Попасться на крючок (ЛП) - Бейли Тесса

Неужели он действительно собирался рассказать ей следующую часть и специально унизить себя? Ему и так было плохо жить с неловкостью от того, что произошло тогда, не говоря уже о том, чтобы смотреть, как Ханна регистрирует это. Но она крепко держала его руку, её взгляд был непоколебим, и он просто продолжал, словно его подтолкнули невидимым толчком, не зная, куда он приземлится, но зная, что не может остановиться.

— Однажды в праздничные выходные Мелинда была дома, навещала своих родителей. Я соврал, сказав, что тоже еду домой. Но это не так. Тогда я никогда не ездил домой. Я хотел сделать вид, что Вестпорта вообще не существует. Никто не знал, кем я был, и я хотел, чтобы так и оставалось. — Он испустил длинный вздох. — В те выходные я вернулся с работы в библиотеке, а они были в нашем общежитии. Вместе. Смотрели фильм в кровати Кирка. — Он попытался отдёрнуть свою руку от руки Ханны, потому что он начинал чувствовать себя грязным из-за того, что предстояло, и он не хотел, чтобы эта грязь касалась её, но она держалась, крепче прижимаясь к нему. — Так что я встретился с ними лицом к лицу. Объяснил, что мы с Мелиндой встречались несколько месяцев. Кирк был в ярости, но Мелинда… она просто рассмеялась.

Ханна нахмурилась. Её первая видимая реакция на всю эту грязную историю. По какой-то причине он впитал эту реакцию как губка. Да, это сбивало с толку, верно? Да. Она тоже так думала. Это было что-то. Через минуту ему придётся объяснить, и её замешательство рассеется, но пока что этот хмурый взгляд дал ему толчок, необходимый, чтобы закончить.

— Оказалось, что я был её пропуском в зал. — Острота в его грудине отступила назад и устремилась вперёд. — Она напомнила Кирку, что я был её пропуском, они установили это в первый день, так что он не мог злиться, что она обманула. Я был просто парнем на побегушках. Не серьёзный парень. — Он недоуменно пожал плечами. — Я не знал, что они встречаются, потому что он никогда не приводил её ко мне. Из-за этого. Потому что он ревновал её к тому, что она считает меня привлекательным. И, спойлер, она определённо назвала его блефом в пропуске в зал. Его это совсем не устраивало. Он ушёл от стартапа, съехал из общежития. Больше не хотел со мной разговаривать — и я не мог его винить. Я занимался именно тем дерьмом, которого все от меня ждали, начиная с начальной школы. Я брал с собой секс везде, куда бы я ни пошёл, намеренно или нет. Не имело значения, как сильно я пытался быть кем-то другим, этот ярлык сердцееда приварился ко мне. Мелинда знала это без всякой информации о моём прошлом. Мой деловой партнёр даже не стал бы приводить свою девушку рядом со мной. Это просто то, что они во мне увидели.

Фокс понял, что дышит учащённо, и сделал паузу, чтобы замедлиться.

— После этого я бросил учёбу. Не видел смысла пытаться убедить людей поверить в то, чем я не являюсь. С тех пор я работаю на «Делла Рэй».

Несколько мгновений они стояли очень тихо и неподвижно.

Ханна начала придвигаться ближе, выражение её лица стало мрачным.

— Я хорошо провожу время. Мне всё равно. Меня это устраивает.

— Нет.

— Ханна.

Когда она подошла к его краю кровати, чтобы погладить его лицо, он столкнул их лбы вместе, дразня её губы своей кистью. Ханна не могла скрыть свою реакцию. Или мягкую дрожь, которая пробежала по её конечностям и животу. Медленно он притянул её к себе, прижав их рты друг к другу. Это был бой или бегство. Переходить в наступление или рисковать дальнейшим разоблачением, неважно, что он боролся именно с тем, что давало ему комфорт.

Отвлечься. Отвлечься.

— Давай, детка, — дышал он ей в губы, стонал от быстрого подъёма между ног, его пальцы поднимали подол ещё платья всё выше и выше. — Я сделаю это так хорошо для тебя. Я хочу.

