Третья мировая сетевая война - Валерий Коровин

На практике это может выглядеть так: у человека или у одного центра, одной ip-точки есть множество аккаунтов. Часто для визуальной классификации «свой — чужой» они осуществляют кодировку аватара. Например, был такой зелёный или оранжевый квадратик на юзерпике перед выборами 2008 года в России. 60 % контента, производимого 2 % пользователей, — относится не только к Twitter. Примерно в таких же пропорциях это происходит во всех остальных блогах, то же касается Livejournal, Liveinternet и многих других социальных сетей — порядка 2–3 % пользователей формируют более половины контента. Это и есть типичная иллюстрация sock puppet технологий. То, что изначально инициируется искусственно из ограниченного количества точек, становится в итоге достоянием большинства, которое принимает это как своё.

Sock puppet revolution — это когда общественное мнение и настроение в средах формируется небольшой, довольно локальной группой людей, находящихся, возможно, в одном центре, но тем не менее у каждого отдельного юзера создаётся ощущение, что это именно он и есть движущая сила революционных изменений в обществе. Видя единодушие среди остальных участников сети, у него складывается определённое настроение, основанное на том, что его собственные настроения, мысли, заключения и идеи — это общий тренд. Так формируется информационный фон. Ему кажется, что это все так думают, и он с готовностью приобщается к общему единодушию, подключается к процессу дальнейшей ретрансляции конкретного мема, медиавируса, поддерживает тренд, ретранслирует идеологические установки. Что в итоге и формирует общественное настроение, которое является, соответственно, фоном, в том числе для смещения того или иного государственного режима.

Не секрет, что при Госдепе США несколько лет назад создан отдел по работе с русскоязычным сегментом Интернета. Это специально обученные люди, и они совсем не обязательно сидят в Госдепе, хотя основные модераторы этих процессов находятся именно там. Часть из них работают непосредст венно на американских военных базах, расположенных по всему миру. Но это дорогостоящие квалифицированные штучные специалисты. Главная дешёвая рабочая сила — сетевые прокси-центры: экстерриториально ангажируются целые сети на территории постсоветского пространства, да и вообще русскоязычного Интернета: организации, сетевые структуры, готовые комьюнити. Они в буквальном смысле покупаются, для чего выделяется грант на воспроизводство тех или иных работ. Промежуточная цель — не оставить ни одного антиамериканского высказывания без внимания и без ответа. И там, где среда склоняется в пользу антиамериканизма, против установленных основных стратегий, там сразу образуется большое сообщество пользователей, которые начинают это дезавуировать.

Допустим, какой-то человек написал у себя в блоге: «НАТО — преступник и убийца!» У этого постинга сразу появляется достаточное количество комментаторов, которые пишут: «Ты что, идиот, что ли? Что ты написал?», «Очевидно же, что НАТО — это главное достижение человечества», «Всем понятно, что НАТО — это квинтэссенция разума, о чём ты пишешь?», «Ты кто такой? Маргинал, человек-неудачник. НАТО несёт народам мир и демократию» и т. д. И человек, заходя в Сеть, видит, что он один такой, оказывается, с такой «экстравагантной» позицией, что он одинок и его никто не поддерживает. А все остальные — разумные люди — конечно, считают, что НАТО — это то, к чему должны все стремиться. Другие посетители, также заходящие к нему на страничку, тоже видят это, и, исходя из психологически более комфортного желания следовать за мнением «большинства», вольно или невольно солидаризируются с доминирующей позицией. Из таких позиций в конечном итоге и складывается общественное мнение. Пережив однажды психологический шок, оказавшись один на один с консолидированной позицией своих противников, человек вольно или невольно корректирует свои собственные взгляды, воззрения, формат высказываний в пользу доминирующего тренда, пополняя ряды сторонников американской демократии, свобод и прав человека.

Как ни странно, но на экспертных заседаниях ОДКБ — антипода НАТО — через одного выступают именно такие эксперты. Они прямо заявляют примерно следующее: «Ну что вы? Понятно, что главная цель ОДКБ — продаться НАТО, чтобы нас купили с потрохами. Конечно, у нас это пока не получается, не берут нас, ну что ж, надо продолжать эти усилия». Человек с таким невозмутимым видом говорит это, находясь внутри ОДКБ, что большинство слушающих его, глядя на его убеждённость и невозмутимость, начинают склоняться к мысли, что это действительно голос разума, логики и здравого смысла, невольно попадая под обаяние мондиалистской[53] пропаганды. А что уж говорить о других государственных структурах и ведомствах, где либералы-западники в отсутствие альтернативной идеологической позиции чувствуют себя хозяевами положения!

