Любовь по договоренности - Светлана Демидова

Я стерла полотенцем коричневую полосу на щеке и уставилась на свое отражение в зеркале. Написав, наверно, большую часть романа, я так и не дала портрета одной из главных героинь! Непорядок. Какая же я? Брюнетка, как уже докладывала. Волосы у меня не густые, но пышные, а потому я никогда не заморачиваюсь с укладкой. Вымыла волосы, расчесала – вот и весь уход. Высохнув, они лежат пушистой шапкой. Зато если уж надену капюшон с оторочкой из своего черного песца – все! Никакими силами волосы обратно не поднимешь. Они воздух любят!

Морщин у меня, можно сказать, нет совсем. Появляется одна слева от губ, когда улыбаюсь, но тут же исчезает, стоит перестать улыбаться. Глаза неопределенного цвета. Серые, но со всякими вкраплениями, а потому я с одинаковым успехом могу носить одежду любого цвета. К моим глазам все подходит. Но я, как уже говорила, не ношу цветную. Я люблю черный цвет.

Так. Теперь губы… Какие же они у меня… Обыкновенные… Как у среднестатистической женщины. Совершенно нечего описывать. Выйдешь на улицу – кругом такие же губы, у всякой встречной-поперечной. Нос тоже среднестатистический, хотя в профиль почти греческий, прямой, от папы. От мамы мне достался нос в фас, несколько расплывчатой формы и слегка вздернутый, что никак не нарушает профильной античности. Да, такой вот дуализм…

Красивой меня назвать нельзя, это я знаю точно. Некрасивой – тоже. Я на любителя. Вот написала, а теперь думаю: на любителя чего? На что западают мужчины? Допустим, Георгий запал на то, что я еще способна родить ему ребенка, и к тому же имею мозги, в отличие от молоденьких пустоголовых красоток. Если уж любить не за что, так хоть поговорить будет о чем, глядя, как дитя спит, а драгоценная шпага украшает коллекцию. А Бо? Он ведь еще не знал о наследстве, когда со мной познакомился. Что его привлекло? Я же видела, что понравилась брату Георгия сразу…

Сколько я ни вглядывалась в свое лицо, так этого и не поняла. Может быть, все дело в том, что я в тот момент очень хотела понравиться Богдану… Наверное, испускала какие-то флюиды, эманации, и он запутался в них, словно в раскинутых сетях… Бедный молодой человек! Я намереваюсь опутывать его своими флюидами и дальше! Я должна все выяснить до конца. Если уж не устрою свою судьбу, так хоть допишу роман, в котором родные братья схлестнутся на почве наследства. Очень интересно, что победит: драгоценная шпага или любовь?

Глава 7

Я сама позвонила Бо.

– Ну наконец-то! – вскричал он. – Я уже и не рассчитывал тебя увидеть. Куда ты пропала-то?! Наверно, рассердилась, что я так напился, да? Совершенно, не помню, как оказался в мастерской. Я тебя, случаем, ничем не обидел?

Я рассмеялась и ответила:

– Ничем, если не считать того, что мне пришлось тащить тебя в вашу мансарду на себе. Думала, ноги протяну. А ты часто так надираешься? Вроде водки не пил…

– Просто я накануне вообще не спал ночь. Ко мне завалился Васька Сидоров… ну тот, примитивист… У него несчастная любовь, и он изливал душу до самого утра, пока не рухнул прямо на пол кухни. Тоже пришлось на себе тащить его на диван… Потом надо было ехать по делам… В общем, не получилось даже на часик прилечь, вот меня и свалило… Прости великодушно!

– Ладно, проехали, – отрезала я, поскольку меня интересовало совершенно другое, а ты хоть помнишь, что предлагал мне в кафе «Гаргантюа», или все забыл?

Бо помолчал, а потом ответил:

– Желание жениться на тебе у меня не пропало. Лишь бы ты согласилась… А ты как… согласишься?

– Ты говорил мне еще о свалившемся на тебя наследстве, – решила сблефовать я, – но как-то не очень четко. Я, признаюсь, мало что поняла. Мне совсем не понравилась связь твоего предложения руки и сердца с получением наследства.

– Я тебе и об этом сказал? – удивился Бо и поторопился добавить. – Но если даже сказал, с тобой это никак не связано… вернее, связано, только не так, как ты думаешь…

– По-моему, ты сам еще не разобрался, что с наследством связано, а что нет. Может быть, мы встретимся, и ты мне все объяснишь как следует?

– Встретиться с тобой я всегда рад! – восторженно прокричал в трубку Бо. – Когда и где?

– Давай в мастерской, если, конечно, Вадька не пишет там как раз сейчас новую одалиску. Впрочем, можешь предложить свой вариант, я готова его рассмотреть.

– Меня вполне устраивает твой, тем более что мне и ехать никуда не придется. Я как раз в мастерской. Пишу очередной городской пейзаж. Вчера сделал несколько этюдов на реке. Как скоро тебя ждать?

– Ну… думаю, через часик. Приведу себя в порядок и приеду.

– О! Не надо приводить! – вскричал Бо. – Мне гораздо больше нравятся женщины в полном беспорядке! Не тяни время! Приезжай поскорей!

– Ну хорошо! – Я рассмеялась. – Жди через полчаса! А ты пока сформулируй тезисы для доклада о свалившемся на тебя наследстве.

Пейзаж мне понравился. Богдан будто внял моим словам и перестал фотографически копировать действительность. Нашу небольшую речушку по имени Липка он изобразил на закате, а потому даже совершенно голые, без единого листочка, стволы ноябрьских лип, высаженных по ее берегам, выглядели карамельно-сладкими. Представлялось, что, отломив веточку, можно сунуть ее в рот, как леденец. Река спокойно несла за пределы полотна свои тяжелые медовые воды. При этом картина вовсе не казалась приторной, слащавой. Она вышла по-настоящему осенней, вечерней, но осенний вечер был красив, изыскан и сладок.

– Вот это совсем другое дело! – не могла не похвалить я, разглядывая новое творение Бо. – Ты преображаешься прямо на глазах!

– Это все твое влияние! – радостно откликнулся он. – Ты меня вдохновила. Мне многие говорили, что я будто не пишу картины маслом, а фотографирую, но почему-то только тебе я поверил, что это вовсе не достоинство… Наверное, потому, что ты мне помогла увидеть Вадькину одалиску… и я как-то по-иному взглянул на мир… У меня в мозгу будто что-то сдвинулось…

– Все понятно, – прервала его монолог я, поскольку то, что меня сильно томило, не имело никакого отношения к живописи. – Давай вернемся к нашим баранам, то есть к наследству.

– Что тебя так встревожило? Разве это плохо, когда на человека сваливается наследство?

– А оно на тебя точно свалилось?

– Ну… не совсем, но должно…

– Как-то странно ты выражаешься! Наследство, оно или есть, или его нет!

Бо посмотрел на меня с подозрением и произнес:

– Сдается мне, что ты согласишься на мое предложение только в том случае, если я наследство получу, так? Ты это пришла выяснить?

Я вздрогнула. И почему не догадалась посмотреть на происходящее под таким углом? Да я ведь на самом деле похожа на хищницу, которая пришла узнать, удастся ли ей урвать кусок пожирнее… Хорошо, что изворотливый писательский ум тут же помог мне справиться с растерянностью.