— Нет. — Она обвила руками его шею и обняла его, её маленькая грудь упиралась в его большую. — Нам хорошо вот так. — Она ткнулась носом в его челюсть и прижалась ближе, как бы давая ему понять, что она не боится. — Просто так.

Даже после того, что он только что ей сказал?

Разве она не была внимательна?

Она могла сопротивляться ему сколько угодно, держать его за руку и быть его другом, но ничто не изменит его. Его личность была неизменна. Чего же она хотела от него?

Этого, очевидно. Только этого.

Она хотела, чтобы он, каким бы он ни был, смесь недостатков и уродливых истин, хотела, чтобы он просто лежал рядом с ней.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы преодолеть неверие, но, наконец, он сумел просунуть одну руку под Ханну, обхватив её затылок одной рукой. Осторожно он притянул её к себе, его глаза закрылись от бальзама, который она распространяла внутри него. Не совсем исцеляя его раны, но определённо притупляя боль на некоторое время.

Всего лишь на время. Он просто обнимет её… на время.

Через несколько секунд Фокс заснул в объятиях Ханны.

Глава 13

Ханна открыла глаза в понедельник утром и впилась взглядом в Фокса, который лежал на их общей подушке, утренний свет начинал пробиваться сквозь жалюзи за его спиной, очерчивая его лоб золотистым цветом. Со слегка приоткрытым ртом, с бородой, скрывающей челюсть и верхнюю губу, он был поразительно великолепен. Серьёзно? В шесть утра он мог бы снимать рекламную кампанию для Emporio Armani[5].

Однако после прошлой ночи… она не могла смотреть на него, не видя под упаковкой неогранённый драгоценный камень. Гладкий и великолепный снаружи. Но внутри его свет ударялся о неровную вершину и преломлялся в тысяче разных направлений.

Тупая боль пронзила середину её груди, усиливаясь так быстро, что ей пришлось прижать ладонь к этому месту и потереть, чтобы ослабить давление. Боль, которую он обнажил прошлой ночью, прошла по кровати и зарылась в её груди, отказываясь уходить, и она не хотела, чтобы она уходила. Она не хотела, чтобы он нёс её один. Очевидно, он делал это уже давно, позволяя повреждениям гноиться.

Что значило для Ханны помогать ему нести бремя его прошлого? Была ли она хорошим другом и только другом? Или её решимость встать на сторону Фокса исходила откуда-то ещё?

Из чего-то… романтического?

Потому что это была бы не очень хорошая идея.

Это вообще не было бы хорошей идеей.

После прошлой ночи она больше никогда не будет считать его плейбоем. Продавая себя и удваивая свой непочтительный образ, он больше играл сам с собой. Но он по-прежнему оставался Фоксом Торнтоном, закоренелым холостяком и знатоком женщин. Он не хотел отношений, и точка. Он так ей и сказал.

Так что, какие бы липкие, безрассудные чувства ни бурлили на поверхности, позиция поддерживающей подруги была единственной доступной для неё, не так ли?

Мысли Ханны рассеялись, как соцветия одуванчика, когда голубые глаза Фокса открылись, глядя на неё с другой стороны подушки. Они были тёплыми, немного облегчёнными. А потом он моргнул и насторожился.

— Привет, — медленно сказал он, внимательно изучая её. — Ты спала здесь всю ночь.

Слова теснились в её груди. Фразы, которым она научилась у своих психотерапевтов за эти годы. То, что она хотела сказать Фоксу, чтобы объяснить, почему он так ужасно переживает из-за того, что произошло в колледже. Предложения по изменению его мировоззрения и заверения в том, что он ни в чём не виноват.

Но в этот раз все модные слова поддержки показались ей недостаточными. Каким-то образом, в течение ночи, она вступила в схватку с Фоксом, не приняв сознательного решения. Она была в этом, в этой битве за его душу. Однако теперь, когда она была здесь, ей стало казаться маловероятным, что она сможет оставаться здесь слишком долго, не… влюбившись в него.

Боже. Она влюблялась. Быстро влюблялась.

— Да, — наконец пробормотала она, садясь и убирая с лица несколько заряженных статическим электричеством прядей волос. — Прости, я, должно быть, действительно отключилась.