Тайна залива Саутгемптон - Фриман Крофтс

Хэвиленд показал себя радушным хозяином. Он позаботился, чтобы гости удобно устроились в креслах и предложил напитки и сигары. Сначала разговор касался общих тем, затем Хэвиленд перешел к делу.

- В письме я не стал об этом говорить,- начал он по мы подумали, что наши встречи должны быть по возможности строго приватными. Даже наш сторож не знает что вы здесь.

Таскер лаконично одобрил такой подход, и Хэвиленд продолжил.

- Полагаю, мы можем продолжить наш разговор с того места, где остановились в прошлый раз. Итак, в целом вы рассмотрели возможность достижения соглашения между нами. Из вашего письма я понял, что это сделано?

- Мы втроем обсудили это,- подтвердил Таскер,- но я не донес дело до сведения совета. Я бы предпочел представить им готовые конкретные предложения.

- Логично,- сказал Хэвиленд.- Каково ваше мнение о наших предложениях?

- Если говорить в целом,- ответил Таскер,- то мы за соглашение, но предложения недостаточно проработаны, чтобы сразу ответить однозначно.

Хэвиленд кивнул.

- Именно для уточнения предложений, как я полагаю, мы и собрались. Могу я узнать, есть ли у вас конкретные позиции?

- Думаю, с учетом того, что это ваша инициатива, ваши предложения, вероятно, обдуманы более взвешенно, чем наши. Полагаю, что сперва следует выслушать вашу сторону. Лично я предполагаю, что они составят основу соглашения.

Хэвиленд пожал плечами.

- Как вам угодно. Я набросал несколько пробных пунктов, которые мы выдвигаем в качестве исходных моментов для обсуждения.

Он достал бумаги из ящика стола и протянул Таскеру.

Не без трепета управленцы "Джоймаунта" заглянули в них. Список содержал семь коротких пунктов, не развернутых, а просто кратких заметок о том, что должен включать будущий документ. Ознакомившись с ним, гости поняли, что их ждет полный крах.

Первые пять пунктов были весьма безобидные, хотя и значимые. Кратко говоря, они включали в себя требование, чтобы существование и природа процесса, используемого обеими фирмами, хранились в тайне; что цены будут одинаковыми и согласованными, как и скидки или уступки, что работа будет вестись в духе согласия и сотрудничества, ни одна из фирм не будет иметь преимущества в расходах. Каждая будет ставить другую в известность о своих контрактах. При необходимости рабочие мощности одной из них могли быть использованы для содействия в исполнении объемных заказов. Эти пять пунктов выглядели вполне приемлемо.

Но, конечно, управленцев "Джоймаунта" взволновали не эти пункты. Они были обескуражены пунктами шесть и семь, весьма лаконичными, однозначными и составлявшими разительный контраст с предыдущими.

Они выглядели так:

6. "Джоймаунт" признает, что новый процесс является абсолютной собственностью "Шале".

7. "Джоймаунт" использует процесс по лицензии "Шале" и выплачивает "Шале" 75 % прибылей, получаемых от процесса.

Брэнд был уничтожен. Дела обстояли хуже некуда. "Шале" вряд ли выдвинул бы такие требования, если бы им не было точно известно, что произошло. Он с беспокойством, которое пытался скрыть, взглянул на Таскера. Таскер, подумал он, отменно играет свою роль. Он просмотрел пункты и когда добрался до шестого и седьмого, его брови поползли вверх, он недоуменно присвистнул и слегка улыбнулся, весьма выразительно изобразив ироническое принятие навязчивой идеи.

- Точно так же и некоторые живые существа,- сказал он любезно,- имеют жало на хвосте. Что ж,- он взглянул на Брэнда и Кинга,- думаю, мы можем с определенностью сказать, что первые пять пунктов великолепны и действительно создают основу для обсуждения. Мне даже кажется, что лучше и не сформулируешь. Но два последних пункта...

Он прервался и открыто засмеялся.

- Не думаю, Хэвиленд, что вы предложили их всерьез?

- Уверяю вас, Таскер, что мы предельно серьезны.- И он в свою очередь переглянулся со своими коллегами.

- Вы согласны, Мейерс? А вы, Сэмсон?

Мейерс и Сэмсон полностью одобрили его. Мейерс даже посчитал, что пункты шесть и семь составляют основу соглашения. Сэмсон кивнул, поддержав его.

Таскер заговорил более официальным тоном.

- Но вы не можете принуждать нас к тому, чтобы из-за вашего первенства пошли прахом все наши труды.

- Дорогой мой Таскер,- искренне повторил Хэвиленд,- полагаю, мы прекрасно понимаем друг друга. Нет нужды облекать в слова неприятные факты. Но прошу мне поверить, мы знаем свои права в этом деле.

Таскер пожал плечами.

