Встретимся в суде - Фридрих Незнанский

Нельзя сказать, чтобы о сцене, развернувшейся возле заброшенной школы, Леонид в подробностях вспоминал, уходя с работы после полудня. Это постоянно было в нем — осталось внутри, запеклось в груди, наводило неподъемную усталость…

Несмотря на усталость, Леонид не верил, что ему удастся заснуть в неположенное время, однако же заснул, едва войдя в дом и успев только запереть за собой наружную дверь, не раздеваясь, даже не подмостив подушки под голову, уткнувшись щекой в диванный валик. Его, стопроцентного холостяка, потревожить было некому… Ему приснился сон — единственный сон, который мог ему присниться в таком состоянии… Во сне он попал в подвал. Темные стены, сложенные из необычных квадратных кирпичей с похожими на застывшую манку пластами цемента между ними. Где-то слева белеет выход, точно матовое стекло. Шорох, чиркнувший вблизи, привлек тревожное внимание. Точно что-то упало со стены, выкарабкавшись из нее, и, легкое, маленькое, побежало по полу в направлении ног Леонида. «Это паук!» — осознание проникало судорогой до самого нутра. Пауки — самые ненавистные для него живые существа, источник первобытного ужаса и отвращения. Наугад, не видя, Леонид начал топать по полу, стараясь раздавить паука, и, различив мокрый лопающийся всхлип под своей подошвой, почувствовал облегчение. Но следом за первым шорохом послышался другой, новый, еще и еще. Стены источали пауков. Их всех не раздавить! «Нужен голубь, — подумал Леонид, панически устремляясь к выходу, — голубь склюет пауков, и все будет, как раньше». Выход привел в кабинет Артура Райзена, куда совсем недавно заходил Леонид, приглашая друга прогуляться в поисках объектов для фотографий. Позади нарастал шорох паучьей волны. В лихорадочной спешке Леонид выдвинул второй сверху ящик рабочего стола и вынул голубя. У голубя — белые крылья, красные лапки и лицо Артура Райзена. Лицо улыбается Леониду, лапки тянутся обнять его за шею. Что плохого, если приятели и коллеги, не чаявшие застать друг друга в живых, обнимутся? Леонид не препятствовал. Однако птичьи лапы оказались неожиданно сильными и жесткими, они сдавили шею и плечи, точно железное ярмо…

Лишившись сознания во сне, Леонид снова обрел его в бодрствовании. Вскочил с дивана, побежал в ванную, облил лицо, надавленное диванным валиком, холодной водой из-под крана, размышляя о том, когда все-таки обнаружат тело и не будет ли первоначальный облик Артура Райзена изуродован пауками? Что за чушь, пауки — не черви, они трупов не обгладывают. Пауки ни при чем. Не надо было спать в послеобеденное время, вот и все. Пусть мексиканцы у себя соблюдают сиесту: этот глупый обычай совсем не подходит Леониду Ефимову. По крайней мере, после убийств он дал себе слово этого не делать.

Таким получилось первое убийство, совершенное на его глазах. С остальными было легче. Гораздо легче психологически. В любом деле главное — привыкнуть.

Москва, 1 апреля 2006 года, 10–16.

Александр Турецкий

Не успел Турецкий отбыть из Москвы на Урал, как дело уже начало приобретать неожиданный оборот. И этот поворот был непосредственно связан с тем, что Гордеев, отдыхая дома после горячих уральских дней, а также примачивая различными ускоряющими заживление средствами следы «боевых» ранений, озаботился позвонить Марку Фурману, чтобы сообщить: все будет в порядке, в дело Баканина должен вмешаться сам старший помощник генерального прокурора России!

— Старший помощник? — переспросил Фурман.

— Точно так.

— Понял, — коротко ответил Фурман.

В каком именно смысле он это понял, Турецкий узнал на следующее утро, когда в приемной Генпрокуратуры к нему выстроилась очередь из числа ответственных сотрудников компании «Зевс». Отсутствовал только Марк Фурман: мобилизовав персонал, он занялся неотложными вопросами компании. И без него Турецкому пришлось опрашивать двенадцать человек.

Красочная картина вырисовывалась из их показаний, настолько невероятных, что так и хотелось списать слова свидетелей на первоапрельский розыгрыш. Но, к сожалению, это не было розыгрышем. Это было реальностью отечественного бизнеса, напоминающего бассейн с пираньями…

Фирма «Зевс» поставляла приборы для многих оборонных предприятий России. Выпускала она точные приборы для авиационной и космической промышленности. Специализировалась на производстве комплектующих для самолетов, вертолетов, ракет нового поколения, космических аппаратов и прочего.

Мир и покой этой фирмы были нарушены два года назад. И не только «Уральский инструмент», но и «Зевс» стал ареной жестокой корпоративной схватки. Главными акционерами фирмы были трое: Валентин Баканин, Павел Зарубин и Леонид Ефимов.

