История Франции т. 2 - Альберт Манфред(Отв.редактор)

К марту 1809 г. у Наполеона была готова новая, 300-тысячная армия. Но она была все же значительно слабее той армии, которой он располагал в 1805 г. Она не была уже однородна — большую ее часть составляли итальянские и немецкие контингенты. Часть своих лучших, старых испытанных солдат и офицеров Наполеону пришлось оставить в Испании. Между тем Австрия на этот раз представляла гораздо более серьезную угрозу. Она выставила сильную армию, и самая война была неизмеримо более популярна в стране. Австрия пользовалась теперь симпатией во всех немецких государствах, особенно в Пруссии, где шла лихорадочная подготовка к реваншу, сопровождавшаяся реформами устарелых общественных отношений, провозглашением отмены крепостного права, реорганизацией армии, выдвижением новых государственных деятелей.

Военные действия с Австрией возобновились в апреле 1809 г. На первых порах они шли успешно: уже 12 мая Наполеон был в Вене, австрийская армия отступила на другой берег Дуная, правда не так беспорядочно, как в 1805 г., и успев взорвать мосты. Но Наполеон стремился к молниеносному уничтожению противника. Не обеспечив тщательной организации переправы, он уже 21 мая на понтонных мостах перебросил на другой берег Дуная несколько десятков тысяч своих солдат и вступил в бой с австрийцами. Однако в самый разгар сражения мосты оборвались, и над частью французской армии, успевшей переправиться, нависла угроза оказаться отрезанной и уничтоженной преобладающими силами противника. Ценой тяжелейших потерь французским войскам удалось уйти от полного окружения и спастись на о-ве Лобау, находящемся на середине Дуная. До сих пор начиная с 1796 г. из всех сражений с австрийцами Наполеон неизменно выходил победителем; теперь впервые он потерпел неудачу. На этот раз под Эслингом была разбита не отдельная французская дивизия, как под Байленом, а императорская армия под командованием самого Наполеона. В Европе это произвело сильнейшее впечатление: на помощь австрийцам выступил отряд прусских гусар под командованием майора Шилля. Правда, он был немедленно разбит, но это выступление свидетельствовало о том, насколько усилилось национальное движение в Пруссии, ставившее своей задачей уничтожение наполеоновского господства. В тылу Наполеона вспыхнуло восстание в Тироле, во главе с трактирщиком Андреасом Гофером, и его подавление оказалось далеко не легким делом.

Еще в 1801 г. в беседе с сенаторами Наполеон заявил, что, когда он потерпит первое поражение, он примет все меры для того, чтобы дать новый бой и одержать победу, но, если он опять потерпит неудачу, он умрет на поле сражения[170]. После поражения под Эслингом, так же как и после Прейсиш-Эйлау, Наполеон со всем присущим ему хладнокровием и методичностью начал готовить новое сражение. На о-ве Лобау собраны были новые десятки тысяч солдат, переправа на этот раз была подготовлена со всей тщательностью. 6 июля 1809 г. в сражении под Ваграмом Наполеону удалось нанести австрийцам новое поражение. Но эта победа не напоминала уже ни его блистательные итальянские успехи 1796 г., ни Аустерлиц. Австрийцы держались несравненно более стойко, и победа далась чрезвычайно тяжелыми усилиями и ценой огромных человеческих жертв.

В октябре 1809 г. Австрия подписала венский мир на очень тяжелых условиях — она теряла теперь все свои иллирийские земли по Адриатическому побережью и лишалась выхода к морю. Значительную часть своих тирольских владений Австрия должна была уступить наполеоновскому союзнику Баварии. Хотя на территории Варшавского герцогства военные операции шли более успешно для австрийцев, так как русские войска, выставленные под давлением Наполеона, фактически почти бездействовали, у Австрии были отняты и ее бывшие польские владения. Краков и Люблин отошли к Варшавскому герцогству; России Наполеон уступил только небольшую территорию вокруг Тернополя.

Это округление и расширение границ Варшавского герцогства не могло не вызывать подозрений у Александра I. Правда, у Наполеона не было сочувствия к национально-объединительным стремлениям польского народа. Это превосходно понимал выдающийся польский патриот Тадеуш Костюшко. Еще в 1807 г. он отверг сделанное ему Наполеоном предложение о сотрудничестве. «Он думает только о себе, — заявил Костюшко, — он ненавидит каждую крупную национальность и еще больше — самый дух независимости; это тиран». В одном из своих конспектов по истории франко-польских отношений Маркс писал: «Разбив пруссаков и русских с помощью поляков, Наполеон распоряжался Польшей, как если бы она была завоеванной страной и его частной собственностью… Даву (командовавший французскими войсками. — Ред.) правил в Варшаве, как паша. Он фактически превратил герцогство в вербовочный пункт для Франции, в военный резерв»[171]. Восемьдесят тысяч поляков из сформированных на территории герцогства польских легионов были направлены в Испанию.

