Пятый арлекин - Владимир Тодоров

Я открыл спусковой канал и ванна быстро опустела. Бегом я направился наверх к Элизе. В гостиной все было по-прежнему.

— Ну, Дик, что случилось? — Элиза смотрела на меня с тревогой.

— Ничего особенного, пока мы мило беседовали с мистером Тернером, Каски пытался растворить Мери в ванне с кислотой.

— Что ты говоришь? — у Элизы неожиданно сдали нервы и она закрыла лицо руками, выронила пистолет. Я поднял его и сунул за пояс.

— А теперь послушайте, мистер Тернер, если с Мери что-нибудь произойдет…

— Не продолжай, Дик, — Элиза в упор смотрела на Тернера, — Арнольд, я передумала: завтра эта фотопленка будет опубликована в прессе.

Лицо Тернера мгновенно побагровело, он застыл у резного дубового секретера.

— Ты не сделаешь этого.

— Сделаю.

— Ты не получишь никаких денег.

— И не надо.

— Я обещаю, что никто и никогда не тронет ни вас, ни Элизу, ни Мери.

— Вам нельзя верить, мистер Тернер.

— Это так, Дик, ты совершенно прав, — Тернер усмехнулся, — но обстоятельства сильнее меня, поэтому я не могу нарушить этого слова. Если бы я мог, я бы конечно свернул башку вам всем троим. Значит, мы договорились, Элиза? Пленка будет у тебя и только у тебя?

— Ты обещал сто тысяч Дику?

— Да, он получит чек через час в аэропорту. Вместе с твоим полумиллионом.

— Дику они не нужны. И не тяни время: выпиши чек на сто тысяч немедленно. Мы его передадим Мери.

— С такими деньгами ее быстро зацапают. Это вызовет подозрение.

— Выпиши четыре чека по двадцать пять тысяч. Чековая книжка у тебя в кармане.

— Ладно, ваша взяла, — Тернер сел за стол, достал чековую книжку и паркеровской ручкой подписал четыре чека. — Вот они. Передайте их миссис Голсуорси с заверениями дружбы и расторжением прежнего договора. Все, до встречи.

— Прощайте, мистер Тернер.

— Прощайте, Дик. Когда у вас закончатся карманные деньги, приезжайте ко мне, я вам что-нибудь подкину на вашу бедность. Учтите, Дик, в прошлом месяце я оплатил ювелирному магазину за безделушки для Элизы восемнадцать тысяч долларов. Вы приобрели очень даже дорогую игрушку. Нет ничего опаснее, нежели взять в любовницы бывшую жену миллионера. Кстати, Элиза, как с разводом? Надеюсь, что ты не станешь претендовать на многое?

— Все вопросы мы решим, когда я вернусь.

— Что ж, ты сейчас явно не в себе. Когда пройдет раздражение, вспомнишь обо мне. Я постараюсь тебя не тревожить, только ради всех святых держи пленку при себе.

Тернер резко повернулся и вышел из гостиной. Я снова подошел к окну, меня интересовало, приехал он один или его ждет только Майк. Бедный Майк, вряд ли Тернер оставит в живых такого свидетеля. Машины Майка нигде не было. Тернер пересек лужайку и сел в свой «Мерседес». Взвизгнули на мостовой скаты от резкого поворота и Тернер выехал на шоссе. Тут же из густой тени, отбрасываемой деревьями, плавно, как бы тайком, выехала машина Майка. Было очевидно, что Майк не хотел, чтобы его видел Тернер. Для чего?

Я позвонил Мери, она явилась тут же, лицо ее было спокойно и только глаза выдавали тревогу.

— Мери, вот чеки, получите сто тысяч с интервалом в полгода. Этого хватит на маленький магазин. Идет?

— Идет, мистер Мэйсон. Я открою цветочный магазин. Желаю счастья. — Она взяла чеки, и не глядя на Элизу, вышла из гостиной. Теперь я был уверен, что с ней ничего не случится.

— Элиза, а теперь скажи мне, опытному авантюристу, который сегодня блестяще проиграл бы сражение, если бы не ты, что это была за пленка?

— Из сейфа Тернера. Он там прятал самые секретные бумаги: договоры на поставку оружия. Если бы их опубликовали, партнеры расценили бы это как предательство. Поэтому он так побледнел. Это было бы равносильно смерти. Это был договор с Сицилией.

— О, Элиза, больше я никогда не прикоснусь ни к одной афере, я чувствую себя младенцем. — Я обнял Элизу и прижал к себе. Я был счастлив, и вдруг я вспомнил слова Тернера: «Нет ничего опаснее нежели взять в жены бывшую жену миллионера…» Как мы будем жить, насколько продлится ее любовь к человеку, у которого нет ни гроша? Но об этом не хотелось думать, жизнь покажет. На сборы в аэропорт оставалось не более десяти минут. Я позвонил в агентство и предупредил, что машину они могут взять в аэропорту через два часа. Посидев в креслах перед дорогой по старому европейскому обычаю, мы навсегда покинули этот дом. Направляясь к выходу, Элиза обратила внимание на картины.

