Руки вверх, я ваша тетя! - Наталья Александрова

— Постой-ка! — неожиданно проговорил Рудик, глядя вслед подгулявшему москвичу. — Вот, оказывается, в чем дело!

— Что такое? — удивленно спросил Маркиз. — Ты узнал этого гиппопотама? Вместе плескались в тростниках?

— Ты не слышал, что сказал его приятель?

— Кончай бардак.., очень своевременное замечание!

— Да нет, не это! Он сказал «Антон Иванович тебе пропишет».

— Ну и что? — недоуменно уставился Леня на приятеля. — Кто такой Антон Иванович?

— Ты меня удивляешь! — насмешливо осклабился Рудик. — Страна должна знать своих героев! Антон Иванович Калягин — неужели это имя тебе ничего не говорит?

— Калягин? Конечно, говорит! Олигарх, миллионер, «владелец заводов, газет, пароходов…»

— Точнее, заводов, приисков и банков…

— А почему ты решил, что речь идет именно о нем? Не такое уж редкое сочетание — Антон Иванович! Помнится, был даже такой советский фильм — «Антон Иванович сердится»!

— В наше время сочетание не такое уж и частое, кроме того — эти веселые ребята — из Москвы, как и Калягин, а самое главное — сегодня прошел слух, что Калягин приехал в Петербург по каким-то серьезным делам.., похоже, что этот слух не лишен оснований!

— Ну и какое отношение к нам все это имеет?

— Очень даже прямое! И все это настолько интересно, что я с тебя не возьму гонорара и даже готов сам заплатить за обед…

С этим заявлением Рудик немного погорячился, но Маркиз это прекрасно понял и отверг такой широкий жест приятеля.

— Лучше объясни мне, наконец, что все это значит! А то ты только смотришь с умным и загадочным видом, интригуешь меня.., понимаю, тебе это доставляет удовольствие, а меня, признаться, несколько раздражает…

Рудик собрался было приступить к объяснениям, но тут весьма некстати появилась официантка с десертом, который носил весьма двусмысленное название «радость королевы Гиневры». Раздосадованный Маркиз так недовольно покосился на девушку, что та испуганно спросила:

— Вам что-нибудь не понравилось?

— Все, все понравилось! — с кислой улыбкой ответил Леня.

— Зря ты так, — проговорил Рудик, когда расстроенная официантка удалилась, — что если она от горя повесится в подсобке?

— Это я сейчас повешусь! — Леня всерьез рассердился. — Прекрати интриговать! Объясни, наконец, что ты там понял?

— Ты ведь сам сказал мне, что через три дня состоится собрание акционеров какой-то очень серьезной компании. Теперь я, кажется, начинаю понимать, о чем идет речь. Действительно, есть информация, что в ближайшее время собираются акционеры компании «Нефтехим».

— Это крупная компания? — вклинился Маркиз.

— Не перебивай меня, если действительно хочешь все узнать, — поморщился Рудик, — но вообще-то, конечно, очень крупная. Она приносит в бюджет двадцать процентов налогов всего региона. Это притом, что основная часть их бизнеса остается в тени…

— Ничего себе! — Маркиз удивленно присвистнул. — А причем здесь твой Калягин?

— Антон Иванович по ерунде не разъезжает. Если он лично прибыл в Петербург — значит, для этого есть очень серьезная причина. А куда уж серьезнее, чем передел влияния в «Нефтехиме»! Тем более, что нефть — это традиционная сфера интересов Калягина., значит, собрание владельцев «Нефтехима» состоится в самые ближайшие дни. Калягин приехал заранее, чтобы подготовить почву, но вряд ли он пробудет здесь больше трех дней — его время слишком дорого.., вот и получается, что твоя информация имеет к нему самое прямое отношение.

— Но тогда как же понять, что ты ничего не слышал про Сомова? Ведь если он связан с «Нефтехимом» — значит, это фигура очень большого масштаба, а ты всех таких знаешь…

— Вот это и есть самое интересное! — проговорил Рудик, понизив голос и наклонившись к своему собеседнику. — Когда заходит речь о владельцах «Нефтехима», начинаются сплошные загадки.

То есть имена нескольких держателей акций известны, но — далеко не самых крупных. А самый основной акционер, по некоторым сведениям держатель контрольного пакета — загадочный человек, современный граф Монте-Кристо. То есть его никто не знает, никто не видел. Он управляет своим пакетом через подставное лицо, через адвоката, сам же никогда и нигде не появляется… может быть, это и есть твой загадочный Сомов?

