Мозг Леонардо - Леонард Шлейн

В основе всякого творчества лежит наш страх перед опасностью. Природа снабдила страхом всех существ на земле, чтобы они могли остаться в живых. Он помогает предотвратить опасные ситуации. Любое изменение окружающей среды вызывает чувство беспокойства. Внезапное появление чего-то нового означает: что-то тут не так, и первоочередная задача для животного — убедиться в том, что это «что-то» не намеревается его съесть.

После внезапного появления чего-то нового в окружающей среде в мозге происходит резкое выделение некоторых нейромедиаторов, и это вызывает изменение состояния животного. Рассеянное прежде внимание пробуждается и фокусируется на источнике новизны, отключая восприятие посторонних шумов. Животное полностью концентрирует внимание в одном узком направлении, где сейчас находится что-то непонятное.

Гипофиз выбрасывает в кровь гормоны, которые вызывают выделение адреналина в надпочечниках. В результате животное приходит в состояние максимального возбуждения и готовности защищаться от потенциальной угрозы. Художники и ученые рассказывают, что находятся в таком же состоянии в момент творческого озарения, и это не случайное совпадение. И для страха, и для творчества характерны повышенная бодрость, прилив энергии и чрезвычайная ясность мысли. При этом выделяется не только адреналин — гормоны гипофиза запускают выделение кортикостероидов в надпочечниках, чтобы подготовить организм к дальнейшим событиям. Напрягаются мышцы, повышается активность иммунной системы, ускоряется свертываемость крови.

Поскольку угроза с равной вероятностью может быть и с правой, и с левой стороны, у всех животных, кроме человека, подкорковые структуры мозга, в том числе миндалина и гипоталамус, реагируют симметрично. Но у человека все иначе. Правая часть миндалины активируется при неблагоприятных обстоятельствах, а левая часть к ним относительно безразлична. Правая часть гипоталамуса сильнее влияет на выброс гормонов в гипофизе, чем левая. В правом полушарии выше, чем в левом, содержание норадреналина — гормона, связанного с опасностью.

Не все новые ситуации опасны. Чтобы нервная система не находилась постоянно в состоянии повышенной чувствительности, существует противоположный процесс, который называется «привыкание». Когда новый стимул появляется впервые, то, что происходит внутри животного, похоже на сигнал пожарной сирены. Однако, если угрозы для жизни и здоровья не наблюдается, в следующий раз это событие уже не кажется таким страшным. И в итоге, когда организм привыкнет к тому, что угрозы нет, он больше не будет пугаться.

В своей классической книге «Структура научных революций» Томас Кун описывает, как такое привыкание происходит в науке. По мнению Куна, чтобы ученый вроде Эйнштейна или Ньютона осуществил революционный прорыв, научное сообщество должно «привыкнуть» к этим идеям. Когда появляется революционная идея, отвергающая то, что раньше считалось само собой разумеющимся, она сначала вызывает шок и недоверие. Отторжение новых идей — обычное явление, поскольку люди очень сильно привыкают к тому, что стало обыденным.

Суть творчества — в новизне. В состоянии вдохновения люди испытывают волнение и изумление, то есть проявляют те эмоции, которые часто наблюдается у животных (и людей), когда они внезапно сталкиваются с опасностью. Эмоции, относящиеся к творчеству, тесно связаны с восприятием опасности. Волнение подготавливает нервную систему к приближающейся угрозе, и такое же эмоциональное возбуждение испытывает человек, к которому пришла новая мысль. Перед тем как Пикассо создал «Авиньонских девиц», он побывал в музее Трокадеро, где увидел африканские маски. Его охватила тревога, как это происходит с людьми, когда они сталкиваются с чем-то страшным.

На физиологическом уровне прилив адреналина в момент опасности не отличим от того, что происходит в момент озарения. Для человека, к которому приходит в голову действительно хорошая идея, в порядке вещей ударить кулаком по открытой ладони или по стене, сделать еще какой-то резкий жест. Метафоры, к которым прибегают в подобных случаях, говорят сами за себя: «я наткнулся на потрясающую идею», «меня пронзила мысль», «идея взорвала мой мозг», «земля ушла из-под ног», «я сражен наповал».

Творчество — это сочетание смелости и изобретательности. Одно без другого бесполезно. Леонардо отважился учиться на собственном опыте, а не вторить тому, что было написано в древних учебниках. Джордано Бруно продвигал теорию Коперника и за это по указанию Церкви был сожжен на костре. Скромный 26-летний служащий патентного бюро предложил журналу свою статью о теории относительности, в которой не было ссылок на предыдущие важные работы в этой области. Все это примеры храбрости.

Из-за того, что в левом полушарии сосредоточены почти все языковые области, обработка эмоций происходит преимущественно в правом полушарии. Наиболее заметную роль там играет страх. Поскольку правое полушарие по сути лишено языка, практически невозможно описать словами, как протекает творческий процесс. Спросите художников или ученых, как они пришли к созданию своего выдающегося творения, и вы получите либо невнятный ответ, либо версию, придуманную левым полушарием.

Лишь немногие высокоразвитые животные способны к творческому решению задач. Однако, насколько мы можем судить, никто из них при решении не ориентируется на красоту. Этот аспект никак не поддается эволюционным объяснениям социобиологов. Если наш предок в плейстоценовую эпоху терял бдительность, увлекшись созерцанием прекрасного заката, он становился легкой добычей для хищника. Совершенно неясно, каким образом большие затраты времени и энергии на создание не имеющих практической пользы произведений искусства, предназначенных разве что для услады взора, могут повысить физическую или репродуктивную приспособленность вида.

Зачатки этой способности встречаются у некоторых видов животных, но, похоже, только у человека чувство прекрасного достигает такой утонченности, которую нельзя сравнить с тем, что можно наблюдать среди животных. Поэтому возникают вопросы. Почему, с эволюционной точки зрения, у нас есть гены, отвечающие за развитие этого признака? Почему они закрепились в ходе естественного отбора?

Хотя в разных культурах представления о том, что считать красивым, могут сильно различаться, способность ценить красоту существует у всех народов мира. Выраженность этого свойства в любой человеческой популяции, по-видимому, имеет нормальное распределение: встречаются люди, казалось бы, лишенные чувства прекрасного, и те, у кого оно очень сильно развито. Маловероятно, что чувство красоты коренится в культуре, скорее, человек рождается с этим качеством и оттачивает его с возрастом. Как сказал бы немецкий философ Иммануил Кант, эта способность существует априори, она встроена в нашу нервную систему.