Длинная цепь - Е. Емельянов

— Спросил человек, что вызвался с цепью на шее доплыть от горизонта до берега.

— Думаешь, это семейное? Склонности принимать плохие решения?

— Наш топор уже несут обратно, а ты вот он, прямо передо мной, живой и здоровый — справился, сделал невозможное. Не так всё и плохо. Будем судить по результатам.

Про результаты последнего похода их отца он предпочёл умолчать, но Кнут всё равно про это вспомнил — видно было по лицу. Риг постарался улыбнуться как можно естественнее, словно у них и правда наступила светлая полоса, а не передышка на один-два вечера. Но Кнут лишь покачал головой:

— Я не справился, Риг. Что-то потянуло меня вперёд, с середины пути, когда я окончательно выбился из сил. Я не был даже уверен, что плыву в правильном направлении.

— Поплыл бы тогда обратно.

— Смешно, — отозвался Кнут без капли веселья в голосе. — Я всегда знал, что однажды умру, в бою или как-то вот так. Но я не думал, что… я даже не знаю как это описать.

— Что после смерти ты будешь мёртв?

Кнут нерешительно кивнул.

— Что-то вроде того. Но потом кто-то вытащил менял, потянул за цепь, точно рыбу на крючке.

— Видимо, бывает и такое — ответил Риг. — Всякое может случиться.

Риг думал об их разговоре с Безземельным Королём, о башнях на дне моря, цепях и долгах. Вспомнил и слепого мальчика с птицами — странный, конечно, попутчик для главаря наёмников. Точно не воин. О своей погибшей сестре и словах Торлейфа он старался не думать.

Мизинец вернулся, бросил топор на стол прямо перед Ригом.

— Забирай, — сказал он. — Посмотрим, надолго ли он с тобой.

— Посмотрим, — кивнул Риг и взглядом указал в сторону наёмников. — Ярл Торлейф просил передать, что воины Браудера Четвёртого гуляют бесплатно. Он обещает потом возместить тебе убытки.

Толстяк был вовсе не рад таким новостям, нахмурил свои седые брови, сжал зубы и ушёл в волнении. Понятная реакция. Неприятно, когда ты должен правителю, но ещё хуже — когда правитель должен тебе.

— Мой стол Торлейф пожелал оплатить тоже! — крикнул вдогонку Риг. — Так и сказал мне на берегу, мол, сходи до питейного дома, поешь да отогрейся, за его счёт. Его слова.

Толстяк не обернулся, и будто бы даже ускорил шаг. Риг с ухмылкой поднялся — маленькие победы дают почти столько же радости, сколько и победы большие.

— Если ты за едой, то мне уже хватит, — сказал Кнут, вновь прикладываясь к кубку.

— Нам обоим сегодня хватит. День завтрашний вызывает куда больше вопросов.

Кнут поставил кубок на стол, утёр рот предплечьем.

— И куда мы идём? — спросил он, медленно поднимаясь.

— Выказать благодарность.

На выходе из питейного дома им встретился Элоф Солёный. Старый воин как будто бы ничем не был занят, просто стоял у дома напротив и курил табак из видавшей целую жизнь трубки. Подозрительно часто Риг стал видеть Элофа рядом с собой, но предпочёл не задавать ему никаких вопросов. Без доказательств-то правды всё равно не узнаешь, а если старик невиновен, то будешь выглядеть напуганным дурачком. Да и странно ли, что человек, умеющий в этой жизни только людей убивать, слоняется без дела в мирном городе, где убивать некого? И странно ли иногда натыкаться на него, если весь город можно от края до края пробежать до того как вспотеешь. Совсем не странно.

Риг с братом повернули и зашагали в сторону пристани. Элоф почти сразу же докурил свою трубку, пошёл в другую сторону. В сторону ярлова дома. Совсем не странно.

Сама улица, меж тем, встретила братьев неприветливо — все самые благородные да смелые остались в питейном доме, покуда не протрезвеют и не примкнут к остальным. Никто, конечно, не кидался в братьев камнями или грязью, не обсыпал ругательствами и не уводил прочь детей при их приближении, однако косились точно. И пока они с братом шли в сторону пристани, вокруг них будто бы образовывался пузырь упругого воздуха, в который никто не желал входить, предпочитая свернуть на другую сторону или обойти кругом. Те же, кто не имел выбора и вынужден был пройти подле них, прятали глаза и делали вид, что торопятся по делам столь важным, что не имеют они времени даже на приветствие.

Моребород не признал в Кнуте бесчестного, однако волны не смыли с него обвинений. Всё, что знал простой народ, так это то, что старший сын Бъёрга обвинялся в убийстве безоружных, был судим и смог избежать изгнания или позорной смерти лишь потому, что смог доплыть до берега. Боги судили его, или же он просто достаточно молод и силен, чтобы избежать наказания? Даже оправданный, Кнут не был полностью свободен, и люди всегда будут говорить у него за спиной.

Единственный, кто смотрел на них внимательно, так это дикарь с Белого Края по имени Бешеный Нос. Глаза и уши Торлейфа, он делал вид, что пытается сделать себе самокрутку, но слишком выделялся в толпе тем, что не отводил взгляда. Можно было бы, конечно, разоблачить этого шпиона и получить краткий перекус удовлетворением, но Риг предпочёл иметь на своём хвосте известного шпиона, чем потом заново искать неизвестного — маленькими победами не стоит упиваться. Пусть смотрит, они с братом не делают ничего плохого.

Так, чужими среди знакомых лиц, они и дошли до пристани, где их уже ждал массивный корабль отшельников — изгнанники, народ-без-дома, жители кораблей. Впечатляющий размерами, но неуклюжий по форме, каракка видом своим походила на пузатую бочку, к которой забавы ради приделали парус. Чудно было осознавать, что на таком совсем не вызывающем уважение корабле можно выйти в открытое море и отправиться к любым, даже самым далёким берегам. Впрочем, старый, повидавший не одну бурю корпус внушал доверие своей массивностью, хоть и был грязен донельзя, и даже опытный Риг мог сказать, что чинили корабль неоднократно, и не осталось в нём ни одной изначальной доски.

Типовая каракка имеет длину до пятидесяти метров, ширину до двенадцати, а высота борта доходит до девяти метров. Эта, впрочем, выглядит несколько скромнее, приблизительно тридцать метров, не больше. Хороший корабль, практически бесполезный, если ты желаешь прибыть куда-то быстро, но незаменимый, если желаешь получить самые высокие шансы добраться до цели живым.

Иного, впрочем, и не ожидалось от корабля, который, точно