Черная повесть - Алексей Хапров

Мы с удовольствием подчинились.

Первое, что мы сделали после того, как сбросили на землю рюкзаки, это достали топор и сделали глубокую зарубку на одном из деревьев. Убедившись, что из зарубки потекла живительная влага, мы с помощью пластыря закрепили под ней баклажку.

— Только бы она побыстрее наполнилась! — мечтательно промурлыкал я.

После этого мы решили сориентироваться. Поскольку наш "главный верхолаз" пребывал в статусе пленника, осмотреть горизонт взялся Попов. Его выбор пал на стоявшую невдалеке от рощи мощную сосну. Ваня карабкался вверх робко и неуверенно, явно отдавая предпочтение осторожности перед риском. Было заметно, что он боится.

— Давай, давай, смелее! — подбадривали его мы с Юлей.

Алан тоже не ограничился ролью простого наблюдателя, и время от времени помогал Попову дельными советами:

— Поставь ногу на правую ветку. Так, хорошо. Теперь подтянись. Переноси другую ногу на ствол. Упирайся. Снова подтягивайся. Молодец. Теперь перекидывай ногу выше…

Когда Ваня, наконец, добрался до макушки, мы поняли, что он увидел нечто обнадеживающее. Он воздел руки вверх, победоносно потряс ими в воздухе, перекрестился, как бы благодаря бога, и радостно кивнул нам головой. Мы с нетерпением ждали, когда он спустится вниз. Спрыгнув на землю, Попов отряхнул руки, и с многообещающей загадочностью посмотрел на нас.

— Ну, не томи душу, говори, — стали теребить его мы.

Ваня, точно цирковой артист перед исполнением смертельного номера, выдержал внушительную паузу, после чего медленно и торжественно произнес:

— Впереди какой-то городок.

— Где?

Попов показал рукой.

— Ура-а-а! — хором завопили мы и пустились в полудикий пляс.

— Вот видите, я же говорила! Я же говорила, что все будет хорошо! Я была права! — восторженно восклицала Патрушева.

Мы ощутили необычайный прилив сил. В наших душах все бурлило и клокотало. В них словно зажегся фейерверк. Не помня себя от счастья, мы схватились за руки, и, словно маленькие дети, закружили хоровод.

— Тихо! — вдруг прокричал Тагеров.

Но мы, охваченные восторгом, не придали этому никакого значения, и продолжали радостно галдеть.

— Тихо! — снова крикнул Алан.

Заметив его настороженное, нахмурившееся лицо, мы замолчали. И тут до наших ушей, откуда-то сверху, отчетливо донесся моторный гул. Мы задрали головы. Гул стремительно приближался. Над нами пролетел вертолет. Воздушный поток, разгоняемый его лопастями, заставил буйно колыхаться древесные макушки.

Появление вертолета было настолько неожиданным, что мы поначалу растерялись. Мы опомнились только тогда, когда он скрылся из виду. Мы принялись прыгать, махать руками, хотя прекрасно осознавали, что это бесполезно. Пилоты, скорее всего, нас не заметили. Наш бурный восторг сменился яростной досадой. Я в изнеможении опустился на землю.

— Чего вы так разгалделись? — набросился на нас Тагеров.

— Обрадовались, — чуть не плача, стала оправдываться Юля.

— Обрадовались! — грубо перекривил ее Алан. — Вот и дорадовались! Когда он теперь вернется? И вернется ли вообще? Джигиты-вакхабиты!

— Спокойно, спокойно, — умиротворяюще произнес Ваня. — Вернется. Если он полетел на наши поиски, он обязательно вернется. Нам просто нужно быть к этому готовыми и ждать.

— Давайте разведем костер, — предложила Патрушева. — Дым от костра будет сверху заметен.

Быстро собрав дрова, мы разожгли огонь уже успевшими высохнуть спичками, и уселись подле него, время от времени поглядывая на небо, и напряженно вслушиваясь в стоявшую вокруг тишину. Но вертолет больше не появлялся.

— Однако поесть чего-нибудь, все же, не мешает, — неуверенно проговорил Попов.

После его слов я снова ощутил нестерпимую резь в животе. Замаячивший было перед глазами конец нашего путешествия на какое-то время отвлек меня от голода, но при новом упоминании о еде мой пустой желудок опять заговорил в полный голос.

— Схожу-ка я, и правда, на охоту, — с готовностью откликнулся я, нащупывая в кармане заметно сократившуюся в длине бечевку, добрая треть которой сейчас была обмотана вокруг запястий Алана.

— Может, пойдем вместе? — предложил Ваня. — Вдвоем, глядишь, больше поймаем.

— Давай — согласился я. — Только охотиться будем в разных местах. Так больше шансов на удачу.

— А я? — спросила Юля.

