Падает снег - Марьяна Куприянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А как эта самая жизнь провела меня в делах сердечных! Сначала убедила в том, что я люблю Андреева, уже наутро дала понять, что обманула, а как только я встретила Мишу, снова намекнула, что обвела вокруг пальца. Знаю, что виновата только я – я запуталась, я себя не понимала. Но Андреев… ведь он ни в чем не виноват. Как же мне его жаль. Я ушла от него точно так же, как Миша когда-то ушел от меня: пролепетав что-то в свое оправдание и упрашивая простить, если найдутся силы. Если обдумывать эту тему глубже, становится гадостно. Неужели я ничем не отличаюсь от этого мерзавца? Все то время, пока я ждала машину, я замечала, что мысли мои то и дело возвращаются к Андрееву. Я поймала себя на желании проведать его, узнать, как он поживает. Человек уволился из-за меня. Это значит, он ясно понимал, как ему будет неприятно видеть меня в институте, и решил эту проблему радикально. Ну что ж со мной делать?
Позвонил Сергей, сообщил, что ждет на стоянке.
Изрядно выпачканная «Хонда», бывшая еще сегодня утром белой, рычала за зданием института. Сергей сложил руки на руле и положил на них подбородок, глядя, как я сажусь внутрь. Глянув друг на друга, мы заулыбались, как старые знакомые.
– Поздравляю еще раз, – мужчина завел машину и стал сдавать, разворачиваясь.
– Спасибо.
– Вот видите, не только успели, еще и сдали хорошо.
– Если бы не вы, идти мне на пересдачу.
– К сожалению, если бы не я, ваши вещи были бы чистыми, а нервы лишний раз не встревожены.
– Забудем это, Сергей. Простите, что ругалась на вас. Вы мне очень помогли.
– И вы меня простите. Говорят, самая лучшая дружба всегда начинается с конфликта. Кстати, о Комове, – вдруг оживился Сергей, выворачивая руль. – Это случайно не тот Комов, который Геннадий Платонович?
– Он… а вы его откуда знаете? – я опешила. Сюрпризы на сегодня и не собирались кончаться.
– Его-то лично я не знаю, но видел пару раз. А вот сестра его у нас работает в компании. Очень талантливый юрист. Много раз нам помогала и как юридическому лицу, и работникам в частности.
– Ничего себе! Вот это совпадение.
– Мда-а, кажется, сегодня звезды нехило так сошлись. Как будто кто-то вдруг начал все на свои места ставить и сводить нужных людей в нужное время.
Я покивала озадаченно:
– Да-да, у меня тоже такое ощущение.
Мы помолчали, слушая шум двигателя.
– Ну, не будем этому печалиться! – заключил Сергей. – Будем радоваться, что мы теперь знакомы. Да и без этого есть чему. Как на счет тортика с чаем, Вера? Надо отметить ваш первый экзамен, хорошее начало сессии. Заодно и извинюсь перед вами.
– Вы и так уже достаточно для меня сделали, чтобы я вас извинила. К тому же, я только что пообедала в столовой… – было неохота отказывать ему, я знала, что его это расстроит. Но все же и наглеть не стоило.
– Вера, прошу вас, хотя бы чаю попейте. У вас же есть ко мне вопросы, которые вы хотели задать утром. Посидим, почаёвничаем, заодно поговорим. Не просто так же мы встретились сегодня, чтобы потом разойтись и забыть о существовании друг друга?
– Пожалуй, – кивнула я. – Чаю выпью, – а ведь вопросы действительно есть, подумала я про себя, – если, конечно, ваш брат не будет против.
– Может быть, получится его уговорить выползти из своего логова, хотя вряд ли! – усмехнулся Сергей, но тут же погрустнел, вспомнив о зависимости брата. Образ жизни Алексея явно огорчал его уже настолько долгое время, что получилось к этому привыкнуть.
– А как прошло ваше совещание? – из вежливости спросила я.
– О-о-о-о! – засмеялся Сергей и начал рассказывать, как же прошло совещание. И что эти «обормоты» даже смету грамотно составить не могут, и что если в компании будет хотя бы треть таких вот «бездельников», то «Домос» (так называется компания, где работает Сергей, как я поняла) развалится с оглушительным треском, и «на обломках останутся сидеть только эти остолопы, складывая куски былого величия, как кубики, и удивляясь, почему не получается домика».
Меня, бесспорно, забавила манера Сергея выражать свои мысли; эти бесконечно красноречивые и остроумные обороты, добродушно-простецкие ругательства, полное отсутствие мата и какая-то наивная обида в голосе на всех этих неучей, которых уже поздно переучивать, но с которыми «приходится как-то работать бок о бок». Похоже, он был уверен, что это неизбежно, потому что в любом коллективе есть те, кто попивает кофеек и получает за это зарплату, а есть те, кого называют «рабочая лошадка», они тащат все на себе и из-за малейшей ошибки лишаются доверия и премии. Сразу было видно, что Сергей из второго разряда. Это не могло не возрастить мою симпатию к нему.
Оживленная беседа между нами не прекратилась, даже когда мы приехали, вылезли из автомобиля и поплелись к дому, где живет Алексей, увязая в сугробах и поочередно помогая друг другу выбраться из снежного плена. Сергей все больше и больше нравился мне, он оказался совсем не таким мудаком, как я подумала, когда меня окатило ледяной волной грязи вперемежку с талым снегом. Этот день начинал мне нравиться, настроение зависло на непривычной для меня позитивной нотке и не спускалось оттуда, даже когда в моих мыслях случайно мелькало озлобленное лицо Андреева. У меня сложилось стойкое ощущение, что все произошедшее сегодня, все нелепости и сюрпризы – это только начало большой захватывающей истории, финал которой будет зависеть целиком и полностью от меня. А я так люблю владеть ситуацией, что не могла не порадоваться этому чувству.
– Как всегда, открыто, – в голосе Сергея звучала безнадежность. – Ведь говорил ему: ты хотя бы после того, как мы уйдем, дверь за нами закрой.
– Он забывает или ленится? – тихо спросила я, входя в квартиру.
– Трудно сказать наверняка. Скорее всего, и то, и другое, – Сергей торопливо
