Другой мужчина (СИ) - Яра Королева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, это — не инженер-связист.
Мультяшка замигала вызовом, и, когда Деймос увидел от кого, его прошиб холодный пот. Узнали? Неужели узнали? Нет, не может быть. Как?!
Может, и не узнали? Просто вызывают… Другая причина…
Злой тон развеял надежды.
— Деймос? Здравствуй.
— Здравствуйте. Как дела?
— Я смотрел спортивный канал. Любительские состязания.
Промолчал. Что он может сказать?
— Тебе что-то не нравится в нынешнем положении?
— Всё нравится, — послушно пробормотал. Ожидаемый ответ на риторический вопрос.
— Тогда что ты делаешь?! — зло. Сердится. Плохо.
Очень плохо.
— Я просто… хотел расслабиться. Перенервничал. Напряжёнка по всем фронтам.
— Напряжёнка?! Ты, дорогой, не знаешь настоящей напряжёнки! Мы тебе устроим напряжёнку!
— Простите.
— Что значит простите?! — тон не срывался на крик, но очень близко к этому. — Учти, если придётся тебя вернуть к нам обратно, мы тебя на опыты пустим!
— Но ведь всё обошлось…
— Он тебя мог на детали разобрать. Над тобой работали наши лучшие! Ты — наша самая перспективная разработка! Но нет — надо расслабиться!..
— Я мог остановить бой в любой момент, прежде чем это зашло бы далеко.
— Ты должен был остановить бой в тот момент, когда пропустил первый удар. Я смотрю твои медицинские мониторы.
— Всё же нормально, — сердце замерло.
— Пока да.
Ух. Отпустило.
— Деймос, больше ничего подобного. Рано тебе ещё. Рано. Ясно?
— Хорошо. Обещаю. А можно вопрос?
— Ну?
— Говорили, что лёгкий расбаланс нервной деятельности пройдёт в критической ситуации. Адреналин был, расбаланс не прошёл. В первый раз, правда, я не двигался больно, только думал, мозги в порядке, реакции тоже. А вот в бою — почему-то не совсем хорошо.
— А угроза жизни была? В бою. Страх хотя бы.
— Нет, конечно, мы с тем парнем поболтали перед началом, весёлый такой.
— Ну и всё, будет критическая ситуация, тело послушается. Всё нормально.
— Да? Спасибо.
— Но — не смей лезть проверять!
1 октября
Сюрприз от Николая Сергеевича ждал Настю по возвращении домой, когда она распрощалась с Алексеем и включила мультяшку на внешний приём.
Список контактов Леонида. Дружеские встречи, гонки, рабочие переговоры… Всё, что происходило без Насти. Как главный инженер смог это раздобыть? Видеонаблюдение «Эфира», перемещения по маршрутам, планировщики… Ну конечно, главный инженер имеет доступ ко многому.
До этого момента Николай Сергеевич не злоупотреблял этим.
Спасибо.
Здесь — даже школа и университет. Только там не так подробно — списки и имена.
И в конце — приписка: «Настя, мне продолжать?»
Конечно. Если Деймос угрожает «Эфиру», они это должны знать. Не может он не угрожать. Его огромный обман только чего стоит!
А в их дружбу с Леонидом — ну никак не верилось!
Конечно, продолжать. Более того, не одному.
Настя вызвала Джейка.
Хорошо. Теперь несколько человек с большими способностями и возможностями работают над разоблачением Деймоса. Это — вопрос времени. Кем бы он ни был, Настя не позволит пользоваться тем, что Лёня умер. А уж если пришелец угрожает «Эфиру»… Или вдруг он вообще шпион Солнечного сегмента?
Можно, кстати, и самой заняться новым директором. Джейк с Арсланом тоже не много свободного времени имеют, надо им помочь. Настя включила системы дома и поднялась на второй этаж. Утомляет, зато полезно. Такой большой дом ей и не нужен, но — он тот самый, в котором жил Лёня.
На её рабочем месте сидел Немирский и улыбался.
Настя вскипела и сразу вырубила энергию. Везде.
Но — гость никуда не делся.
Более того, встал, в два шага оказался у неё за спиной, крепко обхватив её, зажав руки.
— Нет, Настя, я настоящий.
Нежеланное возбуждение окатило её, в голову упорно лезли картинки Деймоса на ринге, полуобнажённого, залитого потом и кое-где кровью.
Она едва собрала силы для отпора, но в следующее мгновение охватила такая сонливость, что сопротивляться просто было нельзя. Настя повалилась ему на руки.
Разбудил Настю зеленоватый луч звезды, взошедшей над городом. А если он проник в окно, значит, день в разгаре!
— Работа! — воскликнула она, вскакивая.
Запястья дёрнулись резкой болью, плечи рванулись из суставов, и сильные руки прижали её обратно к кровати:
— Настя, сегодня выходной.
Со смехом в голосе. Немирский?!
Как так?
Теперь она обратила внимание, что ноги широко разведены, а руки закреплены вверху.
— Немирский.
— Да, да, малышка, я тебя похитил и собираюсь сделать чёрное дело, — Настя повернула голову. Он лежал рядом в одних штанах — прямо как на ринге. Опираясь на локоть, смотрел на неё с лёгкой улыбкой.
Подавила ярость:
— Это уже даже не смешно. Вы понимаете, что это — уголовщина?
— Она и в первый раз была. Знаешь, жила в древности царица Клеопатра, за ночь с ней мужчины отдавали жизнь. Так что ради любимой женщины ничего не жалко.
Вспомнились сразу его ласки, но всё перебило другое воспоминание. По вискам скользнули слёзы.
Немирский вздохнул и погладил её по голове:
— Настенька, любимая моя, я хочу сделать тебя счастливой, а ты плачешь из-за меня. Что такое, милая? О чём ты думаешь?
— О пари.
Никогда больше не сможет она расслабиться в его объятиях. Такой цинизм с его стороны — она из-за этого должна стать счастливой?
— Насть… — вздохнул он раздражённо. — Ты что, много поставила?
— Я, в отличие от вас, в подобном не участвую! — зло прошипела она, и тут же снова жалобно:
— Деймос, отпустите. Я не хочу быть объектом спора. Не могу так. Вы же даже не хотите меня, это просто ради выигрыша. Давайте скажем, что вы выиграли, а? Вы получите то, что хотели, а меня оставите в покое.
Ну её, эту репутацию. У них не древний мир. Ничего страшного не случится. В очередной раз пожалеют, и всё. Лучше так, чем знать, что он всё делает через силу, ради пари.
— Что заставляет тебя думать, будто я тебя не хочу? — он, кажется, злится? На что? — Просто я умею терпеть. Научился вот. Я делаю всё для твоего удовольствия, между прочим, сам ничего не получаю взамен. И такие претензии — Настя, это называется стервозность.
Она почти разревелась. Надо, конечно, сдерживаться, но — совсем не получается.
— Да вам наплевать на моё удовольствие! — упрекнула, всхлипывая. — Лишь бы выиграть — и всё! С самого начала вас я не интересовала, о чём тут говорить! Всё верно — неухоженная, страшненькая, бесформенная, и чего это такой красавец выделяет меня на фоне наших блестящих дам? Теперь понятно — чего.
— Ты дура? — почти прикрикнул на неё Деймос. — Я
