Остров Красного Солнца и холодных теней - Геннадий Эсса

– Она несъедобная, – сказала она.

– Там разберемся, кидай ее вниз.

Бэби с визгом полетела вниз, в шлюпку.

– Дэвид, давай теперь ты, – сказал Генри. – Я последний…

Неожиданно показалось Генри, что кто-то его позвал. Он стал смотреть по сторонам, но никого увидеть не мог.

Дэвид прыгнул в шлюпку, которую за канат держал Зуро, чтобы ее не унесло далеко от корабля. Он прилагал все усилия, пока не пришел ему на помощь теперь уже и кок.

– Ну, чего ты там застрял? Прыгай, иначе нас сейчас начнет уносить.

– Здесь кто-то еще есть, – кричал сверху Генри.

– Какого дьявола! Никого там не может быть.

– Смотрите, – заметила София. – Корабль погружается в воду. Он тонет!

– Быстро вниз, – кричал Дэвид. – Корабль идет ко дну. Нас сейчас следом за ним затянет и все, конец! Нам надо еще успеть отплыть на некоторое расстояние.

Генри еще раз огляделся и теперь уже заметил лежавшего на палубе человека. Он вскочил и помчался к нему. Это был Том. Генри подхватил его под руки и поволок к борту.

– Принимай еще одного, – крикнул он и стал осторожно спускать Тома вниз.

– А этот откуда взялся? – удивился Дэвид. – Там больше никого нет?

– Да, нет.

– Теперь сам, вниз.

Корабль быстро погружался в воду. Он наклонился на правый бок и на некоторое мгновение замер.

Генри последним покинул корабль и, отталкиваясь веслом от его борта, делал попытки отплыть подальше, но волны, как на зло, то и дело прибивали их обратно к кораблю.

– Садитесь на весла, – крикнул Дэвид, – иначе нам не отплыть.

Зуро и Генри, напрягая все силы, гребли в сторону бушующего океана…

Часть вторая

Сэр Генри заметно утомился и отложил свое повествование до следующего раза.

По его виду было видно, что все, о чем он рассказывает, приносит ему множество переживаний и страданий. Но надо было отдать должное, что все, что произошло тогда, около семи десятков лет назад, он помнил до мельчайших подробностей.

Я не стал настаивать и согласился выслушать от него предложения о следующей встрече.

Теперь сэр пригласил меня посидеть в его уютном доме, выпить английского чая, который употреблял с давних времен, и просто расслабиться.

– Я много слышал о морских приключениях, – сказал я. – Но вот так, от непосредственного участника тех событий, мне пришлось слышать впервые. Вы, вероятно, много пережили в то время, когда все это случилось? Скажите только одно, вы добрались до берегов Австралии?

– Конечно нет, – он отставил свою чашку в сторону. – Марта, принеси нам мое любимое варенье, – попросил Генри. – Уж очень оно мне нравится.

– Я могу услышать продолжение в ближайшее время? – спросил я. – Вы знаете, я никогда не слышал подобной истории, и мне очень интересно дослушать ее до конца.

– Да, она связана с моей первой любовью. Что в то время можно было взять от шестнадцатилетнего парня, кроме его юношеских чувств? Я тогда впервые в жизни понял, что такое жизнь, и узнал ее цену. За жизнь, оказывается, надо бороться… По своему опыту могу сказать, если мужчина не любил и не смотрел смерти в глаза, то он многое потерял. Сейчас молодежь совсем другая, о чем тут можно говорить?.. Тогда складывались так обстоятельства, что по-другому было просто нельзя. Не дай бог видеть то, что грозит твоей жизни, когда считаешь минуты перед смертью! Это страшно… Тогда вся жизнь пролетает перед глазами одним мигом.

Сэр закурил свою сигару, и я заметил, что он готов продолжить свой рассказ.

Но тут пришла Марта и принесла варенье.

– Генри, ты утомился, – сказала она. – Может, приляжешь и немного отдохнешь?

Она обняла своего мужа за плечи и поцеловала.

– Я так много про тебя узнала! – сказала она. – Он ведь никогда и ничего мне не рассказывал. Ты устал, пойдем, я тебя провожу.

– Это тебе показалось, дорогая, – сказал Генри. – Я всю жизнь уставал… Уставал от переживаний, от страха, который пережил в свое время. Уставал, когда тащил на себе несколько миль раненого товарища, от боли, которую мне причиняли мои недруги… Всякое в моей жизни было… Самое главное – я ни о чем не жалею. Помню себя безбашенным молодым человеком. Мне было все интересно. Я многое видел и многое испробовал, и убедился, что жизнь – это прекрасная штука. Самое главное, надо пережить все то, что становится поперек твоим желаниям. Вы сегодня очень торопитесь? – обратился он ко мне.

– Нет, сэр, и был бы счастлив выслушать ваш рассказ до конца.

Сэр Генри встал и прошелся вдоль веранды, на которой мы расположились: устремив свой задумчивый взгляд куда-то вдаль, будто припоминая те давнишние события…

– Я беспокоюсь за его здоровье, – сказала Марта. – В последнее время он так сдал. Ему все же восемьдесят три года, а он все молодится и хочет казаться тем самым Генри, что когда-то был на этом злополучном корабле, «Святая Мария». Как я не люблю море, – призналась Марта. – Оно во все времена разлучало людей надолго, забирало их жизни и рушило семьи.

– Моряки – это особые люди, – ответил я. – Мне, наоборот, они всегда нравились своим героизмом и стойкостью.

– Да, были хорошие времена, – вздохнул сэр Генри и уселся поудобнее в кресле.

Глава 1

Шлюпку так трепали волны, что, казалось, она вот-вот развалится на части.

Бедная перепуганная собака забилась в носовой части и только повизгивала от очередного набега волны. Остальным тоже не казалось происходящее развлечением. Страх перед бушующим океаном был виден в их глазах. Весла сейчас просто были не нужны. Нас несло куда-то в открытые воды океана, и мы, в этой морской пучине, не могли определить свое направление.

София визжала, ухватившись двумя руками за мои колени. Она уже перечитывала молитву в сотый раз, упрашивая Всевышнего сжалиться над нами и помочь.

Мешала еще и ночь, и черные низкие облака, которые опустились над нами. Дул холодный морской ветер, и мы все продрогли до костей.

Зуро самоотверженно выносил страдания. Ему доставалось больше всего, если учитывать, что он был еще по пояс голым. Наша одежда тоже нас не спасала – она была основательно мокрая и прилипала к телу. Дэвид больше всего боялся, чтобы не простудиться, потому что все рецепты и лекарства, которые он заготовил, пошли на дно вместе с кораблем. Сейчас все были просто беззащитными перед стихией и положились на одного Бога.

Том быстро пришел в себя. Он не был ранен, его просто сильно контузило при ударе о борт корабля. Его накрыло сначала огромной волной, потом швырнуло в сторону, и он головой ударился о борт с такой силой, что потерял сознание. Придя в себя, он не мог понять, что происходит вокруг, и полз по палубе подальше от борта, чтобы новой волной не быть смытым в океан. Вот тогда его и заметил Генри… Он был спасен и теперь находился в шлюпке, которую швыряло, как щепку, волнами.