Но если Наполеон и не задумывался над восстановлением единой, независимой Польши, то Варшавское герцогство было все же для него очень важной козырной картой. Поддерживая среди поляков выгодные ему иллюзии и надежды, Наполеон подготовлял для себя важный плацдарм и опорный пункт на случай возможных осложнений с Россией. Из опыта 1809 г. Наполеон сделал вывод, что Россия не является для него надежным союзником. Франко-русские отношения начали ухудшаться, и сложная игра Наполеона в Варшавском герцогстве этому содействовала. Этому ухудшению отношений с Россией содействовал и так называемый «австрийский брак» Наполеона в 1810 г.

Брак Наполеона с Жозефиной Богарне был бездетным. Между тем «новой династии» нужен был продолжатель. Жадная свора бонапартовских родственников, ненавидевшая Жозефину, уже давно требовала от Наполеона расторжения брака. После Тильзита у Наполеона возникла мысль об укреплении франко-русского союза путем женитьбы на русской великой княжне. Но императорская фамилия, отражавшая настроения дворянской знати, недовольной сближением с Наполеоном, категорически противилась такому браку. В 1809 г. Наполеон вновь начал настаивать на своем предложении, но, столкнувшись с отказом Александра I, внезапно изъявил намерение жениться на дочери австрийского императора, восемнадцатилетней Марии-Луизе. Австрийское правительство поспешило согласиться, и в апреле 1810 г. брак состоялся. В начале 1811 г. Наполеон еще до исхода предстоявших родов Марии-Луизы провозгласил своего будущего сына «римским королем». Счастье улыбнулось императору, и 20 марта 1811 г. у него родился сын, Наполеон II, которому, однако, не привелось царствовать.

От политики франко-русского союза Наполеон теперь явно повернул к франко-австрийскому союзу. Но это означало, что над Восточной Европой вновь нависла угроза дипломатических и военных осложнений. Уже в феврале 1810 г. глава Рейнской конфедерации «князь-примат» Карл Дальберг заявил Меттерниху, уже тогда виднейшему австрийскому дипломату, долгое время бывшему послом при наполеоновском дворе: «…не пройдет и 15 месяцев, как у вас наступит охлаждение с Россией, а через 18 месяцев мы окажемся с ней в состоянии войны»[172]. Это предсказание сбылось.

Континентальная блокада

К 1810 г. наполеоновская Империя достигла, казалось, своего зенита. Франция состояла теперь из 130 департаментов вместо 83 во время революции. Но по существу вся Европа от Рейна до Эльбы, от берегов Немецкого моря до Адриатики в той или иной форме подчинилась французскому господству. В Испании, в северной и центральной Италии, в Неаполе, Вестфалии царствовали представители наполеоновской династии. Курфюрсты Баварии, Вюртемберга, Саксонии, ставшие королями благодаря Наполеону, безропотно подчинялись его воле. Щупальцы наполеоновской Империи протянулись еще дальше на восток — великое герцогство Варшавское становилось ее форпостом уже непосредственно на русских границах. Французские префекты были назначены в Брюссель, Амстердам, Кельн, Майнц, Женеву, Турин, Геную, Флоренцию, Рим. Могущество Империи казалось таким вечным и нерушимым, что специальным сенатус-консультом в 1810 г. было предусмотрено, что после коронации в Париже, в соборе Парижской богоматери, каждый будущий император на десятый год после вступления на престол должен короноваться в соборе святого Петра в Риме — этом втором городе Империи. Наполеон никак не предвидел, что через пять лет после этого торжественного постановления он очутится на о-ве Святой Елены!

В социальном строе Империи все явственнее укреплялись авторитарные, антидемократические начала. Уже в марте 1808 г. были воссозданы титулы для новой знати. Между 1808 и 1815 гг. появились 31 герцог, 452 графа, 1500 баронов, 1474 рыцаря. Этими титулами были наделены наполеоновские генералы, министры, члены государственного совета, сената, законодательного корпуса, префекты — среди них многие видные деятели революции. («Что такое третье сословие», — иронически напоминали автору знаменитого памфлета начала революции, бывшему аббату Сиейесу, который тогда ответил на этот вопрос: «Все», а теперь был наделен императором графским титулом.) Всех этих представителей нового, императорского дворянства Наполеон щедро наделил имениями, рентами, ломами, гербами. Начальник генерального штаба, маршал Бертье, князь Невшательский, получил ренту в 1,5 млн. ливров, маршал Даву — 910 тыс., маршал Массена — 500 тыс. При императорском дворе были воссозданы десятки и сотни должностей. Господствовал строжайший этикет: Наполеон сам принял участие в разработке придворного кодекса, насчитывавшего 819 пунктов. Строго разграничивались лица, имевшие право пользоваться на заседаниях креслами, стульями или просто табуретами. Особыми костюмами была наделена каждая группа придворных.