Хоббит, который слишком много знал - Вадим Проскурин

И Учитель начал рассказывать, что я успел натворить за прошедший год, выпавший из моей нынешней памяти. Оказывается, я прилежно изучил первую книгу Учителя, а вторую только бегло пролистал. Потом я захотел сделать что-нибудь полезное, отправился в Могильные Пустоши и перебил всех мантикор, а заодно и умертвий (эти слова наполнили мое сердце законной гордостью). Потом я напал на тайную базу Утренней Звезды в Вечном Лесу… Что такое Утренняя Звезда? Ковен. Самый главный ковен Аннура. До последнего времени. По твоей милости, Хэмфаст. Как это по моей милости? Слушай дальше и не перебивай. В общем, я напал на тайную базу… Как в Вечном Лесу? Куда делся Том Бомбадил? Волки съели! Откуда я знаю, куда он делся? Из всех наших проблем эта — самая незначительная. Так вот, я напал на эту самую тайную базу, убил там какого-то почтенного колдуна, привлек к себе внимание Леверлина и поперся в Аннуин с ним поговорить. Дальше я вроде бы потребовал от Леверлина, чтобы он ликвидировал все оружие массового поражения в Средиземье, а он отказался. Тогда я каким-то образом скорешился с Великим Королем Аннура и подбил его на то, чтобы устроить революцию… Как король может устроить революцию? Если король чисто декоративная фигура, не имеющая реальной власти, то очень легко. Так вот, я подбил Гнея Рыболова устроить революцию, разогнать ковены и править самодержавно. Как революция? Замечательно. Хазг уже отложился от Аннура, в Ангмаре народные волнения, остатки восьми ковенов перешли на сторону короля и громят остатки девятого, хазгский спецназ учиняет террор в восточном пределе, Серая Гавань не платит налоги, потому что якобы не может их доставить в столицу в сохранности, ганнарские войска вступили в Пустоши и удивились тому, что там нет ни мантикор, ни умертвий, Церн Тюльпан издал эдикт о заселении новых земель, а в довершение всего девяносто девять сильнейших магов поверженных ковенов вот-вот вступят в южный предел Аннура. Вот такая революция. Почему так произошло? Потому что один слишком умный молодой маг переместил в Вечный Лес всех сильнейших магов ковенов (хорошая идея, кстати), а потом непонятно зачем поперся в физическом теле с ними разговаривать. Получил пять инцинер в рыло… Что такое инцинера? Примерно то же самое, что золотой посох, только без посоха. Что, не знал? Теперь знаешь Думал небось, что неуязвим для ручного оружия? Хрен тебе неуязвим.

Что у нас дальше в списке новостей? От кого Нехалления беременна? От тебя, дурилка папирусная! Сын у тебя родится через неделю-другую. Нет, вы не женаты, вы теперь вне закона, вам жениться не обязательно. Почему вне закона? А ты как думал? С такими знаниями и избежать почетного изгнания? Нет, у вас, хоббитов, такого не бывает! Как Брендибэки поживают? А хрен его знает, сходи и посмотри! Как смотреть? Так вот же зеркало, сам его делал. В прошлой жизни, ха-ха.

Вот так и началась моя вторая жизнь.

3

Через неделю у меня родился сын. Это я умом понимаю, что у меня, а сердцем никак не могу привыкнуть, что у меня теперь есть жена, пусть даже и незаконная, и что я вообще вне закона. Как-то глупо себя чувствуешь — вчера признался девушке в любви, а сегодня она уже с пузом. Как же к этому привыкнуть-то?

Роды принимал Учитель, кстати, его зовут Уриэль. Говорят, эльфы были хорошими целителями, наверное, это правда. Как бы то ни было, Нехалления родила легко и без осложнений. Если о родах вообще можно говорить «легко». Уриэль отказался сделать нормальное обезболивание, он сказал, что нет боли — нет и родов. Вначале я обиделся, а потом подумал, что, наверное, он лучше знает, и перестал обижаться.

Младенец весит четыре с половиной фунта, мелковато для хоббита, но в пределах нормы. Назвали его Долгастом, в честь моего отца и его деда. Так положено — если отец новорожденного мертв, ребенку дают имя отца, если дед мертв — имя деда и так далее. Если ни одного освободившегося имени не находится, маленькому хоббиту придумывают новое имя. Говорят, такие младенцы более счастливы, чем обычные дети, но Уриэль говорит, что имя разумного существа — это просто атрибут, не играющий никакой важной роли.

Теперь в люльке рядом с нашей кроватью обитает младенец. Почти все время он спит, когда не спит, он ест, а когда не спит и не ест — орет. Даже не верится, что из такого маленького и бестолкового существа с течением лет получится настоящий хоббит.

