Жизнь за жизнь - Сергей Васильевич Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алексею Валерьевичу осталось только ждать.
– А где у нас Сумароков? – поинтересовался командир бригады полковник Костахвостов.
– Он у машины наших гостей, – ответил старший сержант Ларионов и кивнул в сторону майора Соловьева. – С отчимом встретился. Тот у них водителем оказался.
– Он же его ни разу не видел. Как узнал? – поинтересовался полковник.
– Фотографию мать ему привозила. Со своей свадьбы. По ней и узнал. Разговаривают они сейчас.
– Пусть разговаривают. Не беспокойте его пока, – сказал полковник ментам, которые писали протокол допроса старшего лейтенанта Рыбакова.
Командир взвода на все вопросы отвечал сдержанно и коротко, но ментовские следователи умудрялись и эти его слова сильно сокращать при написании.
Взвод тем временем собрался полностью. Соловьев предложил бойцам разделиться на группы, которыми они внизу работали, что и было сделано за секунды. Но на вопросы майора относительно времени, когда они видели своего командира, никто ничего конкретного сказать не мог, поскольку на часы не смотрели даже те солдаты и сержанты, которые их имели. День и ночь в шахтах оказались перепутанными. Это немудрено, когда вокруг тебя круглые сутки царит полная темнота. Все произошло точно так, как и предполагал подполковник Лысяков.
Глава 11
Майор Соловьев и водитель переночевали в доме подполковника Лысякова и выехали очень рано, уже в пять утра, когда дорога была относительно свободна от большегрузов, забивающих ее в течение дня. Младший сержант сказал, что машина, как обычно с ней случалось, была рада, что домой возвращается, и потому ехала быстро, легко набирала обороты.
В результате майор приехал в свое управление в самом начале рабочего дня. С окраины города Соловьев позвонил секретарше Лидочке и сказал, что через четверть часа будет на месте. Она тут же доложила об этом полковнику Спиридонову, и тот сразу потребовал Соловьева к себе.
Начальник следственного управления встретил майора не за рабочим столом, а стоя, поливая цветы на подоконнике. С некоторых пор он не доверял это крайне важное дело секретарше. Однажды утром она просто забыла о цветах. А сам полковник к этим растениям в горшочках относился, может быть, даже более трепетно, чем к здоровью своих подчиненных.
Однако он сразу спросил Соловьева:
– Ну и как там наш подполковник? Поправляется он, ему лучше?
За ночь здоровье Соколовского существенно улучшиться не могло. А ведь майор Соловьев только вчера поздно вечером звонил полковнику домой и изложил ему все обстоятельства дела.
Сейчас Спиридонов задал, честно говоря, неуместный вопрос, но майору деваться было некуда, он вынужден был ответить:
– Думаю, ему уже лучше. Но я рано выехал и в госпиталь бригады спецназа военной разведки позвонить не успел. Вернее сказать, в такую рань беспокоить никого не стал. Мы только наспех позавтракали и, как вы приказали, сразу в путь отправились. Прямо перед рассветом. Он нас уже на главной дороге застал. Останавливались только позавтракать. Там у дороги есть заведение, где хорошие шашлыки делают.
– Ну, ничего. Поправится. Он у нас мужик сильный, – сказал Спиридонов и полил последний цветок, глядя на него с любовью и даже некоторой нежностью.
Еще бы, ведь эти цветы принесла в его кабинет жена!
После этого он поставил на подоконник бутылочку с раствором удобрений, прошел за свой рабочий стол, сел, отложил на угол традиционный журнал с кроссвордами, судя по загнутому уголку страницы, уже наполовину отработанный, сложил руки как первоклассник и заявил:
– Докладывай!
– Так я, товарищ полковник, вчера по телефону уже все вам сообщил. Добавить мне больше практически нечего.
– Так то по телефону. А ты теперь лично докладывай. Может, я по ходу соображу что-то новое, подскажу тебе.
– Мне? – удивился майор Соловьев. – А почему мне?
– Тебе. Раз уж ты ввязался в это расследование и остался в одиночестве, то тебе и придется доводить его до конца. Соколовский полностью оживет не сегодня и даже не завтра. Ждать его мы не будем, попросту не имеем права на это, да и не позволит нам никто расслабляться. – При последних словах полковник Спиридонов ткнул в потолок указательным пальцем.
По его многозначительному тону майору было понятно, что начальник управления имеет в виду руководство, к мнению которого он всегда относился более чем трепетно.
Соловьев вдруг подумал, что старший лейтенант Рыбаков никогда не стал бы этого делать. От этого сравнения командир взвода спецназа военной разведки в глазах майора только выигрывал.
Он сам заметил изменение своего отношения к этому парню, когда начал пересказывать полковнику Спиридонову все перипетии недавних событий с самого начала, то есть с того момента, когда они с подполковником Соколовским приехали в городок. Майор упомянул о том, как вступился за своего взводного командир батальона подполковник Лысяков, имеющий о Рыбакове собственное мнение, как командир бригады полковник Костахвостов испугался за нервный срыв комбата, который мог схлопотать гипертонический криз. Он с мельчайшими подробностями описал свою встречу со старшим лейтенантом Рыбаковым, постарался сделать акцент на той помощи, которую этот молодой офицер оказал им, сотрудникам следственного управления соседней области.
Алексей Валерьевич рассказывал о ликвидации банды контрабандистов изумрудов, когда после короткого стука открылась дверь, и в кабинет вошла секретарша Лидочка с какой-то бумагой в руках. По ширине она была формата А-4, но оказалась существенно длиннее.
– Товарищ полковник, извините, что вашу беседу перебила, но я подумала, что это как раз будет к месту. Тут из Москвы факс пришел.
– Давай его сюда, я посмотрю, – ответил Спиридонов настороженно.
Он всегда с некоторой опаской относился к любому виду общения с вышестоящим руководством.
Спиридонов принял из рук секретарши бумагу и стал читать морща лоб.
Судя по всему, начальник следственного управления просмотрел текст дважды, потом положил его перед собой на стол и произнес:
– Вот, товарищ майор, руководство соседней области в Москву доложило о вашей с подполковником Соколовским операции по ликвидации банды Владимирского. Мне предложено подготовить документы на представление подполковника Соколовского к награждению ведомственной медалью «За верность служебному долгу». Тебя предлагают представить к медали «За усердие в службе». Ты же знаешь, что они практически равнозначны. Готовь мундир, чтобы медаль прикрепить. – Сказано все это было без особой радости, почти скороговоркой.
Ведь в
