КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ - Кадзуо Исигуро

Пока мы двигались ко входу в зал, я заметил, что каждый швейцар, мимо которого мы проходили, очень мило кланялся. Но не успели мы миновать и троих — всего швейцаров стояло по шесть или семь с каждой стороны, — как другой распорядитель вечера, некто мистер Грейсон, представлявший Шанхайский муниципальный совет, заслонил от меня и этот вид, подойдя сбоку и продолжив разговор, начатый еще в лифте. А как только я вступил в зал, где, по словам хозяев, нам предстояло насладиться выступлением «лучшего городского кабаре» и «обществом шанхайской элиты», тут же очутился в самой гуще дефилирующей толпы. Высоченный потолок со свисающими с него роскошными люстрами позволял предположить весьма внушительные размеры зала, хотя убедиться в этом долгое время возможности не было. Продвигаясь вслед за хозяевами, я увидел вдоль одной из стен огромные французские окна, сквозь которые в зал лился свет закатного солнца. Заметил я также сцену в дальнем конце, по которой бродили, переговариваясь, музыканты в белых смокингах. Как и все остальные, они, казалось, чего-то ждали — быть может, просто наступления темноты. Вообще в помещении царила суета — люди, толкаясь, кружили но залу без всякой видимой цели.

Я чуть не потерял из виду своих сопровождающих, но тут мистер Макдоналд издали кивнул мне, и в конце концов я очутился за маленьким столиком, покрытым накрахмаленной белой скатертью, к которому моим хозяевам не без труда удалось проложить путь в толпе. С этой более низкой точки обзора я увидел, что довольно большая площадка в центре зала оставалась свободной — наверное, для выступления кабаре — и что почти все присутствующие столпились на сравнительно узком пространстве вдоль стены, сплошь прорезанной французскими окнами. Столик, за которым мы сидели, оказался встроенным в длинный ряд других, но, когда я попытался рассмотреть, как далеко простирается этот ряд, мне снова закрыли обзор. За столиками, непосредственно примыкавшими к нашему, никто не сидел: вероятно, толпа находила их неудобными. Наш стол и впрямь вскоре стал напоминать утлый челнок, захлестываемый со всех сторон волнами шанхайскою высшего света. Мое присутствие не осталось незамеченным; я слышал, как новость передавалась из уст в уста, и все больше взоров устремлялось в нашу сторону.

Однако, пока обстановка не стала нестерпимой, я, несмотря ни на что, старался поддерживать беседу со своими спутниками, начатую еще в машине по дороге в отель, и, помнится, в какой-то момент сказал Макдоналду:

— Чрезвычайно благодарен вам за предложение, сэр, но предпочитаю вести дело в одиночку, следуя собственному плану. Просто я привык так работать.

— Как хотите, старина, — ответил он. — Я лишь считал своим долгом предложить помощь. Кое-кто из людей, о которых я говорил, очень хорошо ориентируется в городе. И лучшие из них ничуть не уступают сыщикам Скотленд-Ярда. Просто я подумал, что они могут сэкономить вам — да и всем нам — немало времени.

— Но вы ведь помните, мистер Макдоналд, я говорил, что решился приехать сюда только после того, как составил ясное представление о деле. Иными словами, мой приезд — отнюдь не отправная точка, а кульминация многолетнего труда.

— То есть, — внезапно вклинился Грейсон, — вы приехали к нам, чтобы раз и навсегда покончить с этим делом. Замечательно! Чудесная новость!

Макдоналд метнул на сотрудника муниципального совета презрительный взгляд и продолжил, игнорируя его слова:

— У меня и в мыслях не было ставить под сомнение ваши способности, старина. Ваш послужной список говорит сам за себя. Но я хотел немного помочь с персоналом, который, естественно, работал бы исключительно под вашим руководством. Я предложил это для того, чтобы ускорить дело. Как вновь прибывшему, вам, вероятно, не совсем ясно, насколько обострилась сейчас ситуация в регионе. Знаю, на первый взгляд может показаться, что жизнь здесь течет неторопливо. Но боюсь, времени у нас осталось не так уж много.

— Я вполне отдаю себе отчет в сложности ситуации, мистер Макдоналд. Но могу лишь повторить: у меня есть все основания полагать, что дело получит удовлетворительное разрешение в относительно короткий срок. При условии, разумеется, что смогу вести расследование без помех.

— Чудесная новость! — снова воскликнул Грейсон, схлопотав при этом еще один холодно-пренебрежительный взгляд Макдоналда.