Нехалления любит меня, а я люблю ее. Это как-то странно — я будто читал оркский любовный роман и попал сразу в конец, где любовники, решив все проблемы, собираются жить долго и счастливо, а основную часть книги я пропустил, поэтому любовное счастье кажется каким-то маленьким и незначительным, ведь большое счастье бывает только тогда, когда оно достигается большим трудом. Ну ничего, как-нибудь привыкну.

Я снова начал изучать книги Уриэля. Снова — это если учитывать мою прошлую жизнь, а если не учитывать, то впервые. Я разобрался с управлением неодушевленными предметами и теперь понимаю, как устроено волшебное зеркало, что висит у нас в гостиной. Когда я разбирал составляющие его заклинания, я испытал странное чувство, будто уже видел это и знаю это. Не удивительно — эти заклинания создавал я, пусть и в другой жизни.

Уриэль поселился в нашем маленьком мирке. Он пристроил к нему еще один небольшой участок, на котором магически возвел настоящий эльфийский дом — из толстенных дубовых бревен, с настоящей эльфийской печкой и эльфийской баней. Мы с Нехалленией побывали в этой бане, и должен сказать, что в ней нет ничего особенного. Наверное, эльфийские бани обросли таким количеством легенд только потому, что эльфов нет в Средиземье уже три тысячи шесть с лишним лет.

Уриэль очень занят — он решает проблемы, которые породил я — предыдущий. Он создал себе такое же всевидящее зеркало, как у меня, и просиживает перед ним большую часть времени. А еще он постоянно мотается в Средиземье и обратно. Уриэль встретился с изгнанными магами, когда они вступили на аннурскую землю. Диалог был долгим и плодотворным. Уриэль не стал тратить время на демонстрацию неуязвимости, он поступил куда более красиво. Когда он начал говорить с магами, они немедленно сожгли его залпом инцинер, потеряв при этом восемнадцать человек своих. Уриэль дождался, когда пламя утихнет, а потом материализовался снова. Нет, он не может выдержать огонь инцинеры, вряд ли вообще кто-нибудь может это выдержать. Уриэль просто понаделал резервных копий самого себя, которые сели перед волшебным зеркалом и по очереди перемещались в Средиземье, продолжая разговор с того места, где он прервался.

Второй Уриэль начал разговор с совета не пользоваться инцинерами, а вместо этого убить его более простым оружием, раз почтенным магам так хочется его убить. Маги расстреляли его фиолетовыми молниями, а потом долго изучали труп. Когда это им надоело, на сцене появился Уриэль-третий. Его убивать не стали.

Уриэль-третий сказал магам, что он понимает их желание по прибытии в Аннуин порвать там все живое, но он не разделяет этого желания и, более того, как это ни прискорбно, не может им этого позволить. И если почтенные маги не пообещают ему вести себя прилично, им предстоит еще одно путешествие в Вечный Лес. Теперь они знают дорогу, сказал Уриэль, и второе путешествие, он надеется, окажется куда более легким. И привычным, добавил он, и тут его еще раз расстреляли.

Уриэль-четвертый сказал, что ему уже надоело умирать и оживать, что это больно и, если кто не верит, может попробовать это на себе. Желающих не нашлось. Тогда Уриэль спросил, кто здесь самый главный, и вперед выступил Леверлин.

Уриэль сказал, что власть в Аннуре окончательно перешла в руки короля и сейчас уже поздно устраивать контрреволюцию. И если кто-то из почтенных магов захочет вернуть прошлое, то такому магу вряд ли удастся претворить в жизнь свои планы, потому что Уриэль будет истреблять таких мерзавцев, как бешеных собак. Леверлин ответил на это, что у них нет другого выхода, ведь король не оставит их в живых, даже если они совсем перестанут вмешиваться в политику. Уриэль сказал, что с королем он как-нибудь договорится. И разговор сразу стал более конструктивным.

Договорились так. При Королевском Совете создается особый совет по делам магии, в который входят председатели восьми ковенов. Председателем нового совета становится король, который получает право решающего голоса. Сами ковены не расформировываются, но теряют самостоятельность и более не должны вмешиваться в государственные дела, выходящие за рамки магического обеспечения порядка и законности. Гарантом соблюдения этого соглашения, как магами, так и королем, выступает сам Уриэль. Маг, нарушивший соглашение, будет немедленно убит. А если король начнет творить против магов неоправданные репрессии, Уриэль официально выступит перед магами и скажет им, что отныне они могут делать с королем-отступником все, что хотят. После долгой торговли (прямо как на базаре!) эти условия были приняты.