Можно себе представить, что какой-нибудь человек, сидя в НАТО, будет говорить: «Ну, мои дорогие друзья, надо начать думать над тем, как постепенно и максимально безболезненно начать процесс сдачи наших интересов в пользу России, провести разоружение, сокращение американского бюджета, расходов на армию, на поддержание нашего блока НАТО, потому что это неэкономно. А желательно, конечно, нам вообще самораспуститься. Надо уступить России Грузию, уйти с Закавказья, зачем мы себя так вероломно ведём»? В лучшем случае такого эксперта сдали бы в дурдом, в худшем его бы уже на следующий день нашли в картонной коробке, разделённым на фрагменты. А у нас к этому спокойно относятся. Причём один выступил, остальные недоуменно переглянулись, и тут же следующий: «Ну совершенно понятно, что коллега абсолютно прав: я сейчас обосную вам на пальцах, почему нам необходимо дружить с НАТО, даже если они не хотят. Ведь если они не хотят блоками дружить, давайте сдаваться по отдельности, входить туда, интегрироваться, всячески им содействовать, продвижению их интересов». Что это такое? Типичный sock puppet подход, проявленный в открытой, незавуалированной форме. Отдельные люди, группа экспертов, формирующих интеллектуальную повестку дня нашего военного блока, просто скуплены на корню и отправлены туда. И они идут и транслируют, невозмутимо, убеждённо, ибо за ними самое могущественное государство планеты. Что же говорить о Сети?

Навальный и вирусное распространение его ПЖИВ-мема — типичный sock puppet эффект, спровоцированная ограниченным количеством пользователей массовая ретрансляция, создающая информационный контекст, который, в свою очередь, формирует картину дня, становится общим местом, ибо через эту технологию, через медиасреду, и ретранслируется мем. Если ты нанял трёх юзеров где-нибудь в Махачкале, заплатил им по 85 тысяч, они создали 90 блогов, каждый из которых имеет по 30 френдов, то ты получаешь в итоге 2700 репостов одного и того же сообщения, которое, учитывая активность ботов[54], выходит синхронно в блогосферу, размещаясь в топе. На это реагируют СМИ, так как их представители, присутствующие в соцсетях, также разогреты этой темой.

«Проблема Навального» в Кремле в какой-то момент обсуждается на уровне первых лиц. Не потому, что Навальный — это какая-то влиятельная политическая фигура. Угрозу представляет «Навальный» как американский проект — то, что он делал, и то, на что его деятельность направлена. «Навальный» — это не проект самого Навального, это системный проект американской «Империи», с помощью которого Госдепартамент США пытается, и небезуспешно, сместить нынешнюю российскую власть, действующий режим, со всеми вытекающими последствиями. Вплоть до распада государства. И здесь никого не интересует, что по этому поводу думает, скажем, гражданин РФ Алексей Навальный. Этот проект включён в государственную американскую программу работы в России. И «Империя» найдёт средства, чтобы его продолжить любой ценой, вне зависимости от того, хочет этого сам Навальный или нет. А в случае выхода из-под контроля не исключён и летальный исход. Деньги вложены, усилия предприняты, миссия должна быть исполнена любой ценой. Всё это не так безобидно, как кажется на первый взгляд. «Империя» не шутит.

Обратная связь

В чём преимущество сетевых проектов перед ретрансляцией идей посредством бумажных СМИ, которые отмирают и не имеют никакого влияния, радио, которое на фоне интернет-трансляций потеряло какое-либо значение, и телевидения? Это всё — предметы односторонней трансляции, где нет обратной связи, поэтому месседж невозможно скорректировать. Можно сколько угодно вещать по федеральным каналам, надеясь на восприимчивость телевизионной аудитории. Советская пропаганда была такая же, односторонняя. Она вещала куда-то в массы, в пространство, совершенно не задумываясь о том, что по этому поводу думают сами массы, какова их реакция. А когда они слышали, что думают массы, то тех, от кого они это слышали, закрывали в подвале Лубянки или в лучшем случае в дурдоме, потому что система приходила в ужас от этих сообщений.