязались во что-то чертовски опасное — самоубийственно опасное. Если хочешь знать мое мнение, я думаю, что нам пора уносить ноги.

Дэвид взглянул на свою раздраженную собеседницу.

— По-твоему, я в этом виноват? — спросил он холодным тоном.

— Ни в чем ты не виноват. В конце концов, не ты заварил эту кашу. — Она замолчала с таким видом, словно дальше должно было последовать веское «но». — Просто ты продолжаешь упорно лезть не в свое дело, даже не зная, куда тебя это заведет.

— Моя работа… — начал Дэвид, но Сьюзен не дала ему закончить.

— Работа тут ни при чем, — оборвала она почти высокомерно. — Вчера от тебя требовалось только одно — оставить саквояж полиции. Хэммонд сам бы все устроил. Но ты решил сам увязнуть по уши. а заодно втащить меня. Неужели ты не понимаешь, что это вовсе не твоя забота? Для таких вещей существует полиция, черт возьми.

Сьюзен теперь говорила почти шепотом, но с не меньшим пылом. Дэвид также старался сдерживаться, хотя было видно, что ему это дается нелегко.

— Ты и вправду думаешь, что Хэммонд умней тебя и во всем лучше разбирается? — спросил он. — Если бы я полагался на одну полицию, меня бы уже давно вышибли с работы, а моя фирма оказалась бы банкротом. — Дэвид начал загибать пальцы. — Во-первых, у них не было никаких улик против третьего грабителя и вообще никто о нем не знал. Во-вторых, они понятия не имели, где его искать, а потом едва не прошляпили преступника, когда он пришел забрать вещи. В-третьих, они не смогли его арестовать, хоть я и предоставил им такой шанс.

Он наклонился вперед и еще больше понизил голос:

— Мне дали понять, что если клиент потребует страховой выплаты за эту вещь, — он кивнул через плечо, намекая на украденную «метку», — меня вышвырнут на улицу, даже если фирма выживет, что весьма сомнительно. Дасс хочет вернуть свое сокровище, и у него большие связи. Если я пожалуюсь ему на Хэммонда, детектива сразу выставят за дверь. В таких делах полиция не играет большой роли — они просто мальчики на побегушках. Что касается меня, — продолжал Дэвид, — я успешно вернул Дассу его реликвию, практически посадил вора за решетку, спас от банкротства свою компанию и избавил себя от увольнения. Все это случилось только благодаря тому, что я вмешался в действия полиции. И теперь ты говоришь, что это не моя забота?

Дэвид откинулся на стул и замолчал. Сьюзен не ответила. К ним подошла женщина в ярком переднике, поставила на стол тарелки, и они приступили к еде, так и не проронив ни слова.

Прошло несколько минут, прежде чем спорщики немного поостыли.

Сьюзен взяла нож и, ткнув им в потолок, заметила спокойным тоном:

— Не волнуйся, я не хочу, чтобы он обрушился на твою голову. Я знаю, что ты выполнял свои инструкции и сумел многого добиться, хотя, на мой взгляд, это больше похоже на везение. Но пойми — речь идет не только о твоей работе. Фактически мы стоим на пути профессионального убийцы, который спит и видит, как добраться до этой вещи. Он прекрасно знает про тебя и про меня, но, несмотря на это, мы — по не очень ясным для меня причинам — упорно вырываем у него кусок из горла. — Американка перевела дыхание. — Тебе не приходило в голову, что он может работать не один? Что у него могут быть сообщники? Вчера мы чудом отделались легкими ушибами. Думаешь, нам всегда будет так везти?

Дэвид не ответил, и Сьюзен продолжила:

— Ты знаешь, я вообще не очень доверяю людям. — В ее голосе послышалась легкая самоирония, словно речь шла о каком-то личном недостатке. — Мне бы хотелось верить, что, пускаясь во все эти приключения, ты думал не только о работе. Что ты всегда помнил о других людях, которые могли умереть, — а кое-кто уже умер. И что в следующий раз ты как следует подумаешь, прежде чем выкинуть что-нибудь такое, из-за чего нас обоих могут пристрелить. Мне бы очень хотелось в это верить, но ты не облегчаешь мне задачу.

Сьюзен положила ладонь на руку Дэвида, слегка сжала его пальцы и сразу отпустила. Они быстро взглянули друг на друга.

Внезапно зазвонил чей-то телефон.

Дэвид не сразу сообразил, что звук идет от его мобильника.

— Это еще кто? — пробормотал он, сунув руку в карман. Он вытащил трубку и взглянул на дисплей.

— Хэммонд.

— Ответь ему, — сказала Сьюзен.

Дэвид нажал кнопку связи.

— Дэвид Браун.

Американка напряженно смотрела на Дэвида, пока тот слушал сообщение. Секунд через двадцать она не выдержала и спросила:

— Что случилось?

Лицо Дэвида потемнело. Известия его явно поразили, но он не прерывал собеседника. Голос в трубке продолжат что-то говорить. Это тянулось долгую минуту.

— Что вы предлагаете? — спросил он наконец. — Я сейчас беседую со Сьюзен Милтон. Что нам теперь делать?

Вновь повисла тягостная пауза.

— Конечно, я вам позвоню, — заверил Дэвид Хэммонда. — Сообщите, если что-нибудь узнаете. Хорошо. Пока.

Браун отключил связь и сунул трубку в карман. Когда он повернулся к Сьюзен, его взгляд выражал тревогу и растерянность.