— Джек, — восхищенно воскликнула она, — это же подлинники! Вот Гоген, Сера, Матисс… Жаль, что я не разглядела раньше. Я помешана на картинах. Интересно, чей это дом?

— Твоего мужа.

— Вот свинья, дома держит на стенках несколько голландцев, а тут целая коллекция импрессионистов. Ничего, я вытяну из него эти картины. Дик, это моя единственная слабость, импрессионисты. Ты не осуждаешь меня за это?..

— Нет, мне они самому стали нравиться. Послушай, а как же мы полетим без багажа?

— Какой багаж, все купим в Париже! Вперед, нас ждет Франция!

В аэропорту, оформляя билеты, мы увидели по телевизору экстренный выпуск вечерних новостей. Популярный диктор, ведущий программу светской хроники, сделал небольшую паузу, потом интригующе произнес: «А сейчас, уважаемые телезрители и почитатели нашей программы, я вам сообщу сенсационную новость: только что у своего дома убит известный бизнесмен, торговец оружием миллионер Арнольд Тернер. Убийца, как предполагают, один из его охранников, застрелен полицейским, при попытке скрыться с места преступления».

Тут же у самого моего уха раздался тихий возглас Элизы:

— Дик, провидение свершилось, я — миллионерша!

— Что же теперь будет, Элиза?

— Ничего особенного, понадобится время, пока я официально вступлю во владение своей собственностью. Заметь, Дик, своей!

— А Париж?

— Боже мой, какой еще Париж? — Элиза с недоумением смотрела на меня, вероятнее всего, не замечая. — Париж — потом. Мы сейчас с тобой расстанемся, Дик. А ты мне позвонишь через несколько дней. Слышишь?

Мы наспех простились с Элизой, ей сейчас было не до меня. Еще бы, стать вдовой самого Тернера! Вспомнит ли она еще обо мне? Мне вдруг представились поникшие плечи Мери, когда она выходила из гостиной дома Тернера, и я, не раздумывая больше, побежал к машине. Только бы успеть на вокзал до отхода поезда, только бы успеть.

Я ворвался на перрон и увидел хвост уходящего поезда. Опоздал… И тут, под часами, у самой стены вокзала я разглядел одинокую фигурку Мери. Я подбежал к ней и не успел ничего сказать. Мери опередила меня: «О, Дик, — прошептала она, — я знала, что ты придешь…»

Храм прокаженных

Часть первая

Тайна фарфоровых фигурок

1. Комиссар Троп

Фотографии тесно заполнили стол в маленьком кабинете комиссара криминальной полиции Эдварда Тропа. Фотографии, папка с материалами дела: описанием места преступления, показаниями обвиняемого Родриго Альвареса и свидетелей (служанки убитой — Стефании Закревской, адвоката и других знакомых или близких). Некоторые из них толком ничего не знали, в неуверенных ответах сквозило явное желание поскорее отделаться от следователя.

Троп выбрал одну из фотографий и принялся рассматривать в старинную лупу в потемневшей медной оправе. Четкий профессиональный снимок запечатлел картину свершившегося преступления: поперек ковра лежит пожилая женщина, ее вытянутая к резной двери рука как бы указывает путь, которым ушел убийца, и требует отмщения. Лицо женщины, крупное, с неправильными властными чертами, приобрело после смерти трагически угрюмое выражение и напомнило Тропу актрису, игравшую в пятидесятых годах в пьесе Пристли. Голова убитой напряженно откинута назад, около шеи, на ковре, большое пятно неправильной формы — кровь.

Троп медленно листает страницы толстой папки в дерматиновом синем переплете… Мария Скалацца, урожденная Пилевски, семьдесят четыре года, проживала в собственном особняке в Дортинге на седьмой авеню в доме номер тридцать. Одиннадцатого июля 1973 года в двадцать два часа была обнаружена мертвой водопроводчиком Хаммером при следующих обстоятельствах: выйдя из дома напротив, где он исполнял срочную работу, Хаммер заметил, что из особняка миссис Скалацца выбежал Родриго Альварес и, испуганно оглядываясь по сторонам, исчез за углом соседнего дома.

Хаммер знал, что Родриго Альварес — частный детектив и дежурит по ночам в особняке. Заподозрив неладное, он осмелился заглянуть в дом, тем более, что входная дверь осталась полуоткрытой. Обнаружив хозяйку дома убитой, Хаммер немедленно сообщил в полицию и через полчаса Aльваpec был арестован в доме Джоан Дэвис, у которой снимал комнату. Чемодан Родриго был наспех уложен и сам он собирался покинуть Дортинг.