Проект «Цербер» - Сергей Извольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ясно. Ясно, — наконец заговорил явно раздосадованный Модест Петрович. — Полная потеря памяти?
— О себе и своем прошлом — пустота. Со мной остались базовые навыки, причем частично, кроме того я обладаю совершенно неожиданными знаниями.
— Поясните.
— Для примера, вот вы знаете отличия унитаза сифонного типа от обычного? Я знаю, но при этом не знаю откуда я это знаю.
Модест Петрович очень странно на меня посмотрел. Ну да, какой-то там советник, весь из себя важный куратор и прочее бла-бла-бла — похоже он ждет более уважительного, или скорее даже подобострастного от меня отношения. Ладно, не будем будить черного аспида.
— Уезжая из лечебницы я смог завести и управлять автомобилем с ручной коробкой передач, но при этом не смог разобраться с его навигационной системой, мне помогала сестра. Со мной, полагаю, остались даже не столько воспоминания, в виде рваных отдельных картинок, а выученные на уровне рефлексов навыки, — отчеканил я.
— Проблески памяти?
— Нет, ни единого.
— Так уж и не одного? — в режиме самого настоящего детектора лжи сработал вдруг Модест Петрович.
Так, с этим тайным советником определенно поаккуратнее надо. Он ведь наверняка не только выглядит угрожающе-красиво как ядовитая черная змея, он и опасность представляет наверняка. Гораздо большую чем черный аспид.
— Вчера ночью в подвальной камере меня допрашивала некая не представившаяся дознавательница польской разведки. О себе она сочла нужным сообщить лишь, что является магистром-ментатом…
— Принцесса Ядвига, наследница престола Речи Посполитой.
— Ч-ч-че… что? — вкрадчиво переспросил я, с огромным трудом удержав себе более экспрессивный комментарий.
«Шик, блеск, красота», — вспомнил я слова ротмистра Соколова, когда он смотрел на поднимающийся над соседним кварталом огненный гриб.
— Принцесса Ядвига, наследница престола Речи Посполитой, — повторил между тем Модест Петрович. — Весьма способная менталистка, скажу я вам.
— Была, — машинально поправил я, вспомнив перекрученное тело светловолосой дознавательницы.
Черт, это же надо так вляпаться — сначала размотал двух княжон, а потом еще и убил об себя целую принцессу и наследницу престола. Похоже, новая жизнь настолько перестает быть томной, что обещает быть невероятно короткой…
— Вы не волнуйтесь так о Ядвиге, Дмитрий Сергеевич. Судя по отчету ротмистра Соколова, она поставила сильный ментальный блок, так что ее душа наверняка не пострадала. Скорее всего уже воскресили.
— Воскре… что, простите?
Затаив дыхание я в крайнем изумлении, даже можно сказать в полном шоке смотрел на Модеста Петровича. Нет, понятно магия-шмагия, молнии там всякие, кицуне-оборотни, конвертопланы под пеленой невидимости и искусственные глаза-импланты, черт бы с ним. Но вот это вот: «Воскресили?»
В голове просто не укладывалось, я отказывался верить в услышанное. Это уже какой-то божественный уровень бытия! Собеседник похоже прекрасно понял мое состояние, поэтому успокаивающим жестом поднял руку.
— Дмитрий Сергеевич, соберитесь пожалуйста. Будьте любезны, расскажите мне про проблески памяти и как с этим связана леди Ядвига.
— Она в ходе допроса сообщила, что собралась залезть в мою память. Я ее предупредил об опасности, потому что мне показалось, что проводившие ритуал Мария и София не сами ошиблись в ритуале, а, как бы это сказать… убились об меня. Мое предупреждение Ядвига…
— Леди Ядвига.
— Что?
— По правилам хорошего тона вам следует говорить: леди Ядвига. В обществе ее следует упоминать как: ее высочество принцесса Ядвига.
— А могу я пренебречь правилами хорошего тона? — почему-то захотелось мне возразить.
— Конечно можете, кто ж вам запретит. Только имейте ввиду, что пренебрегая правилами хорошего тона, вы закрываете себе дверь в приличное общество, — крайне неприятным взглядом посмотрел на меня Модест Петрович.
— Ясно, благодарю за пояснение.
— Дмитрий Сергеевич, вы остановились на описании процедуры допроса и связанных с ним проблесками памяти.
— Леди Ядвига мое предупреждение об опасности приняла к сведению, потому что после него продолжила допрос не в одиночестве, а позвала четверых помощников, расставив их в пентаграмме. Начав ритуал, она залезла ко мне в память так, что я наблюдал вместе с ней картины своего детства. Вот только наблюдая эти картины я не вспоминал, а именно что наблюдал происходящее. Я же говорил вам про унитазы, да?
Модеста Петровича передернуло, глаза его сощурились, не предвещая ничего хорошего.
— Вот в одной из картинок воспоминаний я топил одноклассника в унитазе, и для того чтобы набрать достаточное для этого количество воды, мне пришлось заткнуть дырку слива пиджаком. В этот момент в воспоминаниях я подумал, что был бы сифонный унитаз, такого бы делать не пришлось. О таких проблесках памяти я сейчас и говорю.
Модест Петрович похоже понял, что я не собирался над ним (откровенно) стебаться, смотрел теперь на меня крайне внимательно. Я же продолжал:
— У меня словно целиком стерлись некоторые отделы памяти, оставив работающими другими. К примеру, я знаю принципы федерального, конфедеративного и имперского государственного устройства, знаю даже различия между теллурократией и талассократией, но не знаю какой сейчас год, или почему Россия — Конфедерация. Кроме того, я видел в своих воспоминаниях флаг Восходящего Солнца, который стал японским национальным флагом во время эпохи Мэйдзи, но при этом не знаю какой сейчас в Японии государственный строй…
— А какая разница между теллурократией и талассократией? — неожиданно спросил Модест Петрович. После чего он вдруг извиняющееся пожал плечами, став на миг похожим на обычного человека: — Я просто их путаю постоянно.
— Теллурократия — материковое образование, талассократия — опирающееся на водные пути.
— Да, точно-точно. Кстати, ваши знания неверны: Россия не Конфедерация.
— Оу. А как, я ведь слышал от ротмистра Соколова, что он…
— Мы с вами сейчас находимся в городе Белоцарск, в штабе 14-й бронекавалерийской бригады, которая является одной из частей Сил специального назначения Российской Конфедерации. ССпН в состав Русской Императорской армии не входят, являясь основой Сил Быстрого Реагирования Армии Конфедерации, подчиняясь напрямую президенту Российской Конфедерации. Российская Империя же, которую возглавляет Ее императорское величество, на равных правах входит в Российскую Конфедерацию, которая объединяет в себе четыре империи, а также ряд других стран и территорий.
Насчет «входит на равных правах», если уж Конфедерация является «Российской», я как-то засомневался. Да и другие говорящие признаки — имперский флаг на центральном флагштоке, а триколор слева, имперский чиновник напротив в чужом кресле бригадного генерала конфедерата, еще и чувствует при этом себя как дома. Понятно сразу, кто в этом государственном устроении
