Секретный пианист - Фёдор Леонов

 Прекрасно понимаю, что эти мысли не дают спокойно жить расчетливому Иосифу, но меня не трогает его волнение.

          В письмах к матери  с восторгом рассказываю о своих занятиях и всем новом, что узнаю каждый день. Мама довольна мною, всячески поддерживает и продолжает строить планы по поводу моей дальнейшей  карьеры. По-моему, дедушка тоже  радуется успехами, но он не привык высказывать свои мысли открыто…

           Я, Фридрих фон Венцель,  учусь в Берлине. В кадетском корпусе царит строгая дисциплина. Встаем в шесть утра,  делаем гимнастические упражнения и обливаемся холодной водой. После утреннего сбора  и завтрака целый день  занимаемся изучением военных дисциплин, затем  снова продолжается  строевая подготовка. 

            Мне нравится такой образ жизни. Мужественно терплю и привыкаю к военному  распорядку дня. В своих мечтах вижу себя генералом. Я заядлый карьерист в хорошем смысле этого слова. Военная форма  - высокие черные сапоги с ботфортами и длинный светло-синий камзол с красной отделкой,  мне к лицу. В увольнительные часы гуляю по городу с друзьями и  ловлю благосклонные улыбки  хорошеньких девушек. Делаю вывод, что нравлюсь молоденьким особам. Обладаю природной расчетливостью и сразу соображаю, что жениться надо по уму, а с уличными девушками можно прекрасно проводить время и не более того…

         ... Через полгода пребывания в корпусе  легко назначаю свидания, а еще через пару месяцев уже свободно владею искусством обольщения, которому нас живо обучили старшие кадеты. В корпусе любовные похождения  в почете. Старшие охотно делятся этой наукой с младшими. Посему мне везет с наставниками.

          Очередным вечером нас приглашают на пирушку в честь именин старшего товарища – Людвига фон Кройнца, выходца из обедневшей дворянской семьи, живущего только на стипендию. Этот юноша  небольшого роста, с  кривоватыми ногами, но крепок здоровьем и розовощек. Людвиг пришел в пивной кабачок со своей девушкой – хорошенькой и молоденькой  полькой по имени Ванда. Рассмотрев ее поближе, начинаю испытывать сильное влечение и решаю обратить внимание Ванды на себя. После пары кружек пива  смелею, подхожу к девушке, галантно кланяюсь и говорю:

           - Позвольте пригласить вас на польку!    

 Ванда мгновенно соглашается, весело танцует и  хохочет от удовольствия. Людвиг, наблюдая за нами,  мрачнеет, потом не выдерживает, подбегает, отталкивает  меня и выкрикивает при этом:

          - Друг, не забывай,  барышня пришла со мной!  

 К тому времени я, изрядно захмелевший,  без зазрения совести отвечаю:

          - Теперь она моя, раз танцует со мной! Выбирай себе другую,  тут их полно.

 Моментально получаю удар в лицо. Ответ не заставил себя ждать. Нас  растаскивают в разные стороны и выгоняют на улицу, пригрозив пожаловаться начальству. На извозчике доезжаем до казармы, по дороге клянемся друг другу, что больше не  устраиваем драк из-за ветреных женщин. Такое поведение не к лицу будущим героям. Кадетское братство нерушимо. Нам еще долго  служить вместе...

          ... На утреннем построении  командир замечает мое разбитое лицо, хмурится и грозно спрашивает:

          - Фон Венцель! Извольте доложить, что случилось  с вами в увольнении?

          - Я споткнулся  за выбитый из тротуара  камень и упал. 

          - Получите один наряд вне очереди и больше не спотыкайтесь! - объявляет наказание командир.

 Это мой первый наряд вне очереди. Можно сказать, что отделался легко…

 В своих письмам к матери охотно сообщаю, что происходит в моей жизни ежедневно. Мама смеется и гордится одновременно:

          - В отца пошел. Служить на благо своего короля будешь отменно …

           В день смерти Дитриха  отправляюсь на могилу мужа. К своему удивлению,  вижу рядом с надгробием двух плачущих женщин. Они не сразу замечают мое приближение, в последний момент поднимают головы, но уже поздно. Я  подхожу и сразу узнаю заметно постаревшую мадам де Адри. Мадам встает  и приветствует меня, затем представляет  бледную молодую девушку лет шестнадцати:        

          - Моя дочь, Каролина.

 Удивляюсь:

          - Мадам, разве у вас есть муж?

          - Нет, мужа у меня нет, но был великолепный любовник - ваш Дитрих.  Мы тайно встречались в течение нескольких лет до и после вашей свадьбы. Я любила его, а  он,  по всей видимости, только делал вид, что любит, и пользовался мной. На тот момент, когда  открылось, что он женат,  я уже носила под  сердцем его ребенка. Узнав о моем «интересном» положении, барон отказался от меня и повел себя подчеркнуто холодно. Обещал помогать только деньгами, более ни чем. Он меня бросил.

          - Каролина его дочь?

          - Да.

 У меня   подкосились коленки и потемнело в глазах. Такого поворота событий  ни как не ждала. Тихо опускаюсь на скамью рядом с могилой.

          - Я приехала исповедаться над гробом вашего мужа, - продолжает  рассказ мадам де Адри, - из-за меня случилось несчастье в ту роковую ночь. Меня вынудили выманить Дитриха из замка, угрожали забрать дочь. Ваш муж  знал то, чего знать был не должен. Приближенные короля французского переживали за свою жизнь и повелели  устранить свидетеля. Они потребовали пригласить барона на свидание вечером. Остальное вы знаете.  Они отомстили, а я расплачиваюсь за содеянное.  Дочь  тяжело больна. У нее чахотка. Сколько ей осталось жить - неизвестно.  Всевышний  наказывает меня…

           ... Впадаю то ли в полузабытье то ли в очередной транс. Не чувствую ни времени, ни пространства, только сердце бьется так, что, кажется, вот-вот выскочит из груди, не выдержит такого напряжения. Две перепуганные женщины смотрят  и  понимают мое внутреннее состояние.

          - Баронесса, вам плохо?  - Осторожно спрашивает девушка.

          - Все хорошо, обморокам не подвержена. Прошу вас  удалиться. Самое страшное  уже свершилось. Ничего исправить нельзя.  Всевышний вам судья.  На все воля Господа нашего. 

          - Простите хотя бы дочь, - взмолилась мадам де Адри,  - Каролина ни в чем не виновата! За что ей такое наказание?

 Усилием воли заставляю себя еще раз посмотреть на девушку и понимаю, что она очень похожа на Дитриха.

         «Это же частичка его крови и души! Но как ей помочь? Каролина выглядит совершенно