Будь, пожалуйста, послабее - Виктория Осадчая

— Привет, пап! — поздоровалась я, даже улыбнулась.

— Не слышу тебя, говори громче, у меня тут ветер и сигнал пропадает, — кричал он.

— Привет, пап! Я рада тебя слышать! — начала говорить я громко, даже не беспокоясь о том, что бабушка проснется.

— Доченька, я тоже! Я домой иду! Скоро буду на Большой Земле! Решил дать знать о себе.

— Это хорошо, пап! Мы с бабушкой волновались! Ты три месяца на связь не выходил, — продолжала я.

— Арина, сигнал пропадает, когда буду дома, обязательно тебя наберу, — пообещал отец. — Я… — гудки не дали ему договорить фразу, и я обреченно посмотрела на дисплей. Главное жив, главное ничего не случилось.

В комнату вошла бабуля, тяжело дыша.

— Колька звонил? — вопрошающе уставилась она на меня. — Домой плывут?

— Бабуль, плавают только какашки, — поправила я ее папиной шуткой.

— Что говорит?

— Говорит, что все хорошо, что позвонит, как только будет дома, — я пересказала Фиме Андреевне разговор с отцом и выпроводила ее за дверь, чтобы попробовать еще немного подремать.

Сон, конечно, не шел. Навестив еще раз унитаз, я вернулась под одеяло, додумывать дальше свои мысли.

Кто задумывался, каково иметь отца полярника? Это уже позже, после выхода песни группы Вельвет, я буду называть его «Капитан Арктика». А на тот момент, я просто скучала. Ученный с мировым именем в разделе «биологии и геологии Арктики», автор тысячи статей и книги «Арктика сегодня», человек, который больше половины жизни провел за полярным кругом в окружении холодного льда и белых медведей.

С мамой у меня жизнь не удалась, а папы рядом просто никогда не было, хотя он пытался как-то поделить свою любовь между мной и, грубо говоря, пингвинами. Его жизнь «месяц а суше, шесть в океане» не могла вместить меня. Любой суд, как бы он не старался, никогда не оставил меня бы с ним. Но папа всегда этот «месяц» посвящал мне, да и деньги он зарабатывал на своих исследованиях очень неплохие, которые долгое время содержали меня, Риму, маму и ее любовников.

Я долго не могла понять отца, не могла его простить, обижалась, отказывалась общаться в те короткие периоды, когда он приезжал. Это был как раз мой переходный возраст. А потом вдруг повзрослела и прозрела. По-честному, я даже завидовала ему потому, что он занимался любимым делом, и отсутствие его в моей жизни это оправдывало.

— Прости, малышка, не получилось у нас настоящей семьи, — всегда говорил он. А я лишь вздыхала, утыкалась лбом в его обветренную шершавую ладонь, пахнущую сигаретами и чем-то присущим только ему, и молчала, закрывая от удовольствия глаза.

Посетив свою голову, посмотрев на часы, я поняла, что нужно чего-нибудь перекусить, ведь до завтрака еще целый час. Накинула кардиган, загнала ножки в тапочки, пошла вниз, где бабушка уже колдовала над плитой, а там был эпицентр потрясающего запаха свежих сырников. Январское утро было все еще темным, но где-то там на востоке начинал проясняться горизонт.

— Они должны были вернуться только через месяц, — проговорила бабушка, стоя ко мне спиной. Она снова расстроилась. Я бы наверное тоже превращалась из веселой современной бабульки в унылую старуху, когда единственный сын пропадал на своей работе почти по году. А связываться получалось очень редко.

— Значит, закончили с работой. Бабуль, не переживай, все будет хорошо. Скоро он будет дома, скоро позвонит, сможешь расспросить. А если узнает о внучке, так, может, и приедет, — обняла я ее за плечи. Мы постояли так несколько минут, молча, каждая рассуждая о своем, но обе об одном человеке.

— Чего липнешь, как зараза? — возвратилась в эту женщину моя Фима Андреевна.

— Мы кушать хотим, да Настюша? — погладила я живот и усадила свою большую ягодичную мышцу, удерживающую мое тело в вертикальном положении, на стул.

А после завтрака и душа, мы встретили с дочей рассвет, где я рассказала ей как я ее люблю, спела ей, немного фальшивя, песенку, чтобы поднять настроение нам обеим, и только потом обратила внимание на телефон, одиноко лежащий на тумбочке.

А там сообщение «Доброе утро, мои девочки! Хорошего вам дня!» и такая подпись, сопровождающаяся смайликами «Ваш папка».

— Представляешь, у нас папка начал приходить в себя, — обратилась я к малышке. — Ты извини, но он жуткий говнюк! Тебе таких слов от мамы слышать, конечно, не положено, но это так. Наплевал он мне в душу, Настюша, за что прощения ему нет. Я не знаю, что ему нужно будет сделать, чтобы его заслужить, если, конечно, он этого желает. Может испытания ему придумать? — задумалась я. — Хотя, можно пустить его на роды, потом посмотрим на что он горазд, этот твой папка.

Малышка зашевелилась, недовольно толкнула меня в бок, а потом снова затихла. Ну, естественно, наезжает тут мать на отца. Я бы тоже, наверное не одобрила, даже если ее любила.

Ладно, нужно что-то решать. Я еще раз побежала глазами по его сообщению, даже попыталась улыбнуться, и все-таки, вздохнув, нажала клавишу «ОТВЕТИТЬ». Пальцы сначала набрали один текст, такой «ми-ми-мишный», потом зло удалили его, и начали с абсолютно пустой страницы.

«Спасибо, Ром!». Нет, как-то жестковато будет, но сейчас было не время расслабляться. «От доченьки привет!». Он отец, и от этого никуда не деться. Есть ли у нас шанс построить что-то новое, настоящее? Я об этом не задумывалась до этого момента, но Жека рассказала мне о том, что Нику свою он бросил. Может прогресс все-таки есть? Нет, спрашивать не буду, и вообще ничего не буду предпринимать. Пусть все идет своим чередом.

И снова погрузилась в рутину работы. Бухгалтера так и не решилась нанять, да, впрочем, практически весь доход уходил на зарплаты, да закупки продуктов. Оставалось на «жизнь», это была такая своеобразная зарплата владельцу ресторана. Но реклама, на которую я тоже потратила немалую сумму, начала работать. По сравнению с первыми месяцами, когда я даже в «минус» уходила, сейчас было намного легче. Главное, что штат сотрудников укомплектован, и моя Алиска здорово помогала мне на этом поприще. Действительно «правая рука», а еще и левая, и ноги мои, и глаза мои, и уши. Что бы я делала без нее?!

Алексей Алексеевич предлагал свою помощь, но я благополучно от нее отказалась на свой страх и риск. Справилась! От этого чувствовала себя в тысячу раз сильнее, увереннее и вообще, окрыленная, я перестала бояться за свое будущее и будущее своего ребенка. Оказывается, я могу прожить и без мужика, главное, что есть