Iassa - Галина Константинова

– А в том, о чём вы слышали вот от той группы людей. Осознание миссии умом, а не сердцем. Очень многие учителя дают информацию. А нужно давать знания. Вот и дисбаланс. А знания всегда даются вперёд, авансом. И не факт, что именно от получателя знаний придут деньги. Вот такой фокус.

Андрей не участвовал в нашем разговоре. Вообще, когда мы только познакомились, я очень была погружена в тему учительства, язычества и прочее. Мы много говорили тогда. Но в какой-то момент поняли, что эта тема мешает нам жить. И просто её закрыли. Я увидела, что он немного напрягся от нашего разговора. Андрей материалист до мозга костей. И даже все тренинги, которые мы с ним посещали по бизнесу, сначала скурпулёзно изучал на тему отсутствия «духовных» потуг.

Вспомнила, а вот Греф пригласил на какой-то форум индийского гуру, или еще кого-то. Я так понимаю, он ему мантры на ночь читает и помогает оцифровывать общество.

– Наташа, может, закончите разговор?

– Андрюша, хорошо. Вадим, извините, тема очень интересная, но нам нужно идти. Было приятно пообщаться.

Со стороны кажется, что я очень послушная жена. Это не так. Я знаю, что Андрей абсолютно понимает и разбирается в этих вопросах. Но он подходит к этому практически. А меня оберегает от чрезмерного увлечения просто в силу того, что я больше гуманитарий и легче могу попадаться именно на интуитивные рассуждения.

Например, можно ли объяснить мои сновидения логикой? Теоретически, да. Вспомним, как Фрейд подводил логику в толковании сновидений, ну просто очень логичная картинка складывалась, причем с цифрами, похоже старина очень любил цифры и легко вплетал их в свои толкования.

С другой стороны, Юнг обращался к коллективному бессознательному, тут логику никак не присобачишь, ведь это сновидения, восходящие к архетипам, которых в моей реальности просто нет.

Тут закрадывается мысль, а если я просто прочитала про эти архетипичные сны, а потом они и продублировалась именно у меня, тогда это можно объяснить логикой или нет? А как быть с толкованиями?

Есть толкования в народном стиле, а есть толкования, претендующие на научность.

Например, в одной умной книжке я нашла огромный толкователь фигур. Змея – символ ужаса, внушение страха. Согласна. Кстати, речь шла о фигурках, которыми играют дети. И тут я наткнулась, что если дети играют кошками, то вот это ужас-ужас. Это демонстративные дети, которые могут не подчиняться правилам. Все, фигурки нужно срочно отбирать. Хм, то есть детей с явными чертами лидера (а лидеры обычно демонстративны и любят устанавливать свои правила) необходимо попросту поставить на место. И тут же в книжечке написано, что вот если взрослый так любит эти фигурки, то он особенный, у него есть способности к экстрасенсорике. Сначала я это проглотила. И даже подумала, что у автора может быть свой взгляд, в конце концов, там периодически упоминался Юнг. Но потом я прочитала, что Христу было 32 года. И эта чётная цифра очень хорошо делилась на четыре, что помогало обнаружить связь с мандалами… В общем, понятно.

Это всё к вопросу о логике и интуиции. Логикой невозможно постичь мир. Но интуиция часто работает на тех данных, которые запасла в нашем мозгу логика. Поэтому Андрей удерживает меня от чистого полета интуиции. Особенно сейчас, когда на этом построены практически все тренинги.

…В отеле нас ждали пропущенные звонки по скайпу. Андрей пошёл в душ. Я стала вызывать Серёжу. Но ответила Алёна. Она всхлипывала.

– Алёна, что случилось?

– Наталья Владимировна, здравствуйте. Извините, что беспокоим, но у нас такая ситуация, – опять почти рыдания.

– Говори, что случилось, где Серёжа?

– Он сейчас уехал, вместе с Манечкой, к врачу.

– Что с ней?

– Было всё хорошо, но вчера вечером она нам стала рассказывать какие-то странные сказки. Ладно, легли спать. Ночью она проснулась, прибежала к нам, и стала рассказывать, что ей снятся страшные сны. Я дала ей просто валерьянки, и с нами она легла. Но потом среди ночи кричала, а разбудить мы её не могли, минут тридцать трясли. Она проснулась, очень удивилась, дальше спала нормально. Утром стала говорить слова наоборот, потому у нее жуткий хохот был, потом слёзы. В общем, такие симптомы, будто она сошла с ума.

– Что ты такое говоришь?! – я повысила голос. В голове пронеслось, что у Серёжи была попытка суицида, потом депрессия, потом лечение…

– Наталья Владимировна, какой диагноз ставили Серёже?

– Так ты знаешь об этом.

– Да, он не скрывал.

– Маниакально-депрессивный психоз. Он был под мощным психологическим воздействием той женщины, Галицкой. Ты же знаешь. А она им какие-то практики давала, как сердце останавливать. Он ведь думал, что убил ту девушку, вернее, он не проверял её состояние, оставил на берегу, слава Богу. В общем, у него были очень сильные переживания, которые дали толчок к некоторому психическому сдвигу. Но ведь больше рецидивов не было. Он куда поехал?

– Наталья Владимировна, может, он Вам не говорил. На самом деле рецидивов не было, но периодически он всё-таки ходил к доктору. Я его тоже знаю, Валерий Аполлонович. Очень хороший врач. Он в психиатрической больнице, на банной горе, работает. Вот к нему они и поехали, он за мостом живет.

– Давно они уехали?

– Давно. Но мы полностью этому врачу доверяем. Серёжа звонил, говорит, что Манечка успокоилась, но немного как бы в ступоре. Сейчас просто нужно понять, что делать, или госпитализировать её, или понаблюдать. А Вы не можете приехать? Мне бы было так спокойнее. И Серёжа тоже так хотел.

– Да, да, нужно менять билеты, – в комнату заходил Андрей.

Я рассказала ему о случившемся, и мы стали думать, что можно сделать в этой ситуации. О продолжении отдыха уже не думалось. Решили, что Андрей всё-таки останется ещё на некоторое время, но будет на связи. А я полечу завтра, через Екатеринбург, потому что так получится даже быстрее, чем через столицы. Но в Кольцово была нелётная погода, и я решила ехать поездом.

Глава 5

Город показался мне унылым. Видимо, это соответствовало моему состоянию. Снова неопределённость, снова возвращение к чему-то непонятному. Было воскресенье. На площади перед вокзалом развевались красные флаги, и ораторы кричали лозунги против пенсионной реформы. Народу было немного, стояла жара. Народу было явно не до лозунгов. Скоро кончится лето, и снова зарядят осенние дожди. Никому не хотелось думать, что правительство может так с нами поступить.

Манечка была очень тихой. И рисовала у себя что-то в альбоме. Серёжа и Алёна отвечали на бытовые вопросы, но тоже как-то отрешённо.

Я попыталась с ней поговорить о поездке, о впечатлениях от Крыма, но она отвечала односложно. На картинках опять были красно-чёрные сполохи и какие-то грозные облака. Я пыталась её растормошить, но она находилась