Тогда этой информации просто цены нет! Она в корне меняет ситуацию на рынке ценных бумаг…

— Для меня это чересчур сложно, — проговорил Леня, — я никогда не мог понять, почему насморк министра здравоохранения приводит к росту курса доллара, а проливной дождь на Мадагаскаре — к понижению цен на бразильские алмазы, но раз ты говоришь — значит, так и есть. Так что будем считать, что ты прав и покойный Анатолий Евгеньевич Сомов был держателем контрольного пакета акций компании «Нефтехим»…

— Покойный? — встрепенулся Рудик. — Ну, так это в корне меняет ситуацию! Надо немедленно покупать акции любых солидных фирм, связанных с энергоносителями…

Маркиза рынок ценных бумаг не интересовал, точнее — он был для него китайской грамотой, поэтому завершение обеда прошло за приятным необязательным разговором.

Капитан Ананасов нажал на кнопку дверного звонка.

Ему показалось, что звонок, как дисковая пила, врезался в глубину его измученного мозга.

«Нет, непременно нужно завязывать с алкоголем, — подумал капитан, — а Гудронова, гада, вообще расстрелять из табельного оружия! Пижон, гад, вечно намешает чего-нибудь! Нет, чтобы чистую водку употреблять, так все время коктейли какие-то выдумывает! Тоже мне, Хемингуэй нашелся Гавана-клаб ему подавай!»

Капитан потер виски и снова надавил на звонок.

— Да иду, иду! — послышался из-за двери недовольный голос. — Кто тут такой нетерпеливый?

Дверь открылась, и на пороге возникла тетка раннего пенсионного возраста и таких габаритов, с какими можно покупать одежду только в магазине «великие люди».

— Ну чего ты звонишь? — укоризненно проговорила тетка. — Я только суп укрутила, чтобы не сбежал! Ты бы подсунул конверт под дверь, и всех делов! Или тебе расписаться надо?

— Какой конверт? — неприязненно спросил Ананасов. — Где расписаться? Вы о чем, гражданка?

— Так ты, небось, какую-то почту принес? Так вот и подсунул бы под дверь свой конверт!

— Я из милиции! — рявкнул капитан, вытаскивая из кармана удостоверение и протягивая тетке. Капитан Ананасов!

— Ох ты, господи, страх какой! — тетка попятилась в притворном испуге. — Неужели прямо из милиции?

— Вам, гражданка, сколько раз говорили — спрашивайте, прежде чем дверь открывать, а то неизвестно кого впустите! Хорошо, что это я, а вдруг бы какой-нибудь грабитель или маньяк-убийца?

— Ужас какой! — повторила вредная тетка, еще попятившись. — А чего тебе, голубчик, надо-то? Или так просто пришел — больную женщину попугать?

— Только у меня и дел! — огрызнулся капитан.

При этом он неосторожно мотнул головой, и чуть не свалился от резкой боли.

«Нет, — подумал он, — некачественный алкоголь продают в наших магазинах! Бороться надо за качество продукции!»

Вслух же он проговорил:

— Вы — Воробейчик Эльза Борисовна?

— Допустим, — отозвалась тетка, — а почему это мной заинтересовались органы? Я дорогу не в том месте перешла, или теперь вышел закон, что запрещается печь рулеты с маком?

— Лично к вам у меня никаких претензий не имеется, — несчастный Ананасов снова потер висок и мучительно поморщился, — а нужна мне ваша соседка Ольга Чижова.

В маленьких глазках соседки зажегся огонек неукротимого любопытства, вполне, впрочем, объяснимого — кому не интересно знать, за какие грехи и проступки твоей соседкой интересуется милиция?

— А, я извиняюсь, по какой надобности вам нужна соседка моя Ольга? — спросила Эльза Борисовна напрямик.

Капитан Ананасов тяжело вздохнул, и даже от этого простого и легкого сотрясения в голове его образовалась и начала расти новая вселенная со всеми вытекающими отсюда астрономическими последствиями. Он прислонился к косяку и вытер рукавом пот со лба.

— Водички не принесете попить? — прохрипел он.

Эльза Борисовна поглядела с подозрением, потом поджала губы, но все же удалилась на кухню и принесла Ананасову стакан тепловатой безвкусной воды из чайника, от которой легче ему не стало.

Капитан Ананасов зажмурился и отогнал от себя райское видение огромной прозрачной емкости, до самых краев наполненной ледяной минеральной водой с пузырьками, стремящимися вверх и лопающимися на поверхности. Он решил разобраться с Гудроновым позже, а пока следовало сосредоточиться на работе.

Появлению капитана Ананасова у Эльзы Борисовны Воробейчик предшествовали следующие события.

Оставленный без обещанного спиртного и поэтому оскорбленный в лучших чувствах санитар морга Коля Трофимов по кличке Трофим, дождавшись очередного звонка от озабоченного Сени Гудронова, выложил ему все про двух подозрительных типов, которые приходили в морг, якобы для розыска погибшей в поезде тети, и этой самой тетей оказалась все та же убиенная тетка из скорого поезда Черноморск-Санкт-Петербург, фигурирующая под фамилией Свириденко.