— А ты останешься здесь вместе с Аланом, и будешь присматривать за костром, — сказал я.

— Не останусь я с ним!

— Да хватит тебе, в самом деле! — возмутился Тагеров. — Ничего я тебе не сделаю. Я же связан.

— Все равно не останусь, — твердо сказала Патрушева. — Я лучше пойду ягоды пособираю.

Чтобы не отправлять Попова на охоту с голыми руками, я решил предоставить ему кое-какое из имевшихся "орудий", доставшихся мне "по наследству" от Вишнякова. Я расстегнул рюкзак, достал оттуда моток лески, на конце которой продолжал болтаться рыболовный крючок, и подробно рассказал, как я с ее помощью поймал глухаря.

— Понял, — кивнул головой Ваня. — Попробую.

После этого я показал рукой в две разные стороны:

— Ты идешь туда, а я — туда.

— А я, чтобы вам не мешать, туда, — решила Юля, и добавила, подозрительно покосившись на Алана. — Только возьмите кто-нибудь с собой топор, чтобы он здесь не оставался.

Попов поднял с земли названный инструмент, и мы отправились в выбранных направлениях.

— Только не заходите слишком далеко! — крикнула Патрушева нам вдогонку.

Проходя мимо березы, на которой была закреплена баклажка, я не удержался от соблазна сделать пару глотков уже набравшегося в нее сока. Наслаждение, соизмеримое с тем, какое я испытал, может, наверное, ощутить только заблудившийся в пустыне путник, которому каким-то чудом посчастливилось добыть немного воды. Снова закрепляя баклажку на березе, я вдруг почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Стремительно обернувшись, я встретился с глазами Тагерова, и едва не осекся. Его лицо выражало такую ненависть, что мне стало как-то не по себе. Постаравшись изобразить равнодушие, я заклеил на баклажке пластырь, и отправился вглубь леса…

— 15 —

Стояла глубокая ночь. Бледная луна брезжила сквозь узкий проем в оконных шторах. Через приоткрытую форточку доносился отдаленный моторный гул: недалеко от больницы проходила автострада. Я, мучимый бессонницей, лежал на кровати и задумчиво смотрел в потолок.

Вдруг раздался скрип. Дверь палаты приоткрылась. Я вздрогнул и повернул голову. Сквозь дверной проем проскользнул чей-то силуэт. Он замер, осмотрелся, и направился ко мне. Я испуганно вжался в подушку и натянул одеяло до самых глаз. Силуэт медленно приближался. Лунный свет выхватил его лицо. Я в ужасе хотел закричать, но страх словно лишил меня дара речи. Это было лицо Алана. Он словно воскрес из мертвых.

— Тс-с-с! — прошипел силуэт, приложив палец к губам.

Приглядевшись к нему повнимательнее, я испытал некоторое облегчение. Это был не мой погибший сокурсник. Это был очень похожий на него человек. По сравнению с Тагеровым, он был выше ростом, немного крупнее, с более скуластым лицом, и с гораздо более заостренным носом. Его прическа совсем не походила на ту, которую обычно носил Алан.

— Кто вы? — стуча зубами, прошептал я.

— Меня зовут Нарвик, — донеслось в ответ. — Я старший брат Алана.

Вошедший вплотную подошел ко мне и приветственно протянул руку. Немного поколебавшись, я ее пожал. Незваный гость опустился на соседнюю кровать.

— Извини за вторжение, — тихо произнес он. — Я проник сюда тайком. Днем к тебе не пускали. А сейчас здешний персонал заснул, вот мне и удалось к тебе пробраться. Тебя Димой зовут?

— Да.

— Расскажи мне, кто убил моего брата. Я должен это знать.

Я замялся.

— Ну, милиция в этом разбирается…

— Плевать мне на милицию! — прошипел Нарвик. — Я и без нее обойдусь. В наших местах главенствуют другие законы. У нас наказывают самостоятельно, без милиции. Того, кто убил моего брата, я разорву на части. Ему не жить на этом свете. Слыхал когда-нибудь про кровную месть?

— Слыхал, — пролепетал я.

"Мститель" налился яростью. Садистская гримаса все сильнее и сильнее искажала его лицо. Мое тело пробрала дрожь. Я почувствовал, что этот кровожадный тип, под стать своему братцу, способен на все. Похоже, у них это наследственное. Я водил глазами по сторонам и лихорадочно соображал, как бы мне от него избавиться.

— Ну, чего ты молчишь? Говори!

— Я не знаю, что сказать, — робко проговорил я. — Это не человек. Это какое-то загадочное существо.

— Да хоть сам дьявол! — воскликнул Тагеров-старший. — Скажи мне, где его искать?

— В лесу.

— А точнее?

— Более точного адреса я не знаю. Мы впервые встретили его там, куда упал вертолет.