Морские волки. Навстречу шторму (сборник) - Александр Грин

В Шашхате мне случилось видеть искусство кровопускания. Молодая женщина, взяв иголку, насаженную на деревяшку, воткнула ее больному в руку, по крайней мере на полдюйма [1,2 мм]. Потом, наставив конец иглы в середину вены, просунула его насквозь, на другую сторону, и самым тупым инструментом, называемым пекулкой (род медной сечки) разрезала вену до иглы. Кровь в первый раз не пошла, и она заключила, что не попала в настоящее место, и повторила свою операцию с бóльшим успехом. Надо было иметь много терпения, чтобы вынести такое повторение, но больной даже не поморщился, хотя ему пускали кровь в первый раз.

12 апреля. Утром при тихом ветре и весьма приятной погоде мы оставили Игатский залив, а в полдень пристали к острову Угаку. Проезжая сегодня между ним и Тонким мысом, я не увидел ничего похожего даже на тот бурун, который мы заметили в первый проезд. Этот бурун, как говорят, бывает только при южных ветрах. На Угаке мы пробыли недолго, так как весьма скоро начали собираться облака, а я спешил возвратиться в свое жилище. Местный тайон советовал нам остаться у него до утра, уверяя, что скоро подует северо-восточный ветер. Однако я, невзирая на это, покинул его, хотя дождь и волны промочили меня порядочно, в половине десятого прибыл пополудни благополучно в гавань Св. Павла. После полудня ветер начал дуть с востока так, что через байдарки непрестанно захлестывало воду. Но эти кожаные лодки так же хорошо сопротивляются бурной погоде, как и палубные суда.

Угакское селение состоит из четырех барабор; что же касается жупанов, то они просторнее и лучше всех тех, какие я видел прежде. Прибыв туда, я нашел своего любимца Савву тайоном на острове. Он только что похоронил отца. Мы ходили на могилу. Она, как и все остальные, состояла из невысокого бугра, на котором положено несколько бревен, сначала вдоль, а потом поперек, а на них – несколько крупных камней.

После праздника Пасхи мы принялись за вооружение и занимались им довольно долго, потому что надлежало взять с собой большой компанейский груз не только для Кантона, но и для Ситки. Тем временем штурман Калинин по моему поручению занимался описанием северной части Кадьяка, которое успешно завершил. Он не только достиг Карлуцкого селения, но даже объехал острова Афогнак и Еврашичий, произведя несколько астрономических наблюдений в нужных местах для связи с прежними нашими описаниями.

Время стояло прекрасное, около 15 мая горы были покрыты зеленью. Но неожиданно 19-го ударил мороз и выпало на полдюйма [1,2 см] снега, который, однако, после 12 часов совершенно исчез. Такая перемена, нередкая здесь, наделала бы много хлопот в Европе, но у кадьякцев, кроме полевых растений, морозить нечего. Они даже чистосердечно верят, что такое необыкновенное происшествие предвещает им какое-либо счастье. И в самом деле, их ожидание сбылось, так как на другой же день к нам в гавань принесло мертвого кита, которого, хотя от него шел отвратительный и вредный запах, они тотчас распластали и разделили между собой.

Едва мы успели уложить груз, приобретенный в кадьякских магазинах, как на байдарках привезли прошлогодний промысел из Кенайского[117] залива, состоящий из рысей, речных бобров и других зверей. Кроме того, было привезено несколько кенайских одежд к других редкостей, часть которых куплена мной.

Приехавший из Кенайского залива промышленник сообщил нам, что его обитатели живут спокойно, но только требуют, чтобы к ним не присылали наших священников. В противном же случае они поручили ему сказать, что убьют первого, кто осмелится к ним приехать. Такому отношению повод дал монах Ювеналий, который в 1796 году сильно настаивал, чтобы кенайцы оставили многоженство, и некоторых из них обвенчал по принятому нашей церковью обряду. Кенайцы за такой поступок предали его смерти. Мы также получили известие из компанейской фактории Нучки, что ее управляющий послал было на так называемую Медную реку одного человека, чтобы открыть там торговлю, но тот по пути был убит. Одному только промышленнику Баженову удалось благополучно возвратиться. Некогда он прошел по берегу Медной реки около 300 верст и, конечно, не избежал бы смерти или рабства, если бы его не спасла женщина, которую он любил; возвратившись на Кадьяк, он на ней женился. По словам Баженова, эта река богата самородной медью. Но ее жители тщательно скрывают те места, где она попадается большими кусками.

Наше приготовление к походу должно было окончиться в начале июня, если бы мы не вынуждены были сделать новый бушприт[118]. Это неожиданное обстоятельство задержало корабль «Нева» до 13-го числа.