Возглавил совет директоров Валентин Баканин. Тут-то и начались разногласия с партнерами, совсем недавно — близкими друзьями. Валентин Викторович был нацелен на производство, очень хотел поднять предприятие. А инициативности, активности и работоспособности ему, как все знали, было не занимать. Однако Зарубин и Ефимов ставили себе другие цели: как можно скорее обогатиться. Поэтому они постоянно предлагали Баканину распродать все активы предприятия. Но так как Баканин стоял насмерть, не желая губить производство, им оставалось завладеть контрольными пакетами акций. Сделать это легальными способами не получалось. Пришлось применять нелегальные. Самые подлые способы, основанные на откровенной клевете…

Телевизионные и газетные репортеры были в восторге: им бросили свежую мясную косточку, которую можно будет обсосать всласть. Баканина, почти олигарха, обвинили в захвате одного из акционеров «Зевса» — фирмы «Новые приборы». Кто бы мог подумать — Баканин, которого возводили в пример честного русского бизнесмена! Баканин, этот проходимец с открытым, честным лицом! И, в общем, прессе удалось бы основательно запачкать и это открытое лицо, и саму возможность честного ведения бизнеса в России, но как-то очень быстро выяснилось, что все свидетели по делу о захвате «Новых приборов» подкуплены. Кем? С достоверностью установлено это не было, но старшему помощнику генерального прокурора должно быть хорошо известно, что древнеримского принципа «Ищи, кому выгодно» никто покамест не отменял.

А почему не было установлено, кто инспирировал возню вокруг «Новых приборов»? На этот счет есть отдельная история. Валентин Викторович неоднократно писал в Главное управление внутренних дел, требуя возбудить уголовное дело. Это не значит, что он пытался посадить своих партнеров: он хотел честного расследования. Если бы выяснилось, что Ефимов с Зарубиным тут ни при чем, он был бы только рад. Однако кто-то очень не хотел доставить ему такую радость: все баканинские стремления к справедливости глушила чья-то невидимая, но, очевидно, могущественная рука. Так что вскоре Баканину пришлось писать уже о том, что уголовное дело не расследуется. Главным фигурантом в этом случае был первый заместитель начальника управления областного милицейского главка генерал-майор Владимирцев.

Кстати, Ефимов сейчас находится в Москве. Совершенно неожиданно прибыл, как утверждает, по срочным деловым вопросам…

— С этим Владимирцевым мы разберемся, — деловито заявил Турецкий в беседе с глазу на глаз, которая состоялась в кабинете Кости Меркулова. — Но сперва необходимо срочно заняться баканинскими компаньонами — Ефимовым и Зарубиным. Пусть агентура и оперативники Департамента угро МВД возьмут их в кольцо! Наружное наблюдение, прослушивание телефонных переговоров…

— Как, разве ты не едешь в Александрбург? — спросил Меркулов.

— Новейшие сведения все меняют. Я подумал и решил, что если центр этого дела скрывается в Москве, значит, здесь я нужней. Надеюсь, что и ты, Костя, придешь к тому же выводу. Зачем мне самому сломя голову мчаться на Урал, чтобы разбираться в элементарных нарушениях закона? Для этого достаточно направить в Александрбург «важняка» Владимира Поремского и оперов Галину Романову и Владимира Яковлева. В этих орлах я уверен, как в самом себе. А когда они сделают все, что могут, — а могут они многое, не сомневайся, — тут уже нагряну в Александрбург и я. Собственной осведомленной персоной. Чтобы поставить в деле Баканина крупную, жирную точку.

Меркулов согласился с его доводами.

Так Александр Борисович Турецкий на некоторое время задержался в Москве. А Поремский, Романова и Яковлев, оформив необходимые документы, отбыли на Урал.

Александрбург, 3 апреля 2006 года, 17.19.

Алексей Нефедов

Секретаря областного прокурора Нефедова ввергали в недоумение происходящие странности. Алексей Романович велел никого к нему не впускать и вот уже третий час посреди рабочего дня сидел взаперти. Сотрудники, пришедшие по важным и нужным делам, приходили и уходили с кислыми лицами, разводя руками, обеспокоенно спрашивая: «Может, ему там плохо стало?» Судя, однако, по медвежьему реву, который извергался из селектора, стоило попроситься к Нефедову на прием, со здоровьем у него было все в полном порядке. Умирающие такими голосищами не орут. Коллегиально решили подослать к Нефедову Ксению Макарову: их отношения ни для кого в коллективе облпрокуратуры не были секретом. Но когда Макарова, постучав в дверь, доложила, что она здесь, Нефедов взревел так, что селектор обреченно пискнул и сломался. Последняя надежда растворилась в небытии…