- Ну что ж, вы знаете свои права, а мы нет. Полагаю, что если вы действительно всерьез настроены, то следует прямо сказать, каковы ваши основания для выдвижения столь странных притязаний.

Хэвиленд все еще говорил увещевающе.

- Хорошо бы обойтись без качания прав,- сказал он.- Крайне желательно. Разговор об этом не доставит нам радости, а нам нежелательно омрачать нашу беседу.

Он сделал паузу, затем продолжил.

- Я могу сказать две вещи. Первое: прошу мне поверить, что мы не торопимся с выводами. Мы знаем. Второе: мы полагаем, что наше требование относительно семидесяти пяти процентов от ваших прибылей - весьма умеренное.

Таскер недоуменно пожал плечами.

- Я полностью разделяю вашу установку на приятную беседу,- сказал он.В то же время,- он улыбнулся,- семидесяти пяти процентов прибылей достаточно для неприятного разговора. Боюсь, чтобы рассмотреть ваше предложение, нам необходимо выяснить ваши основания, по которым оно делается.

"Ну вот,- подумал Брэнд,- наконец-то дошло до дела". Они с Кингом выразили свое согласие.

Хэвиленд замялся и взглянул на своих приверженцев, словно ища поддержки. Мейерс тоже замялся, но Сэмсон произнес:

- Начинайте. Лучше сказать им.

- Ну что ж,- сказал Хэвиленд, пожав плечами,- как хотите. Простите, я еще раз повторяю, что мне не хочется доставлять неприятности и говорить о скучных вещах. Словом, мы знаем, что произошло с Клэем и откуда растет ваше открытие процесса. Как мы это выяснили - об этом умолчим. Если подумать, то станет очевидно, что говорить об этом было бы неразумно.

- Я не могу прийти в себя от удивления,- ледяным тоном сказал Таскер.Мы все трое не могли и предположить, что вы имеете в виду что-либо подобное. Ведь такой образ мыслей предполагает, что это мы убили Клэя и украли ваш секрет. Вы это имеете в виду?

- Именно так,- ответил Хэвиленд с той же прямотой, с какой был задан вопрос.

- Тогда не очень понятно, зачем был нужен этот вечерний визит,- вежливо сказал Таскер.- Наш ответ такой: если вы питаете такого рода подозрения, как законопослушные граждане, вы должны заявить в полицию о ваших подозрениях. Мы же не просим, чтобы вы нас покрывали. Мы готовы отвечать перед властями за наше поведение.

Он улыбнулся.

- Мне кажется, Хэвиленд, что трудности у вас, а не у нас.

Хэвиленд сделал пренебрежительный жест.

- Это совершенная правда, как вам хорошо известно. Мы не хотим обращаться в полицию, и вы знаете почему. Если мы обратимся в полицию, станет известно о существовании процесса. Вы видите, я полностью откровенен с вами. Если процесс станет достоянием гласности, все химики тотчас начнут работать в этом направлении. А если мы будем сидеть тихо и коллегиально работать, опираясь на то соглашение, которое мы предложили, все будут довольны, да и прибыли будут немалые. Мы потрудились больше и потому претендуем на большее.

Таскер решил, что самое время открыть свои козыри.

- Все это прекрасно, Хэвиленд,- сказал он,- но вы упустили из виду одну вещь. Предположим в качестве абстрактного примера, что мы виновны в этом деле, что я, разумеется, категорически отрицаю. Итак, предположим, вы замалчиваете те улики, которые у вас имеются против нас, но в этом случае вы становитесь соучастниками. Что вы на это скажете?

- Ответ очень прост. Располагая уликами против вас, мы не осознавали их значимости. Если в будущем мы найдем нужным обратиться в полицию, мы скажем, что значимость улик лишь сейчас дошла до нас. Но давайте не будем продолжать это бесплодное обсуждение,- и он жестом показал, что закрывает спор.- Я предлагаю отложить разговор на день-два, чтобы спокойно все обдумать, а затем встретиться еще раз. Возможно, в следующий раз у вас появится альтернативное предложение? Уверяю вас, мы готовы к любому диалогу на разумных основаниях.

Кинг неожиданно шевельнулся.

- Я бы хотел задать один вопрос, Таскер. Предположим, мы сошли с ума и согласились на ваши джентльменские условия. Каковы гарантии, что этим все и кончится? Здесь присутствует шесть человек. Мы все друг другу доверяем. Ни один из пас ничего не разгласит. Но ведь информация о соглашении просочится и станет достоянием посторонних. И что тогда?

Хэвиленд поднял руку.

- Нет никаких причин для опасений подобного рода,- уверил он их.- Никто не узнает, что здесь происходит, исключая нас шестерых. Вы же понимаете, что утечка информации в данном случае так же опасна для нас, как и для вас.