Чем дольше находился я в тот день в обществе сотрудника британского консульства, тем больше меня раздражала его манера делать вид, будто он не более чем сотрудник протокольного отдела. И дело было не только в его неумеренном любопытстве по части моих планов и желании непременно навязать мне своих «помощников». Утонченно-лицемерное выражение лица вкупе с изысканно-ленивыми манерами с головой выдавало его принадлежность к высшим чинам разведки. Вот почему, устав, видимо, к тому моменту подыгрывать ему, следующую реплику я бросил так, будто правда была нам обоим давно известна:

— Поскольку речь зашла о помощи, мистер Макдоналд, вы действительно могли бы оказать мне неоценимую услугу.

— С радостью, старина.

— Как уже говорил, я особо интересуюсь делом, которое местная полиция называет «Убийствами Желтого Змея».

— Вот как? — На лице Макдоналда проступила настороженность.

Грейсон же, судя по всему, не знавший, о чем речь, лишь переводил взгляд с меня на Макдоналда.

— В сущности, — продолжал я, пристально глядя на сотрудника консульства, — я принял окончательное решение приехать сюда только после того, как собрал достаточно улик по этим убийствам.

— Понимаю. Значит, вас интересует дело Желтого Змея. — Макдоналд небрежно окинул взглядом зал. — Гнусное дельце. Но в более широком контексте, полагаю, не столь уж существенное.

— Ошибаетесь. Уверен, оно имеет самое непосредственное отношение к моему делу.

— Прошу прощения, — вклинился в разговор Грейсон, — но что такое «Убийства Желтого Змея»? Никогда о них не слышал.

— Так здесь называют акты возмездия коммунистов, — пояснил Макдоналд. — Красные убивали родственников одного из своих бывших единомышленников, который стал доносить на них. — И, снова обращаясь ко мне, добавил: — В здешних местах это время от времени случается. Красные в подобных ситуациях ведут себя как дикари. Но это внутри-китайские дела. Чан Кайши — главарь красных и намерен оставаться им независимо от действий японцев. Мы, знаете ли, стараемся не вмешиваться. Удивительно, что вас это так интересует, старина.

— Но серия убийств, — ответил я, — связанная с Желтым Змеем, еще не закончена. Такие убийства с разной степенью регулярности происходят на протяжении последних четырех лет. К настоящему времени жертвами стали уже тринадцать человек.

— Вам известно больше, чем мне, старина. Но, судя по тому, что я слышал, причина, по которой эти убийства до сих пор имеют место, состоит в том, что красные точно не знают, кто предатель. Сначала они угробили вовсе не тех. У этих ребят, знаете ли, весьма условные представления о справедливости. Каждый раз, когда у них появляется новый объект для подозрений, «новый Желтый Змей», они идут и вырезают еще одну семью.

— Мне бы очень помогло, мистер Макдоналд, если бы я смог поговорить с этим информатором, с человеком, которого вы сами называете Желтым Змеем.

Макдоналд пожал плечами:

— Это — внутреннее дело китайцев, старина. Никому из нас не известно, кто такой Желтый Змей. По мне, так китайское правительство сделало бы доброе дело, раскрыв его инкогнито, прежде чем пострадают другие ни в чем не повинные люди, принятые за его родственников. Нет, честное слово, старина, это — внутреннее дело китайцев. Лучше оставить все как есть.

— Мне очень важно встретиться с этим информатором.

— Ну что ж, если вам это так необходимо, я попробую кое с кем переговорить. Но не могу ничего обещать. Похоже, этот парень весьма полезен правительству. Люди Чан Кайши хорошо охраняют его.

К этому времени я заметил, что нас все плотнее окружают множество гостей, желающих не только увидеть меня, но и послушать наш разговор. В такой ситуации едва ли можно было ожидать откровенности со стороны Макдоналда, и я решил временно оставить тему. Вообще-то меня переполняло желание встать и выйти немного подышать свежим воздухом, но, прежде чем я успел сделать хоть малейшее движение, Грейсон наклонился ко мне с лучезарной улыбкой и сказал:

— Мистер Бэнкс, понимаю, сейчас не самое подходящее время, но нам с вами необходимо кое-что бегло обсудить. Видите ли, сэр, мне выпала счастливая обязанность быть организатором церемонии. Я имею в виду церемонию встречи.

— Мистер Грейсон, не хотел бы показаться неблагодарным, но, как только что заметил мистер Макдоналд, времени у нас мало. К тому же меня уже встретили здесь с таким радушием…