Глава третья. Описание острова Кадьяка

Климат на острове Кадьяке. – Растения. – Звери и птицы. – Число жителей. – Их бараборы, или дома. – Обычаи. – Одежда. – Пища. – Брачные обряды. – Обряды при погребении. – Рыбная и птичья ловля и охота. – Орудия для охоты и ловли. – Строение байдарок. – Управление на Кадьяке

Кадьяк – один из самых больших островов, принадлежащих России в пятой части света (имеется в виду: в Америке, так как шестой материк – Антарктида – еще не был известен). Он довольно гористый и окружен глубокими заливами, в которые впадает множество речек. На их берегах можно устраивать селения, другие же места покрыты скалами и почти вечным снегом. Этот остров состоит из сланца, лежащего наклонными слоями, и плотного серого камня. По словам жителей и по собственному опыту можно заключить, что климат острова не очень приятен. Воздух редко бывает чист, даже летом мало теплых дней. Погода зависит от ветров. Когда они дуют с севера, запада или юга, то и погода ясная. В противном же случае сырость, дождь и туман следуют непрерывно друг за другом. Здешние зимы походят на нашу ненастную осень, но прошедшая зима, которую мы провели на Кадьяке, была исключением. Довольно глубокий снег лежал с 22 декабря по 15 марта, и температура по Фаренгейту опускалась иногда до нуля (– 17,7 °C – прим. ред.). Я нарочно мерял толщину льда на прудах, которая в марте оказалась равной 18 дюймам [0,45 м].

Тополь, ольха и береза растут на Кадьяке в небольшом количестве, а ель попадается только около северного мыса и гавани Св. Павла. До прибытия русских в эту страну, кроме сараны[119], кутагарныка[120], петрушки, лука, горчицы[121] и огуречной травы[122], никаких других растений не было. Теперь же там разводят картофель, репу, редьку, салат, чеснок и капусту. Впрочем, последние растения еще не слишком широко употребляются. Для их разведения требуется немало усилий и преодоление многих препятствий, связанных с климатом. Влажный воздух и частые дожди в значительной мере затрудняют хлебопашество. Однако в прошлом году Компанией здесь было посеяно немного ячменя, который местами довольно хорошо уродил и полностью созрел. Поэтому можно судить, что яровой хлеб на этом острове может расти с успехом.

Животных – природных обитателей острова – здесь не слишком много. Это медведи, различные лисицы, горностаи, собаки и мыши. Со времен Шелехова на острове разведен рогатый скот, козы, свиньи и кошки. Во время моего пребывания на острове я к вышеуказанным домашним животным добавил английскую овцу и русского барана, от которых уже произошло потомство. Водится там великое множество птиц: орлы, куропатки, кулики, разного рода журавли, топорки, ипатки[123], гагары, урилы[124], ары[125], речные и морские утки, вороны и сороки. Сначала там не было кур, но русские развели и их в большом количестве. Уток здесь множество. Некоторые из них улетают весной, когда появляются гуси и лебеди, которые кое-где остаются на все лето. Кроме того, здесь есть еще три вида небольших птичек, из которых темно-серые называются ненастными потому, что они своим пением предвещают скорую непогоду.

Кадьяк изобилует также белой и красной рыбой. К первому роду принадлежат палтус, треска, калага[126], бык[127], терпуг[128], камбала, гольцы[129], окуни, вахня[130], сельди и уйки[131], ко второму: чевыча[132], семга, кижучь[133], хайко[134], красная горбуша и красные гольцы. Речки с мая по октябрь наполнены красной рыбой, так что ее за короткое время можно наловить руками несколько сотен. Иногда случается, что она стоит кучами от самого дна до поверхности воды, как будто в чане, и тогда дикие звери, особенно медведи, питаются одними только их головами. Они заходят в воду и ловят рыбу лапами с удивительным проворством. Но забавнее всего видеть, когда эти животные, оторвав только мозговую часть головы, бросают остатки на берег. Близ кадьякских берегов водятся во множестве киты, касатки, нерпы[135] и сивучи. Несколько лет назад поблизости попадались морские бобры, но теперь они отошли довольно далеко в море, а серые котики[136] совсем перевелись (Компания ловит котиков на островах Св. Георгия и Св. Павла. Поначалу эти животные водились там в большом количестве, но теперь их стало несколько меньше. Однако в обычных обстоятельствах недостатка в них быть никогда не может. Было такое время, что каждый промышленник убивал по 2000 котиков в год. Очень жаль, что на обоих этих островах нет хорошей гавани и судам приходилось стоять на якорях в открытом море на плохом грунте. При крепком же морском ветре им обязательно надо сниматься с якоря и лавировать. Говорят, что поверхность первого из островов очень высокая, а второго – низменная. Оба они нуждаются в пресной воде, птицей же изобилуют, особенно так называемой ара, яйцами которой промышленники питаются все лето. Детей она выводит на утесах). Кроме этого, весной повсюду ловятся круглые раки[137]; они имеют вид расплющенного паука и с моря в губы идут всегда, сцепившись попарно.