Мои друзья - Александр Барков

В годы реакции после революции 1905 года енисейский губернатор, возмущенный появлением крамольного слова «Свобода», отдал строжайший приказ: «Уничтожить». В награду была обещана немалая сумма.

И вот однажды тихим летним днем к скале подошел отряд жандармов. Они долго топтались у ее подножия, не решаясь двинуться в путь.

«Не беда! — говорил их проводник. — Это мы мигом, без свидетелей. Не впервой здесь лазаю…»

Успокоенные его словами, охранники, украдкой перекрестившись, пошли… До середины пути все обстояло благополучно. Проводник провел их через Сарачевскую площадку до заросшего кедрачом «Садика», а потом внезапно исчез.

Жандармы вскоре почувствовали, что попали в западню, впереди отвесная скала, а позади обрыв. В довершение всего пошел холодный затяжной дождь.

Только на вторые сутки, насмерть перепуганные, вконец усталые, «герои» с помощью проходивших мимо охотников, возвращавшихся с реки Маны, молча спустились с утеса. Полицейским было стыдно взглянуть людям в глаза. Их «подвиг» превратился в комедию.

Так бесславно провалилась попытка стереть крамольные слова. Надпись эта, сделанная впервые учителем Денисюком, студентом Беловым и ссыльным Островским, жива до сих пор.

В разных местах нашей Родины есть славные традиции. В городах и селах советские люди чтут память героев революции. К подножию их памятников возлагают цветы, у их могил проводят пионерские сборы. В «Столбах» тоже сложилась своя хорошая традиция — ежегодно обновлять надпись «Свобода» свежей краской.

Деревьев, кустарников, трав в заповеднике невиданное множество. Ботаники насчитывают более шестисот различных видов. Есть и уникумы, например третичные лиственницы и реликтовые липы. И, конечно, много русских красавиц — белоствольных берез. Они скромно сторожат тихие ручейки, речушки и лесные заводи. Там, в поросших осокой и затянутых ряской заводях, словно маленькие водяные солнца, горят золотые кувшинки. Другие цветы и растения скромнее, зато полезнее: валерьяна, борец, володушка золотистая, ромашка, чемерица и множество других.

Богата и разнообразна тайга. К югу она темнее — здесь преобладают темнохвойные деревья: пихта, ель, кедр. К северу же береза, сосна да осина ее высветлили.

Вольготно живется обитателям заповедника. В окрестностях «Манских» и «Диких» столбов бродят медведи, волки, лисы. По ночам на промысел отправляется таежная кошка — рысь.

В прежние времена в этих местах полностью истребили соболя. Охота велась хищнически. В 1950 году работники заповедника решили сделать лесу подарок — выпустили на волю несколько пар баргузинских соболей. Ценный зверек быстро акклиматизировался, теперь он в «Столбах» уже не диво.

Вблизи метеорологической станции, в Доме туристов находится живой уголок. Организовала его Елена Александровна Крутовская, старейшая сотрудница заповедника.

О своих животных она говорит: это мои дети. Причем дети самые разные: толстый увалень медвежонок, порвавший мне резиновый плащ, и озорная стрекотунья сорока; олененок и волк; непоседы белки и сокол… Для зверей это и дом и больница. Уходя отсюда, они никогда не забывают родное гнездо, а в случае голода или другой беды всегда могут вернуться обратно.

Люди часто говорят о любви к природе, но порой это оказывается лишь пустыми словами. Пройдя по лесу, иной человек может сломать ветку, подстрелить птицу, разорить норку беззащитного зверька. В заповеднике за животными и деревьями ухаживают, а если они заболеют, то лечат. По-моему, это и есть истинная любовь к природе.

Великий французский скульптор Роден говорил, что скульптура создается так: берется камень и удаляется все лишнее. Кажется, что ветер, вода и солнце, создавая каменные «скульптуры», учитывали характер и строение каждой скалы. Вот, например, скала под названием «Дед». Отчетливо видны горбатый нос, борода, усы. На все это природе потребовались миллионы лет. Именно это подтверждают геологи и даже указывают цифру — пятьсот миллионов лет.

«Перья» кажутся хвостом колоссальной сороки. Здесь есть десятки скал с любопытными названиями: «Львиные ворота», «Большой и Малый Беркуты», «Колокольня», «Жаба»… Самые крупные среди них — «Первый» и «Второй» столбы — грибоподобные сооружения, возвышающиеся над бурным Енисеем.

«Столбы» — уникум, взлет фантазии, импровизация гениального художника. И при всем этом они — часть России, нашей Родины, где в удивительном единстве живут и радуются тихие нивы, светлые березы, бурные моря и снежные горы.

Заповедник привлекает не только ученых. Сюда приезжают люди из разных уголков Советского Союза. «Столбы» — великолепная школа скалолазания. Здесь проложены старожилами десятки маршрутов, и каждый из них имеет свое название, например: «Труба», «Шахта», «Пролетарка», «Соколик». Особенно популярен лаз под названием «Катушка». По нему на вершину могучей скалы поднимались замечательный исследователь Сибири В. К. Арсеньев и известный писатель Вячеслав Шишков.

Техника скалолазания здесь весьма своеобразна — ни ледорубов, ни ботинок с триконями, ни веревок. Большинство «столбистов» одеты в резиновые галоши и подпоясаны длинными кушаками. Резина галош отлично держит на крутых уступах, кушак же вполне заменяет альпинистскую веревку.

Многие известные скалолазы начинали в «Столбах» свои первые восхождения. Именно отсюда начали покорение горных вершин заслуженные мастера спорта братья Виталий и Евгений Абалаковы.

Ныне к «Столбам» не зарастает народная тропа. Подышать вольным воздухом тайги, полюбоваться восходом солнца, полазить по причудливым скалам, испытать свою силу и ловкость, набраться бодрости и здоровья — вот что привлекает сюда тысячи туристов.

Заключая очерк о знаменитом Красноярском заповеднике, вспоминая его историю и подытоживая свои собственные впечатления, мне невольно хочется повторить слова А. П. Чехова: «…на Енисее же жизнь началась стоном, а кончится удалью, какая нам и во сне не снилась…»

Примечания

1

Изюбр — порода оленя.